- Она самая классная! Она – самая!.. – директор шахтоуправления до сих пор слышал взволнованно-счастливый дочкин голосок. И сам не замечал, что целый день как-то мечтательно, совершенно невпопад, улыбается… И всё время хочется одному побыть в своём кабинете. А остаться одному не получалось с самого утра: только вздохнул с облегчением после ежедневного совещания-пятиминутки, – в кабинете воцарилась желанная тишина… и надо было срочно разобраться, что же такого случилось сегодняшним дождливым утром около дочкиной школы, понять, с чего бы это сердце так расстучалось ,– так тревожно…и давно забыто расстучалось, – как в дверь ломанулся горный инженер Макогон. Сергей Васильевич мысленно взмолился: что ж ты шумный-то такой, Савелий Михайлович!.. Аж графин с водой задребезжал на директорском столе… А так тишины хотелось, – чтобы разобраться… к сердцу прислушаться.
Макогон громко и абсолютно счастливо докладывал директору о поставках новых горных машин… Потом показывал план совместных учений с военизированной горноспасательной частью… Потом – уже совсем взахлёб – рассказывал о вчерашней рыбалке на Северском Донце. Тимохин плохо слушал главного инженера – больше к стуку своего сердца прислушивался… Про удачную рыбалку на Донце – впрочем, у Макогона неудачных рыбалок не случалось… – директор догадался по восторженному размаху Макогононовских рук: следовательно, пойманная щука была внушительных размеров… и весила тоже серьёзно.
- А я тебе говорил, Сергей! Дело – в новолунии! В остальные дни на щуку и ездить нечего!
Тимохин, как мог, изображал искреннюю заинтересованно новолунием и пойманной щукой… Даже пообещал инженеру в ближайшие выходные поехать с ним на Донец, – твёрдо надеясь, что выходного просто не будет: ну, какие выходные у директора шахтоуправления… Лишних полчаса поспать, и то – не всегда удаётся.
Наконец, Макогон отправился к мастеру участка вентиляции Занегину. Теперь где-то с час горный инженер Макогон будет строго экзаменовать Занегина про правилам техники безопасности… а потом – уже с чувством выполненного долга – расскажет Толику про вчерашнюю щуку…
Тимохин прикрыл глаза: классная!.. Она – самая классная! Ну, и… Что ж сердце так стучит?
Классная?.. Выходит, бывают вот такие классные руководители?.. Тимохин чувствовал, как его несёт… и всё же думал: да она ж, девчонка эта, – как ласточка в полёте! Такая же лёгкая, стремительная, весёлая! Ещё и математик?..
Вспомнил: Сашенька и правда без конца рассказывает про новую математичку… Он устало и снисходительно улыбался, не особо вникая в дочкино восхищение. Вообще, – школа, Сашенькина учёба были полностью на жене, на Машеньке. И не только потому, что у директора шахтоуправления просто не было времени. Да, у Тимохина часто не хватало времени даже на то, чтобы просто удивиться: их с Машенькой единственная дочка – уже девятиклассница… Сергей знал, что Маша со всем справится сама, всё сделает правильно. У них в семье всё и всегда было правильно, – как надо. Маша умела всё делать правильно: готовить борщ – по особому, шахтёрскому, рецепту, солить огурцы и помидоры, – тоже по-здешнему, по-лугански… один рассольчик ядрёный чего стоит!.. И дом в Машенькиных руках был уютным и тёплым, – всегда хотелось поскорее вернуться домой. Рубашки и брюки были безукоризненно выглажены… И сама Машенька всегда выглядела так, что жёны сотрудников Тимохина с нескрываемым интересом, а кое-кто – и с завистью смотрели на Машенькину причёску и неизменный маникюр.
А ещё Машенька родила Сашулю. Саша – поздний и единственный ребёнок. У них долго не было детей, – врачи не разрешали Маше рожать. А потом Тимохин стал из каждой командировки в Луганск или Донецк привозить игрушечные машинки, управляемые самолётики и кораблики, – для своего крестника, пятилетнего Даньки, сына командира горноспасательной части. И такая нежность полыхала в суровых и строгих Серёжкиных глазах, когда он подхватывал крестника на руки, что Маша незаметно, совсем неслышно плакала по ночам… А про беременность никому не сказала. И к врачам не ходила, – была уж… слышала всё. Только Сергею нельзя без ребёночка, извёлся весь… Чувствовала себя отлично, – в сто раз лучше и легче, чем до беременности. И уже когда ребёночек впервые... так осторожно и нежно толкнулся у неё под сердцем, – Маша сразу поняла, что это девочка, – ночью она положила себе на живот Серёжкину руку. Он замер… Потом ошеломлённо приподнялся на локте:
- Маша?!..
