Самоха второй день подряд истязал кусок меди. Он изгибал его, растягивал в полосы, скручивал, сминал, переплавлял снова в брусок и пытался повторить всё заново.
Внезапно в дверь лаборатории постучались.
— Господин Мока, — раздался голос администратора. — Вы там в порядке?
Самоха, тяжело вздохнув, спрятал медь под накидку и открыл дверь.
— Что случилось? — спросил он, глядя на администратора.
Тот, заглядывая через его плечо, оглядывал комнату.
— Вы не выходите от сюда уже восьмой час подряд, — произнес он.
— А что, есть нормы, по которым надо выходить через определенное количество времени?— раздраженно спросил Самоха.
— Я просто обеспокоен. С вами всё в порядке?
— Прошу вас, не отвлекайте меня. У меня и так ничего не получается. А завтра очередной экзамен, — произнес Самоха пытаясь закрыть дверь.
— Вы работаете над преобразованием? Это очень сложно. Будьте к себе снисходительнее, — произнес администратор.
— Давайте вы начнете беспокоиться, когда я не смогу оплачивать вам аренду, — сказал Самоха, наконец, закрыв дверь. — И… И… Не беспокойте меня. Я очень вас прошу! Вы отвлекаете.
Спустя ещё четыре часа Самоха вышел из лаборатории. Он молча отдал ключ от неё администратору и тут же покинул здание гильдии мастеров. Ему сегодня опять пришлось выпить целый флакон энергетика.
Вернувшись к себе в комнату, он скинул накидку и улегся на кровать прямо в одежде. Надо было сходить поужинать, но вставать не хотелось. На улице уже стемнело, когда он, наконец, решил дойти хотя бы до туалета.
Возвращаясь назад, Самоха неожиданно столкнулся на лестнице с хозяйкой постоялого двора. У неё были красные, заплаканные глаза. Встретившись с ней взглядом Самоха невольно остановился.
— Извините, — начал, было, он.
Хозяйка остановилась, но лица не повернула.
— Это, конечно, не моё дело, но вы в курсе, что ваш муж спускает деньги в борделе? — набравшись наглости, спросил Самоха.
— Вы его там видели? — женщина повернула к нему своё заплаканное лицо.
— Ну, в общем, да, — ответил, помявшись Самоха.
— Понятно, — она опустила глаза. — Я думала, он у любовницы ночует, а он, значит, в бордель ходит.
— Только между нами, но хозяйка заведения мне сказала, что он там почти каждый день бывает, — произнес Самоха
— Мне уже всё равно, — обреченно выдохнула женщина.
— Послушайте. Вы спасли ему жизнь. Это правда. В ту ночь, он должен был умереть. Поэтому я хочу вас предупредить. Вы же не глупая. Вы должны понимать, что он спустит всё, что у вас есть, а затем влезет в долги. Ну, ладно он. Как говорят у меня на родине «горбатого могила исправит». Но должником станете и вы. Он потянет вас за собой в долговую яму. Вам будет светить ошейник «бара-бара».
— Ну, а что мне остаётся? Он даже не смотрит на меня, — опять обреченно сказала хозяйка.
— Какие глупости вы говорите. Вы ещё достаточно молода и красива. Вам надо только постараться. Если хотите. Я сделаю для вас специальный бальзам. Он омолаживает кожу и улучшает цвет лица. Будете выглядеть как конфетка. Он обязательно обратит на вас своё внимание, — предложил Самоха.
Женщина тяжело вздохнула.
— Нет, нет, не отказывайтесь. Я перед вами в неоплатном долгу. Завтра у меня экзамен, но после обеда я освобожусь. Я специально соберу для вас трав и сделаю очень хороший бальзам. Приходите ко мне вечером, я вам всё расскажу и объясню, как пользоваться. Вы будете удивлены, когда увидите результат, — произнес Самоха, не давая хозяйке постоялого двора отказаться.
Ему очень хотелось помочь ей, так как он испытывал огромную благодарность к этой прекрасной женщине. Кто знал, что стало бы с ним, не разбуди тогда она его.
