Город этим майским вечером сиял огнями, я и Ниночка Зубарева возвращаемся с тренировки. Центральная улица полна народа, запах сирени, духов и пыльного асфальта.
Тренировка была долгой и трудной, готовились к соревнованиям, да ещё в институте всё сложно складывалось. Настроение у меня - не очень, а лучше сказать хреновое настроение. Ниночка пытается меня растормошить, что-то рассказывает весёлое, но её тонкий и тихий голосок мало успокаивает и настроение моё к лучшему не меняется.
Проходим мимо продуктового, пить хочется, во рту горечь.
- Зайдём, выпьем газировочки? – пропищала Ниночка.
Я только утвердительно кивнула головой. И как только я согласилась, мне, почему-то сразу расхотелось пить и тащиться в магазин, но сопротивляться не стала. Ещё находясь на нижней ступеньке лестницы, вижу пьянющего дядьку, пытающегося открыть дверь магазина. Дядька высотой под два метра, бандитского вида, с татуировкой на обеих руках.
Промелькнула мысль, про грозящую нам с Ниночкой опасность. Я её загнала подальше и шагнула вслед за подругой навстречу изрыгающему перегар чудищу.
Встретились мы на верхней ступеньке магазина, и тут мужика занесло. Всем телом он навалился на нас и грязно выругался.
- Мужчина, можно поосторожней, ноги отдавили – сказала я, скрывая раздражение.
-Ты, чё сказала, сучка? – прорычал пьяный хам и схватил меня за воротник плаща левой ручищей. Правая рука с размаха полетела мне в глаз.
Я потеряла равновесие, но рукой схватилась за перила, поэтому устояла на ногах. Это, возможно, спасло меня от последующих ударов, мужик был явно не в себе, рассвирепевший подонок готов был на всё.
И тут хрупкая малышка Ниночка встала на мою защиту. Гантели, которые мы несли в сумке стали орудием возмездия и обрушились на спину нашего общего врага. Я не оставила подругу один на один с пьяным уродом, зажав кровавый правый глаз, размахивала сумкой и колотила его по ногам, спине, рукам.
Милиция примчалась без вызова, через несколько минут от начала побоища. Правда к этому времени подоспели какие-то ребята и скрутили громилу.
Затем были врачи, протоколы, свидетели.
Только к утру, сначала Ниночка, потом и я прибыли домой.
Глаз мой долго болел, но всё обошлось без тяжёлых последствий. Синяк с лица пропал только к концу лета, постепенно проходя все цвета радуги.
Самое интересное, что с тех пор терпеть не могу, когда меня обзывают или тех, кто рядом со мной. Поэтому этот случай был первым такого рода, но не последним в моей жизни.
Как говорила мама: - «Жизнь тебя ничему не научила». Научила, мамочка, научила!