- Ей уже скоро пять месяцев, Серёженька…
- А как же… что же теперь, Маша?
От Серёжкиного испуга ей стало смешно…и так уверенно-спокойно. Улыбку она сдержала:
- Ну, что обычно в таких случаях делают… Зимой рожу дочку.
И в свои тридцать четыре Машенька родила девочку, их синеглазую доченьку. Изумлённые врачи разводили руками… называли Машу безответственной хулиганкой, но роды прошли абсолютно без осложнений, – в классическом варианте.
Тимохин назвал дочку Александрой. Александра – имя гордое и красивое. Значительное. И в то же время – так ласково звучит: Сашенька… Сашуля. К нежной синеве в дочкиных глазах – как раз.
Девочка росла весёлой и послушной,– Машенька всё делала правильно. И даже здесь, в новой школе, – Тимохина назначили директором шахтоуправления и перевели в этот посёлок, когда Сашенька училась уже в шестом классе, – дочка легко и уверенно оставалась отличницей.
Недавно Маша рассказала ему о разговоре с дочкой. Сергей всегда радовался, что у Сашеньки и у Маши такие доверительные отношения: у девочки с матерью так и должно быть, – значит, и здесь Маша всё делает правильно… А Машенька задумчиво улыбалась: они и правда каждый день секретничают с дочкой…
- Мальчишка этот… из её класса, Тимофей Егорин. Славный такой мальчишечка, – никогда бы не подумала, что его один отец, без матери, воспитывает. Да и отец, Серёж… Сам почти мальчишка, чуть ли не хулиган поселковый…Честно сказать, волновалась я, – когда Сашуля рассказала об этом мальчишке. А он… – Машенька на секунду прижала пальцы к вдруг повлажневшим ресницам, – за кувшинками плавал, за самыми первыми, когда вода ещё холоднющая… – Сергей счастливо вспыхнул: помнит, значит, Машенька… как он так же плавал за кувшинками, чтобы ранним утром положить нежно-белый, ещё таящий озёрную прохладу цветок на Машенькину парту… – Маша вздохнула : – Как-то Сашуля в школу побежала в одной блузочке, а к обеду так похолодало, дождь мелкий стал сеяться… Я собралась в школу, куртку взяла, – встретить Сашеньку… Только к калитке подошла, – смотрю, а они стоят у нашего дома… И Саша в его куртке, – ей до колен почти… и рукава закатаны. Значит, сбегал мальчишка домой за курткой, чтобы не замёрзла, не промокла Александра наша… Она мне много о нём рассказывает. И я спросила: а почему – именно он? Знаешь, что она ответила?.. Задумчиво так помолчала, а потом улыбнулась: а он, мам… Тимка, он на папу похож, – помнишь, ты рассказывала, каким он был, когда вы встречались в девятом классе… Тимка тоже такой. – А потом прижалась ко мне, доверчиво так прошептала: я хочу, чтобы у нас с ним всё было так, как у вас с папой… Чтобы он когда-нибудь выбрал самое красивое имя для нашей дочки, как папа, – это же он меня Александрой назвал?..
Машенька очень гордилась, что для их девочки они – образец семьи. Сергей соглашался с Машей… И не признавался даже себе, что – он и сам не заметил, когда… – его как-то стала раздражать безукоризненная Машина правильность, что все эти годы царила в их доме. Временами ловил себя на мысли, что очень хочется какой-то бездумной, счастливой безалаберности… ну, не борщ на обед, а бутерброд с колбасой… И весь обеденный перерыв – а вырваться на перерыв директору шахтоуправления удавалось совсем не часто… – ну, в общем, весь обеденный перерыв провести в их уютной спальне… ну, и что, что день!.. И дочка в школе ещё… Но Машенька никогда не отваживалась на такую головокружительную бесшабашность. И Тимохину приходилось есть изумительно… и – привычно вкусный борщ, такие же вкусные котлеты по-киевски с салатом…
И вдруг дождливым, неласковым утром – эта девчонка, Сашенькина учительница… По всему видно, – любимая…
Тимохин подошёл к окну. Смотрел на дождь, а видел её… Походку её торопливую, лёгкую, – не походку, а полёт… Движение её руки вспоминал, – как она быстро поправила колыхнувшиеся мягкой волной тёмно-русые волосы, и уже на школьном крыльце обняла и чуть прижала к себе Сашеньку, они обе чему-то счастливо рассмеялись, и так и вошли в школу…
Продолжение следует…
Начало Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 6
Часть 7 Часть 8 Часть 9 Часть 10 Часть 11
Часть 12 Часть 13 Часть 14 Часть 15 Часть 16
Часть 17 Часть 18 Часть 19 Часть 20 Часть 21
Навигация по каналу «Полевые цветы»