— Ну, хорошо, господин Мока. Я поверю вам, — грустно улыбнувшись, сказала хозяйка.
— Тогда не забудьте, приходите завтра вечером. Я всё подготовлю.
Женщина тяжело вздохнула.
— Угу, — произнесла она. — И ещё, господин Мока. Меня зовут Стис.
Самоха улыбнулся. Она догадалась, что он не помнит её имени.
— Хорошо, Стис, увидимся завтра, — произнес он.
Они разошлись по своим комнатам.
Утром Самоха, проснувшись и позавтракав, отправился на экзамен. Он очень старался. Но всё что пока мог сделать, это расплющить медь в ровный лист, а затем его сложить, загнув все края в ровную пирамидку.
Госпожа Ямис смотрела на него, приподняв одну бровь. Самоха думал, что она будет недовольна его работой. Однако это оказалось не так.
— Что же, совсем не дурно. Но. Этого недостаточно. Ты должен больше практиковаться Мока, — заявила она.
— Да, мастер. Я приложу все усилия, — только и ответил Самоха.
— Хорошо, ступай, — сказала госпожа Ямис, выпроваживая его из своего дома.
После экзамена, Самоха почти до обеда работал в кузнице господина Цирна. Получив очередной мешочек серебряных монет, он сообщил кузнецу, что в ближайшие три дня будет очень занят. После чего покинул его мастерскую.
На деньги от кузни Самоха купил тридцать пузырьков для зелий, ступку для перетирания трав и ручную мельницу. Всё это он едва смог донести до своей комнаты. После обеда Самоха отправился загород. Он достаточно быстро собрал все необходимые травы, после чего вернувшись в город, отправился в гильдию мастеров. Там, после непродолжительных экспериментов Самоха составил несколько хорошо сбалансированных гелей с восстанавливающим эффектом. Вернувшись на постоялый двор, он зашел на кухню и заказал три большие лепешки с мясом.
— Я занесу вам лепешки попозже, как они приготовятся, — сказала хозяйка.
Самоха поужинал и отправился к себе.
Когда уже совсем стемнело, в дверь его комнаты тихо постучались. Подойдя к двери, Самоха отодвинул засов и выглянул наружу. Там, стояла хозяйка постоялого двора. Она держала завернутые в ткань лепешки. Самоха впустил Стис в комнату, и тут же закрыл за ней дверь.
На столе в его комнате совсем слабо горел масляный светильник. Самоха подошел к столу и, прибавив яркость, достал небольшой глиняный горшок. Другой емкости для своего творения он пока не нашел. Поставив горшок на стол, Самоха открыл его, показав полупрозрачное содержимое.
— Это то, что я вам обещал. Для лучшего действия вам нужно применять это после мытья. Наносите на тело тонким слоем, размазываете хорошенько. Ждете минуту, лучше две и смываете чистой водой. Эффект вас поразит. Это я вам обещаю, госпожа Стис. Если же и это не проберёт вашего мужа, тогда вот, — Самоха протянул ей прозрачный флакон с мерцающей жидкостью изумрудного цвета. — Выпьете этот настой. Но это только для вас, госпожа Стис. Не просите меня достать ещё. Это исключено. Вещь крайне редкая.
Женщина убрала флакон под одежду и взяла со стола горшок с гелем.
— У вас должно всё получиться, — заверил её Самоха.
Он открыл ей дверь и, выпустив в коридор, посмотрел в след. Дойдя до лестницы, женщина обернулась. Самоха посмотрев на неё, медленно закрыл дверь в комнату. Теперь его совесть была полностью чиста. Отплатив ей добром, он сделал всё что мог. Если её муж и после этого не посмотрит на неё, то его можно будет только привязать к кровати. Другого способа заставить его смотреть на неё не будет.
Утром, Самоха уехал, даже не позавтракав. К обеду, он уже был на месте.
У повозки его встречал Берн. Он помог ему донести мельницу до дома и даже открыл дверь. В доме всё было чисто. Самоха сгрузил вещи, и сев, принялся расспрашивать Берна, как идут дела. С его слов всё было хорошо.
