Мы сидели с Карповым в московском ресторане, если уху и играли в шашки, потому что я мастер спорта по шашкам, а он чемпион мира по шахматам, не в шахматы же нам играть, черт возьми!
Обычно если Карпов и соглашается на интервью, то не говорит практически ничего, он сдержан, как английская леди на приеме у английской королевы. Но тут, видимо, шашки сделали свое черно-белое дело, он двигал их с явным интересом, он старался выиграть, разговорился, и впал в азарт, и нацелился на победу.
– Раньше почти после каждого матча за звание чемпиона мира по шахматам возникали слухи, что победу одержал тот, у кого были более талантливые парапсихологи. Начиная с вашего матча в Багио с Корчным, где его якобы поддерживали люди из таинственной организации «Ананда Марг». Действительно психологическое воздействие было?
– Безусловно! Когда они появились впервые в зале, в таких экзотических красных одеяниях, служба безопасности была в панике — ведь они ходили по залу, привлекая к себе внимание, а под их балахонами можно было пронести все, что угодно.
– На вас это сильно подействовало?
– Не очень. Филиппинская служба безопасности обратилась ко мне с вопросом, как быть, и я сказал: пусть эти люди ходят и делают, что хотят, но только пусть не стреляют, потому что это мешает думать. Но через несколько дней филиппинцы их все-таки сами удалили, что вызвало, разумеется, гнев Корчного.
– Гораздо больший гнев Корчного вызвал парапсихолог Зухарь, который входил в состав вашей делегации. У вас вроде бы под шевелюрой были вмонтированы электроды, с помощью которой Зухарь обменивался с вами информацией.
– Да-да, не только обменивался информацией, но и подсказывал мне самые лучшие ходы! Хотя он в шахматы играть не умеет.
– И все же: кто этот Зухарь?
– О нем можно очень долго рассказывать. Зухарь — блестящий специалист в области космической медицины. Встретились мы с ним таким образом: у Корчного еще на первом матче в Москве был человек, который пытался воздействовать на меня. А Корчной относится к той категории людей, которым нельзя давать свободу действия и чувство превосходства в какой-либо области. И мне посоветовали пригласить Зухаря, чтобы Корчной не чувствовал свое превосходство. Вот почему Зухарь поехал в Багио.
– Так он все-таки воздействовал на Корчного?
– Зухарь занимался проблемами сна и тем, что меня периодически мучило, –перегрузками. Я надеялся, что он в этом мне серьезно поможет.
– И все же, когда Зухаря, по решению жюри, отсадили в амфитеатр, Корчной выиграл три партии подряд. А в решающей партии Зухарь вновь переместился в четвертый ряд – и вы выиграли…
– Корчной был уверен, что я окончательно сломался. Он не подозревал, что я смогу снова собраться и дать настоящий бой, и понял это уже в середине партии. Когда его лагерь сообразил, что проигрыш не за горами, они начали всякие маневры: какие-то странные передвижения по рядам, еще много чего… И тогда наши решили, что мы тоже можем какие-то действия предпринять, и Зухарь переместился вперед. Это случилось уже после 25-го хода, когда Корчному уже плохо стало… А он потом начал рассказывать все эти сказки, что проиграл не в шахматы. Навязчивая идея!
– То есть тема экстрасенсов в шахматах – это ерунда, домыслы?
– Нет, почему же. Когда силы примерно равны, можно расстроить концентрацию у противника или еще что-то сделать…
– Вы с таким сталкивались?
– Только с обратной стороны, когда воздействовали на меня. Это был Тофик Дадашев из Азербайджана, который рассказывал мне, как он работал с Каспаровым. Тот же Зухарь занимался серьезной наукой, а никакой не парапсихологией. Дадашев был известен действительно как сильный парапсихолог, и Каспаров его привлек. На матче в Москве я вычислил этого человека. Я не знал его в лицо, никогда не видел, но вычислил его из огромного количества зрителей. Его взгляд неотрывно преследовал меня. Кто знает, может, он как-то и повлиял, потому что в решающей партии после 24 ходов Каспаров сидел в цейтноте и в безнадежной позиции, а в конце концов я почти догнал его по времени — и проиграл, потому что не мог и не хотел делать ничью. Разумеется, сам Дадашев никогда не признается, что воздействовал на меня негативно, он скажет, что только положительное действие на Каспарова оказывал.
