«Я все равно тебя когда-нибудь возьму – одну или вдвоем с Парижем» – писал Владимир Маяковский Татьяне Яковлевой, русской эмигрантке, уехавшей за рубеж в 1920-х гг. Парижский роман продолжился затем в письмах. Маяковский уговаривал Яковлеву вернуться в СССР, но она осталась в Париже, где стала одной из самых известных и ярких фигур русской эмиграции.
Татьяна Алексеевна Яковлева эмигрировала за рубеж, когда ей исполнилось 19 лет. Её эмигрантская жизнь была связана с миром моды. В 1920-е годы красавице-эмигрантке был открыт путь манекенщицы. Вскоре весь Париж был увешан рекламными плакатами чулок с изображением Татьяны на фоне пейзажей Cite. Среди её русских поклонников – и знаменитые Федор Шаляпин и Сергей Прокофьев.
Влюбленные Владимир Маяковский и Татьяна писали друг другу нежные письма. К сожалению, письма Татьяны Яковлевой не сохранились: Лиля Брик, получившая доступ к архиву поэта после его смерти, очевидно, хорошо поработала, чтоб уничтожить следы другой женщины, претендующей на звание музы. В конце жизни Татьяна Яковлева скажет: «Я благодарна ей за это. В противном случае я вернулась бы в СССР за Маяковским, так сильно я его любила. И неминуемо сгинула бы в мясорубке 1937 года».
Она покинула Европу с мужем художником А. Либерманом, уехав в США. В Нью-Йорке она стала дизайнером женских шляп как «графиня дю Плесси», а её муж - арт-директором журнала «Vogue».
Да, русские эмигранты сделали очень много для мира моды! Именно благодаря им Европу охватила эпидемия стиля «а-ля рюс». Кстати, русских беженцев эта мода спасла от голодной смерти: искусство рукоделия оказалось востребовано рынком после Первой Мировой войны.
Русские дворянки и аристократки, образованные, с прекрасным вкусом и чувством красоты предлагают изысканную ручную работу. На дому или в гостиницах, где жили русские дамы, вручную изготавливались детали интерьеров — абажуры, подушки, салфетки, драпировки. Княгини и графини делали зонты, бижутерию, кукол, расписывали шали и шарфы, расшивали бисером платья, сумочки и кошельки.
Сначала это были простые выставки-продажи и благотворительные фонды, а затем возникла сеть сбыта готовой продукции. Целые дворянские артели поставляли товары в знаменитые французские Дома моды и в магазины, торгующие ручной работой.
В Париже открывается более двадцати русских модных домов. Самые крупные из них — вышивальный дом «Китмир» Великой княгини Марии Романовой и Модный дом «Ирфе» — Ирины и Фелиска Юсуповых.
Княгиня Мария Ивановна Путятина, свекровь Великой княгини Марии Павловны Романовой, в 52 года завела шляпное дело под экзотическим для французов названием «Шапка». У княгини был потрясающий вкус, доставшийся от отца — русского художника Ивана Ендогурова. Все свои шляпки она сначала рисовала, продумывая интересные детали и линии. Так же тщательно подбирался цвет.
Шляпное дело Марии Ивановны стало очень популярным не только в Париже, но и в Лондоне. Появились миниатюрные шляпки с вуалью, вязаные шапочки и чепчики, отдельные шляпки по заказу.
Она следила за тенденциями: когда прогремел бум на шляпки-клош, Мария Ивановна была первой, кто занялся их созданием в Париже.
Графиня Орлова-Давыдова открыла на бульваре Марзеб «Русский дом мод». Она любила вышивку и дорогие вещи, старинную посуду и роскошную мебель, ценила музыку и живопись. И ей хотелось создавать красивые наряды самой. Она стала владелицей небольшого фабричного предприятия по созданию тканей с набивными орнаментами. Ведущие французские дома мод заказывали у ткани для своих коллекций именно в Русском доме моды.