Выслушав его, Самоха заплатил ему четыре медяка. Затем он, взяв сумку повел Берна на реку. Там он заставил его раздеться и хорошенько вымыться. После этого Самоха достал чистую одежду и обувь, купленную в городе.
— Ты извини, приятель, но твой вид немного меня смущает, — усмехнулся Самоха.
Заставив его переодеться, Самоха вернулся с Берном в дом и начал рассматривать добытую им руду.
— Вот этот, думаю, неплох. Видишь, тут прожилки? Это хороший знак. Вечером я их все проверю и заплачу тебе, если получится что стоящее, — пообещал Самоха.
А пока он решил сделать печь, причем прямо в доме. При помощи магии преображения он принялся размягчать камень и выкладывать основание и стенки печи. В итоге, после долгой и кропотливой работы ему удалось сделать простенькую, но очень неплохо выглядящую печку. Дымоход он вывел через край стены. Под самым потолком. Позднее он решил, что сделает его напрямую через крышу.
Берн был очень удивлен, что теперь можно было готовить, не выходя из дома. Единственное, после готовки в доме было жарковато. Но камень быстро остывал, и уже к полуночи спать становилось комфортно.
Остаток дня Самоха укреплял стены их жилища. Он хотел бы их разобрать полностью и собрать заново. Но стены были толстыми и сложены очень прочно. Там где были трещины, Самоха применил заклинание преображение, прямо на стену. Камень немного размягчался, и он легко заделывал прорехи. Поужинав лепешками, они легли спать. Однако долго наслаждаться сном им не пришлось. Прямо посреди ночи в дверь принялись барабанить.
— Кто там? — деловито рявкнул Берн.
— Прошу вас, откройте, моему мужу очень нужна помощь, — послышался женский голос за дверью.
— Что случилось? — спросил, проснувшись Самоха.
— Это соседка Инр, я знаю её, — сказал Берн.
Самоха сел на кровати жестом показав, чтобы тот открыл дверь.
Щелкнул засов и в открывшейся двери показалась испуганная женщина в перепачканной одежде.
— Берн, господин Мока дома? — спросила она дрожащим голосом.
Он кивнул вглубь дома. И только тут Самоха понял, что в доме совсем темно, и она его не видит. Поднявшись, Самоха подошел к двери. Увидев его, женщина упала на колени и тут же запричитала.
— Господин Мока, господин Мока, пожалуйста. Мой муж, он… Его завалило камнями в шахте. Он совсем плох. Лекаря поблизости нет. Мне больше не к кому пойти. Пожалуйста, — рыдая, она продолжала кланяться стоя на коленях.
Вид был удручающий.
— Хорошо, хорошо, я только возьму снадобья, — произнес Самоха.
Плачущий голос женщины тут же утих.
Самоха вернулся к кровати и, подняв сумку, подошел к Берну.
— Идём. Понесёшь мою сумку. Только смотри не разбей, — сказал Самоха.
Берн тут же деловито подхватил его сумку и вышел из дома следом. Когда он запер дверь, Самоха посмотрел, на поднявшуюся с колен женщину.
— Где твой муж? — спросил он.
Женщина словно опомнившись, указала вперёд и тут же поспешила за Самохой.
Оказалось что это жена старателя из соседнего покосившегося дома. Пройдя тридцать шагов, они остановились у двери. Хозяйка открыла перед Самохой дверь, и он тут же вошел. Запах грязи и чего-то кислого ударил в лица. В доме было душно. Вентиляции явно не было.
Дом был разделен на части висевшими пологами. Кругом была грязь и жуткий запах.
Проведя Самоху через несколько пологов женщина указала на лежащего на куче соломы мужчину. Рядом сидел молодой человек в перемазанной одежде. Видимо их сын. Мужчина был в сознании. Он тихо хрипел, скорее всего, пытаясь вытерпеть боль. Его ноги были повреждены. Сквозь намотанные тряпки продолжала сочиться кровь.
