Муж бросил Яну, когда их дочке было четыре годика. Ушел к другой женщине, тоже с ребенком, но мальчиком. Уехал на свою старую квартиру, женщина переехала к нему, поменяла детский сад сыну, чтобы ближе было по утрам добираться, и надо же было такому случиться, что определили этого мальчика в группу как раз к Яночкиной дочке. Разлучница работала посменно, и частенько пацаненка из садика забирал Янин бывший… Яна, конечно, пыталась сдерживать обуревавшие ее каждый раз при виде этого предателя чувства, но очень сложно было объяснить маленькой дочурке, почему их любимый папа каждый вечер уходит из садика, ведя за ручку другого мальчика…
С трудом Яна пережила развод, еще труднее было сталкиваться с этой счастливой троицей у калитки детского сада, когда они, демонстративно жестоко, счастливо смеялись, ведя мальчишку за обе руки, садились в машину, которую когда-то Яночка так любила, и с пассажирского сиденья которой бросала эта женщина на Яну торжествующий победный взгляд….
Яна похудела, но это не абсолютно не портило ее теперешнюю, ее красота будто стала еще ярче, красивее, выразительнее, пронзительнее. Подружки старались вернуть ей вкус к жизни, водили ее по кафе, праздновали дни рождения в ресторанах…
Здесь-то и увидела Яна впервые этого молодого человека – симпатичного (очень симпатичного!), улыбчивого, темноволосого, белозубого! Яночкина привлекательность не оставила его равнодушным, он пригласил ее на танец, взгляды, рука в руке, пара слов на ушко – страстный пылкий роман не мог не закрутиться вихрем между этими двумя красивыми людьми!
Яна была очарована новым избранником, исстрадавшаяся душа ее желала любви и внимания, заботы и привязанности… Махмуд (ах да, его звали Махмуд, он был родом из Турции, и сейчас их компания строила здание нового банка в Яночкином городе) давал ей все, что она желала, сполна, даже больше! Их чувства бурлили, кипели, связь становилась все прочнее, отношения крепли.
Махмуд говорил, что полюбил Яну с первого взгляда, что никогда в жизни не видел такой красавицы, как она, что вот сейчас закончится стройка, и он увезет ее к себе на родину, и дочку с собой заберут! Что уже показывал своей маме фотографию Яны, и маме Яна тоже очень понравилась! Рассказывал, что он архитектор, живет в Стамбуле, на Бешикташе, и окна его пятикомнатной квартиры выходят прямо на Босфор… И что часть объектов на Султанахмете и на Золотом Роге спроектирована с его участием, под его чутким руководством…
Яна была плохо знакома с историей Константинополя, а теперь – Истанбула, того, чтобы знать, большинство исторических сооружений старого Стамбула строились при Сулеймане, Селмиме и Мураде, и главным архитектором столицы Османской империи был Мимар Синан-Ага, и именно Синан руководил возведением и гражданских сооружений – мечетей, школ, акведуков, он спроектировал знаменитые бани Роксоланы и ее Мавзолей… Синан, не Махмуд!
Но Яна, увлеченная успешным турецким архитектором, не задумывалась даже о таких исторических изысканиях, пока однажды, проходя в свой обеденный перерыв мимо только что отстроенного банка, не увидела своего архитектора, сидящего на корточках и укладывающего плитку перед новым зданием… Он постукивал по плиточкам молоточком, переговаривался с такими же рабочими, насыпающими и выравнивающими песочную подложку…
И пока Яна отходила от шока, раздумывала, говорить ли Махмуду, что видела его за столь почетным видом деятельности, турецкая компания уже собрала и увезла своих рабочих, набранных вовсе не в Стамбуле, а где-то в Диярбакыре или даже в Карсе…
Она опять осталась одна…