– Можете объяснить, почему вас так не любят журналисты?
– Не любят? Ну, может быть… Знаете, так получилось: я противостоял Фишеру, и вся пресса была на стороне Фишера. Я противостоял Корчному – и вся пресса опять была против меня. И Каспаров с удовольствием воспользовался этой благоприятной ситуацией.
– Многие считают, что вы сделали все, чтобы не допустить Каспарова к престолу. А вы утверждаете, что это он, наоборот, с помощью Гейдара Алиева и Александра Яковлева — члена Политбюро, травил вас…
– Разумеется! Это же были его крестные отцы! Послушайте, я вам расскажу… У нас с Яковлевым, который был тогда секретарем по пропаганде ЦК, состоялась примечательная встреча в 1985 году. Когда против меня началась кампания в СМИ, я попросился к нему на прием и сказал, что, если Каспаров им нравится больше, они ему хоть золотой дворец могут поставить, но зачем же травить Карпова? Что вы, ответил Яковлев, мы одинаково ценим вас двоих, более того, вас мы ценим больше, потому что вы в партию вступили в 1979 году, а Каспаров только в 1981-м… Кстати сказать, Каспаров – единственный чемпион мира, завоевавший это звание, уже будучи в КПСС.
– Ну, понятно, Ласкер, Капабланка и Фишер в КПСС не состояли…
– Напрасно иронизируете. Ни Смыслов, ни Петросян, ни Спасский тоже никогда не были в партии.
– А вы?
– А я вступил в партию через четыре года после того, как стал чемпионом… А что было во время того первого матча с Каспаровым, вы знаете? Матч скрутили, не дали доиграть, и представлено все было как спасение Карпова. Говорили, что я вообще на ногах не стою!
– Так вы считаете, что тот матч прервали из-за вмешательства Алиева и Яковлева?
– Не только. Полную историю мог бы дать только Кампоманес, президент ФИДЕ, но на него оказывалось страшное давление по многим каналам, я даже знаю, по каким. Но он, разумеется, и сейчас молчит…
– Кстати, это правда, что в Мерано, во время вашего матча с Корчным, он пинал вас под столом ногами?
– Нет, это он проделывал во время матча с Петросяном. А в Мерано он просто грязно ругался.
– Как?
– Ну, не хочется все это озвучивать. Самым деликатным было слово “фашист”…
– Но Каспаров-то никогда матом не ругался?
– Во время партии он обычно вел себя достаточно корректно. Хотя, конечно, можно кое-что вспомнить – например, тот случай в Севилье, когда он в моем цейтноте прекращал записывать партии, что против правил. Потом он постоянно играет на публику. То и дело снимает пиджак, пытается засучить рукава, с часами у него все время манипуляции – он их то снимает, то надевает… Я не могу сказать, что за столиком происходит что-то из ряда вон выходящее. На грани фола – так скажем. А по отношению к секундантам – что он творил! Настоящая шпиономания! На ленинградском матче выгнал Владимирова, зачислив его в шпионы…
– Владимиров якобы записывал в тетрадочку домашние заготовки Каспарова и потом передавал вам…
– Бред! Потом он выгнал Тимощенко — тот тоже якобы шпион. Потом это же самое повторилось с Дорфманом, потом с Никитиным… Вообще, если Каспаров проигрывал две партии, то причина не он, а шпионы, интриги, то, что ему не дают играть…
– Ваше отношение к Каспарову известно. Но вот была в ходу версия, что вы с Каспаровым устроили на весь мир грандиозный спектакль, чтобы заработать большие деньги… И Фишеру казалось, что в ваших матчах было слишком много непонятных, подозрительных партий. Вы оба делали нелепые ошибки, специально тянули матчи…
– Да-да, я слышал. Но это все такая ерунда! Неужели вы думаете, что я буду специально проигрывать Каспарову, чтобы нагнетать напряжение? Нет, конечно! И деньги тут абсолютно ни при чем.
– Но вы же прекрасно знаете, что и в шахматах, и в шашках очень просто продать партию и неплохо на этом заработать. Никогда не поверю, к примеру, что господин Макаров, известный адвокат, без помощи стал международным мастером!
– Ну, с Макаровым все ясно. Он заявил, что сыграл в двух турнирах, по результатам которых и получил это звание, но отчеты были выкрадены у судьи, а у него записей партий не сохранилось. ФИДЕ аннулировала квалификацию Макарова, но ему потом как-то удалось восстановить звание. Хотя утверждение о фальсификации он так и не опроверг. – Вообще на турнирах на высшем уровне бывают договорные матчи?
– Был один турнир в Америке, по швейцарской системе… Первый приз высокий, второй намного меньше, третий вообще ничего. Так наши пропихивали одного в победители, а деньги поделили. Очень большой скандал получился, и наших туда теперь предпочитают не приглашать.
– И кто там отличился?
– Я помню все имена, но боюсь ошибиться, поэтому говорить не буду.
– Это гроссмейстеры из первой категории?
– Ну, не из самой высшей. В шахматах опасность сплавов была в середине семидесятых годов. Сплавные турниры гроссмейстеров, мастеров шли с Балкан – Болгария, Румыния, Югославия… В Болгарии вообще невозможно играть было, потому что, скажем, четыре тура нормально идут, а затем болгарину, который лучше всех сыграл с иностранцами, все остальные болгары проигрывают, отдают очки.
– А у вас в жизни были “сплавы”?
– Нет, я в эти игры не играю. Так, чтобы ничьи договорные — это было, не скрою. А проигрывать кому-то даже за очень большие деньги — нет!
– А сейчас, по-вашему, на высшем уровне идет честная игра?
– Выгоду всегда найти можно, но это не делается. Ведущие не замечены — это я вам ответственно говорю.
– Когда о вас говорят, что вы были одним из символов брежневской эпохи, вы как на это реагируете?
– Я просто не обращаю внимания. Ясно совершенно, что среди советских спортсменов я был одним из ведущих. Вот Ботвинник был в сталинские времена, так что он – олицетворение сталинского режима? Глупость полная! Любой правитель, в каком бы обществе это ни было, заботится о том, чтобы страна звучала. И когда Фишер победил Спасского, он тоже получил поздравление из Белого дома.
– Михаил Таль сказал о матче в Багио: “Мы не могли себе представить, что чемпионом станет не советский, а антисоветский шахматист. Не исключено, что в этом случае шахматы будут объявлены лженаукой”…
– У Таля было очень хорошее чувство юмора.
– И все же – что было бы, если бы вы проиграли диссиденту Корчному тот матч в Багио?
– Да ничего особенного не было бы! Ну, вполне возможно, стало бы непросто продолжать шахматную карьеру. Во время той последней, решающей партии меня это абсолютно не волновало, я думал только о том, что не имею право проигрывать, потому что я сильнее.
– Вы по-прежнему ходите с охраной?
– Ну, когда как. Сейчас я, например, без телохранителя. А когда надо – тогда надо.
– И когда надо, в каких ситуациях?
– Ну, это уж мое дело, в каких!
– В свое время вы зарабатывали совершенно бешеные деньги, отдавая родной стране миллионы.
– До развала Союза я отдал государству больше трех миллионов долларов.
– Тем не менее вы человек не бедный?
– Не бедный, конечно. Вас интересуют мои материальные условия? Квартира у меня в центре Москвы, довольно скромная. Сейчас вот хочу расширить.
– А недвижимость за границей?
– Это вообще бессмысленное дело! Я знаю, стало модно покупать дома в Англии, Испании, Португалии, на Кипре… Какое-то время мне предлагали с разных сторон – мол, купи то, купи это. Но с экономической точки зрения это просто глупо! Если вы можете полторы-две тысячи долларов потратить на путевку и отдохнуть с комфортом, какой смысл замыкаться на одном месте? Кроме того, налог на недвижимость, налог на землю плюс содержание дома… Нет-нет, мне это не нужно!
От автора. Все-таки шахматный гений — это гений не только в шахматах. Карпов выигрывает во все. В подкидного дурака. В белот. В теннис. В поддавки и в шашки. Он выиграл и у меня. В безнадежной позиции сделал три сумасшедших хода – и я сдался, и ушел с позором, потребовав в качестве моральной компенсации право на матч-реванш. Я, профессионал, мастер спорта, спасовал перед любителем, который так давно не брал в руки шашек. Какой позор!
Михаил Болотовский