Самоха подошел к раненному. Наклонившись над ним, он заглянул в глаза.
— Ну что приятель. Досталось, тебе, смотрю. Терпи, сейчас мы тебя подлатаем, — произнес он.
— Хорошо, — прохрипел мужчина.
— Берн, дай мне сумку, — произнес деловито Самоха.
— Вот, господин Мока, — Берн протянул ему сумку.
Не беря сумку в руки, Самоха открыл её и, покопавшись в вещах, достал флакон изумрудного цвета. Закрыв сумку, он повернулся к больному. Того начало тряси. Видимо у него была сильная потеря крови.
Открыв с характерным щелчком крышку, Самоха велел приподнять голову мужчины. Его сын быстро приподнял его. Самоха надавив пальцами левой руки на скулы, разжал рот мужчины. А затем влил ему немного зелья.
— Глотай, глотай голубчик, — произнес Самоха, принудительно закрыв рот трясущегося в конвульсиях мужчины.
Женщина за спиной Самохи запричитала.
Через полминуты мужчину перестало трясти и он начал с трудом, но дышать. Самоха поднес флакон и влил ему ещё немного. Когда он задышал совсем ровно, Самоха дал ему допить весь флакон. Спустя пару минут Мужчина полностью расслабился и даже улыбнулся. Женщина, не веря глазам, подошла чтобы потрогать зажившие ноги мужа.
— Ну а теперь, о самом неприятном, — произнес Самоха, смотря на пустой пузырек.
Собравшиеся напряглись.
— Это лекарство очень дорогое. В Бара-салама оно стоит два серебряных саларна, — произнес Самоха.
— Я всё отработаю, — вскочив на ноги, произнес молодой человек.
— Хорошо, — кивнув, согласился Самоха. — Завтра утром зайди ко мне. Мы решим, как это будет выглядеть.
Покинув дом старателей, Самоха и Берн вернулись к себе в хижину. Самоха специально взял с собой Берна и заставил его нести сумку. Чтобы показать своё высокое положение. Нельзя было опускаться до панибратства со всеми подряд, иначе твои заслуги никто не будет ставить даже в грош. Он был вовсе не против делать добрые дела, но, только если остальные будут его уважать. К сожалению этого можно было добиться, только показывая окружающим какой ты важный человек. Таково было местное общество. Стоило им показать, что ты просто добряк, как тебя тут же старались смешать с грязью.
Наутро, когда они уже встали и позавтракали, в дверь постучались.
— Берн, посмотри, кто там, — сказал Самоха, выкладывая из сумки, завернутые в ткань магические плиты.
Они собирались идти в лес за травами, и Самоха хотел оставить дома всё тяжелое. Теперь у них была прочная дверь, и он не боялся, что кто-то украдет его вещи. Хотя ценности, он по-прежнему в доме не оставлял.
Берн открыл дверь и за порогом послышался молодой мужской голос.
— Господин Мока дома?
Берн кивнул и впустил гостя в дом. Когда мужчина вошел, Самоха поднялся ему на встречу.
— Ну, здравствуй, здравствуй, — произнес Самоха, стараясь вести себя непринуждённо, как делают это знатные люди.
— Твоё имя. — Самоха сделал вид, что пытается вспомнить.
— Гроц, господин Мока, — произнес мужчина.
— Гроц, я запомню, — произнес Самоха.— Так вот Гроц, я очень ценю твоё намерение вернуть долг. Поэтому давай сразу проясним ситуацию. Я вовсе не горю желанием, чтобы ты попал в долговое рабство. Ты хочешь вернуть долг, я хочу вернуть стоимость зелья. У нас с тобой можно сказать общее дело. Поэтому я готов принимать от тебя в счет долга даже руду.
Гроц был немного в замешательстве. Видимо он представлял отработку долга немного по-другому.
— Ну, ты же занимаешься добычей руды? — спросил Самоха.
