— И что ты ко мне прицепился-то? — шептала Евгенька Андрею, положив голову на его грудь.
— Это всё ты виновата. Что-то есть в тебе такое, до чего не могу докопаться. Изучаю тебя, шаги твои предугадываю, но не могу до конца понять, что в этой рыжей голове происходит. Ты как пособие для следователя. И я перед тобой совершенно слепой.
— Ещё какой слепой, — согласилась Евгения. — Не стыдно быть таким?
— Каким?
— Падким до падшей женщины… Ты же человек уважаемый, не боишься, что твоя работа нас погубит?
— Не боюсь, — ответил Андрей, — когда боялся, вас рядом не было.
Следователь устроил Каталевскую Евгению Петровну в школу. Она работала там завхозом.
Вечером приходила домой и готовила ужин. Наслушавшись в учительской разговоры о неблагодарных мужьях, о тяжёлой жизни, о революции, стала ценить заботу Андрея.
В окружении детей Марии и дочки следователя чувствовала себя не то, чтобы счастливой, а нужной.
Девочки по-прежнему встречались с сыном Евгеньки на стороне. О нём Евгения и не вспоминала. Когда поняла, что беременна, испугалась. Эта новость совпала с проблемами на работе у Андрея. Когда следователь узнал, что будет пополнение, сказал:
— Тяжело придётся, но делать нечего.
Как-то среди ночи он ворвался в квартиру и велел собраться за одну минуту. Невыспавшиеся девочки всхлипывали, Евгеньку трясло. Андрей был груб, прикрикивал, поторапливал.
Ехали в полной темноте в кузове грузовика. Чтобы не набить синяков, Андрей набросал туда одеял из квартиры.
И началась кочевая жизнь. За год с 1933 по 1934 Евгения сбилась со счёта, сколько раз они переезжали. И не все населённые пункты даже запоминала. Все переезды были ночью. Старшая из дочек калмычки сбежала почти сразу. Андрей нашёл её у сына Евгеньки. Оставил там. Настолько привычными стали ночные подъёмы, что уже не доставляли хлопот. Высыпались в любых условиях: и трясясь в кузове на ухабистой дороге, и на вокзалах, и в чистом поле.
В том же кузове в мае 1933 года Евгенька и рожала. Мальчик родился богатырём. Когда увидела его, ужаснулась. Он был с таким же родимым пятном, как и его старший брат, только глаза у него не демидовские. И к этому ребёнку у Евгении были другие чувства. Она его любила с первой секунды.
Андрей, казалось, и не обрадовался рождению сына. Евгенька обижалась. Но потом поняла, что он не хочет привязываться сильно.
В основном кочевали по соседним деревням. А потом месяца три жили в Иваново.
Евгеньке даже удалось устроиться там на работу в цех производства шёлковых тканей.
Андрей, как всегда, появлялся неожиданно. Несмотря на то, что его часто не было дома, он был как будто повсюду. В Иваново нанял учителей для Кати и Лизы и кормилицу для сына. У Евгении не было молока.
Полгода мальчик жил без имени. А потом Андрей назвал его Костей.
И всё было хорошо. Евгения на некоторое время даже успела отдохнуть от постоянной гонки. Она не знала, что происходит, и почему они вынуждены скрываться. Андрей ничего не рассказывал.
В Иваново их поселили в квартиру с центральным отоплением. То, что можно не топить печку, Евгеньку удивляло. Но больше всего и она, и дети обрадовались горячей воде из-под крана. Возвращаясь мыслями в ту квартиру через много лет, Евгения Петровна говорила: «Там и свет был ярче, и вода горячее».
Переезжать в деревенский дом из такого рая Евгеньке не хотелось.
И ещё полгода до середины 1935 кочевали. В июне 1935 вернулись в Кострому. В Костроме на Евгению накатилась какая-то усталость и безразличие. Нехотя ходила на работу, перестала за собой ухаживать. Андрей всяческий старался развеселить её, но Евгения как-то замкнулась в себе. Охладела к сыну настолько, что перестала подходить к нему ночью. Сначала этим занимались по очереди Катя и Лиза. Но потом Андрей отдал ребёнка кормилице, которая приехала с ними из Иваново. Снял ей отдельную квартиру.
Теперь она воспитывала маленького Костю.
Евгения стала поздно приходить с работы. Всё чаще Андрей искал её по городу, вызволяя из незаконных кабаков.
Опомнилась Евгения только после смерти Кати. Девочка умерла от туберкулёза. Видимо, сказались годы кочевой жизни. На похороны пришёл Андрей младший. София не пришла, не смогла. Не верила, что сестрёнки больше нет.
Андрей не подходил к матери. Лишь изредка поглядывал на неё. Но ни разу они не встретились взглядами. Евгенька вела себя с ним так, будто не знакомы вовсе.
В день похорон Андрей младший познакомился и со своим братом Костей.
Взял его на руки. Долго смотрел на него, потом на себя в зеркало.
На прощание чмокнул его в нос и произнёс:
— Ну ты-то точно хромать не будешь.
***
— А у нас гости, — затараторила Маргарита с порога.
Иван удивлённо посмотрел на неё и спросил:
— Кого чёрт принёс? Я никого не жду.
За годы жизни с Маргаритой кузнец уже понимал её. То ли привык, то ли она стала говорить медленнее.
Любви к ней по-прежнему не было. Но было ощущение какой-то лёгкости, надёжности. Маргарита оказалась замечательной хозяйкой. Она, работая зачастую до поздней ночи, умудрялась создать дома уют. Всегда на столе была выпечка. Скатерти и занавески, казалось, были белее белого. На полу не было ни соринки. Стоило только Елене что-то опрокинуть или разбить, в одно мгновение подскакивала Маргарита и устраняла последствия дочкиной оплошности.
Откуда-то в доме появились серебряные ложечки и тонкая фарфоровая посуда. Иван помнил такую посуду. Часто мысленно возвращался в дом Полянского.
Дочку Иван любил, баловал. Когда участвовал в городской ярмарке, привозил Елене игрушки, сделанные руками местных мастеров. Покупал самые дорогие, а потом вместе с дочерью в них играл.
— И я не жду, — пожала плечами Маргарита. — Дамочка утверждает, что знает тебя давно. Не представилась. С сыном приехала. Мальчику на вид лет шесть. Пока тебя ждали, все газеты перечитал. Умора просто! Значения многих слов не знает, а читает с таким серьёзным видом! Насмеялась я, Вань…
Иван улыбнулся.
— Ну пойдём, заждалась, видать, гостья, пока ты тут тараторишь.
Увидев гостью, Иван потерял дар речи.
Это была Ирина. Она совсем не изменилась с их последней встречи. Она даже одета была в ту же юбку и блузку с рюшами.
— Ты? — прошептал Иван, выходя из оцепенения.
— Я, — кивнула Ирина и крикнула: — Матвей!
К ней подбежал мальчик, встал рядом. Взял мать за руку.
— Это Иван Евграфович, знакомься.
Маргарита наблюдала за всем со стороны. То, что мальчик — копия Ивана, она заметила с первого взгляда. Но Иван, кажется этого не замечал. Или просто не подавал виду.
Продолжение тут
Все мои рассказы тут