Известнейшим русским домом моды в Париже был «Арданас». Его основательница баронесса Евгения Кастидис сделала ставку на фирменный цвет. Все изделия этого дома были сиреневыми. Сиреневые платья, пальто, кружево, зонты. 30 лет подряд здесь шили сиреневые сумочки, сиреневую обувь, писали приглашения на сиреневой бумаге и запечатывали их в сиреневые конверты. На выходе каждому посетителю преподносили букет сиреневых фиалок.
Не менее оглушительный успех имел модный дом ITEB. Хозяйка, Бетти Буззард в России была известна под другим именем — она была баронессой Елизаветой Гойнинген-Гюне, фрейлиной императрицы Александры Федоровны. Девушка из древнего прибалтийского баронского рода еще в Петербурге вышла замуж за барона Николая Врангеля. А во Франции баронесса стала мадам Итеб — имя Бети, написанное наоборот.
Фирменным почерком ITEB стало сочетание черного и белого цветов. Зажиточные французы шутили, что они одеваются либо у Великой княжны, либо у фрейлины императрицы, либо, в крайнем случае, у дочери начальника царской конюшни, которой была Бети.
Интересно, что при открытии русского дома мод дворянки помогали простым русским эмигрантам. Они брали на работу моделями, швеями, вышивальщицами не парижанок, чей труд оплачивался дешевле, а своих соотечественниц, за свой счёт отправляли их на курсы шитья и вышивки. И это, конечно, достойный пример для современных разобщённых русских людей.
Именно русские аристократки придали профессии манекенщицы тот престиж, которым она пользуется в современном мире. До Первой Мировой войны профессия эта считалась подходящей только для дам полусвета. Когда приехали русские, то многие титулованные дворянки стали манекенщицами.
В то время профессия манекенщицы не была немой, как сейчас. Девушки должны были говорить с клиентом, демонстрировать манеры, знание языков. Таких показов как сейчас — дефиле на подиуме — не существовало, показы проводились в салонах. Обычно такие показы происходили дважды в день, это была тяжелая работа.
Первой аристократкой в этой профессии была княгиня Мария Эристова, фрейлина императрицы Александры Федоровны. Мэри и ее сестра Тамара, тоже красавица, в России находились в центре внимания петербургского общества. Николай II, пораженный ее красотой, однажды заметил: «Грешно, княжна, быть такой красивой»! Мэри Эристова работала у Коко Шанель — хрупкая брюнетка Мэри олицетворяла тип красоты, модный в 20-х годах и подходивший к стилю Шанель тех лет.
Моделями были и княжны Нина и Мия Оболенские, девушки из знатнейшего княжеского рода Оболенских. Сёстры долго работали моделями в доме моды Поля Каре.
Еще одна знаменитая русская манекенщица — Натали Палей. Ее отцом был Великий князь Павел Александрович, сын императора Александра ll. Княжна-манекенщица начала работать в модном доме ITEB и в доме мод князя Юсупова. Её любили, ею восхищались и очаровывались, ей подражали, она была королевой русской моды. Она стала лицом модного дома Люсьена Лелонга - её лицо не сходило с обложек лучших журналов, прекрасной княжне были посвящены духи фирмы Лелонг – «Elle…Elle», «Mon Image», «Indiskret».
Конечно, красивые, образованные, утончённые, понимающие в моде русские аристократки поднимали престиж модных домов.
Практически ни один из русских модных домов не сохранился до нынешних времен. Они хорошо себя чувствовали, пока был интерес к белоэмигрантам, затем, после кризиса начала 30-х этот интерес стал спадать. Постепенно дома, которыми владели в основном женщины, стали закрываться. Французским коллегам легче удавалось следить за рынком и отслеживать колебания спроса. Да и поколение утончённых русских аристократок уходило.
Русские женщины: модельеры, закройщицы, манекенщицы, вышивальщицы, портнихи, кружевницы, золотошвейки, шляпницы, художники по тканям —два десятилетия (с 1919 по 1939 год) — определяли моду в Европе и даже в Америке. А мы сейчас восхищаемся талантом, красотой и несгибаемой выдержкой наших соотечественниц!