— Да, но…
— Ну вот. Будешь приносить мне руду. Я буду оценивать её, и говорить, сколько могу за неё заплатить. Я не знаю, сколько потребуется руды на пару серебряных монет, но я уверен, что ты, как профессионал своего дела должен это знать, — заключил Самоха.
— А-а, это…
В голове Гроца продолжало что-то буксовать.
— Тебя устраивает такой расчет с долгом? — спросил напрямую Самоха.
— Да, но вы даже не будете писать долговую бумагу? — удивился он.
— Зачем? Просто если ты не заплатишь, то в следующий раз, я даже не пошевелю и пальцем, если ты или твои родственники будут умирать. Вот и всё, — произнес Самоха, разведя руками.
— Я вас понял, господин Мока.
— Вот и отлично. Я здесь бываю каждую неделю. Так что, надеюсь к концу месяца, ты найдешь для меня достойные образцы хорошей руды, — сказал Самоха.
— Я вам обещаю, — ответил Гроц.
После его ухода Самоха посмотрел на Берна.
— О, слушай! Я же забыл совсем про твою руду. Я проверю её вечером, хорошо?
— Да, господин Мока, — согласился Берн.
Они вышли из дома и отправились в сторону реки.
К обеду они набрали много трав и кореньев. Принеся все домой, Самоха разделил их и принялся перерабатывать. Он высушивал пряные травы на магической плите и отдавал Берну. Его помощник перемалывал их на ручной мельнице, и ссыпал в большие глиняные чашки, купленные Самохой у местного торговца. Коренья после сушки разбивались в ступке и тоже перемалывались. Когда все ингредиенты были готовы, Самоха смешал их в нужной пропорции и, достав привезённые с собой весы, принялся всё упаковывать в пакетики из вощёной бумаги. Закрывая пакетики, он тут же запечатывал их разогретым воском.
— Тебе нужно будет научиться составлять точный рецепт. Через год, я должен буду уехать, и ты сможешь зарабатывать на этом рецепте хорошие деньги. Но, во-первых никогда не жадничай, и во-вторых не рассказывай рецепт другим. Даже друзьям. И тогда ты всегда будешь жить хорошо. Запомни мои слова, Берн, — сказал Самоха.
— Хорошо господин Мока, — согласился мальчуган.
— Вот и отлично.
Закончив с приправой, Самоха убрал получившийся товар в свою сумку. Дальше он взялся за зелья. Через полтора часа он закончил и с этим. Упаковав всё, он подтянул к себе кусок руды. Положив его на плиту, Самоха разделил руду на составляющие одним движением руки. Разделив металлы, Самоха взял в руку получившиеся слитки. Покрутив в руках, он попросил Берна подтащить остальные куски руды.
Через час, осмотрев получившийся результат, он повернулся к Берну.
— Ну что же, пришло время рассчитаться за твою работу, Берн, — произнес он.
Мальчуган облизнул пересохшую губу.
— Итак, за четыре дня твоей работы... Плюс три, включая завтрашний день, вот тебе семь медяков, — Самоха положил стопку монет на пол перед Берном. — Еще три медяка я заплачу тебе за помощь с перемалыванием трав. И того уже десять.
Он добавил три медяка в стопку.
— Что касается твоей руды, то я могу заплатить тебе за неё пятнадцать медяков. Но это только потому, что ты мой помощник. У любого другого торговца больше медяка ты бы не получил. Тебя устраивает эта цена? — произнес Самоха.
— Да, господин Мока, — согласно кивнул Берн.
— Хорошо. Вот твои деньги, — Самоха выложил ещё пятнадцать монет перед своим помощником.
— А теперь самое главное Берн. Никогда и никому не рассказывай, сколько и за что я тебе плачу. Всегда найдутся плохие люди, которые захотят тебя или меня ограбить. И вообще, постарайся никому, ничего не рассказывать. Алхимия должна быть окружена тайной. Иначе я просто не смогу учить тебя полезным знаниям, — заключил Самоха.
На следующий день Самоха оставил Берну задание до конца недели и уехал в Бара-салама.
Алексей Шинелев
Предыдущая глава:
Начало Второй книги:
Начало Первой книги:
