На работе у Олега Игоревича работала одна милая женщина Антонина Петровна. Не одна, конечно, работников было много. Но именно она выделялась из всех. А всё потому, что использовала много уменьшительно-ласкательных слов.
В таких словах нет ничего страшного, если их не так много, как у Антонины.
– Олег Игоревич, дорогой наш, как ваши делишечки? – встречала она своего начальника в коридоре.
– Хорошо, спасибо, – бубнил он, стараясь быть вежливым.
– Чаёчку не хотите?
– Нет, спасибо!
– А кофейку?
– Нет! – тон становился более строгим.
– Ну ладно, документики я вам позже занесу. Мне надо к Танечке в отдельчик спуститься.
Кого-то это умиляло, и он считал Антонину Петровну милейшей и добрейшей женщиной. Кто-то терпел, а кто-то раздражался так, что лез на стену.
Олег Игоревич не знал, как относиться к такому лексикону женщины, и сначала просто терпел. Даже тогда, когда она рассказывала рецепт на весь отдел:
– Девоньки, отбивнушки надо отбить молоточком. Чтобы не брызгались, прикрыть пакетиком или плёночкой. Потом посыпать перчиком, сухим чесночком. Можно и лучок добавить. Жарить на сковородочке. Не забудьте выставить правильное времечко.
Волна раздражения росла постепенно. Невозможно было слышать такие слова, как: чёрный хлебушек, водичка, сахарочек, машинка, юбочка, кофточка, веничек, линеечка, ручечка, волосики, глазоньки, губоньки, девоньки, карандишики, резиночка, сумочка, туфельки, колготочки, пальчики, ноготочки, локоточки, зубики и так далее.
Даже, когда Антонина ругалась, у неё это получалось похожим на сладкие комплименты: «Дурочка ты молоденькая. Волосики свои жиденькие распустила, язычок свой не усмирила, цокай своими каблучками в другой отдельчик. Нечего нам тут глазоньки мозолить».
Через некоторое время Олег Игоревич стал замечать, как слова-паразиты проникают в него и крепко вцепляются в горло и язык. Он хочет сказать жене: «Купи колбасы и огурцов», а говорит: «Купи колбаски и огурчиков». Во время деловых переговоров стал использовать такие слова: денежки, схемочки, стульчики.
Самому было противно и надо было с этим что-то делать. Мужчина боролся с собой всеми силами, и иногда получалось выбросить подобный лексикон из своей головы. Но тут появлялась Антонина Петровна со своими: душечка, чашечка, соседушка, помидорчики, тортики, мандаринки, апельсинчики, яблочки и арбузики, и зараза снова оседала на всех вокруг.
Уволить женщину Олег не мог. Она лучше всех справлялась с работой, была преданной, толковой, работящей. Но вот с таким жирным недостатком, который многие принимали за доброту души и мягкость личности. Ну, не увольнять же за это!
Не раз в голову Олега Игоревича лезли мысли, что за 60-летним возрастом и милейшей внешностью, напоминающей добрую няню из детских сказок, скрывается злобненький инопланетный монстрик. Который прилетел с другой планеточки, чтобы искоренить нормальный язык людишечек, свести их с ума и пригнать на Землю своих доченек и сыночков с какого-нибудь Марсика.
Несколько раз он всё же просил Антонину Петровну перейти на нормальный язык. Но чем больше просил, тем больше этот инопланетный монстрик заражал новыми словами мозг всех сотрудников, включая начальника.
Жена дома заметила изменения в муже. И вместо того, чтобы спросить напрямую, побежала к соседке. Та была женщиной весьма подозрительной. По её теории у каждого мужчины по пять любовниц. И если только четыре, то его можно считать верным.
– У него точно кто-то есть! – говорила она Ольге – жене Олега.
– Ты так думаешь? – пыталась возразить та.
– Сама подумай, ты была просто любимой для него. Он как говорил? «Любимая, я дома». А сейчас? Оленька, подай мне хлебушка, налей чайку, не видела мой портфельчик? Он раньше был таким сюсюкательным?
– Не был. Никогда не был. Общался обычно, таких слов никогда не употреблял, – чуть не плакала Ольга.
– Вот и я о том! У него сейчас крылья за спиной, весь мир стал розовым и приторно сладким. Влюбился твой муж. Летает мужик на крыльях розовых и сопливых эмоций.
– Не может быть, – пыталась убедить себя несчастная женщина.
– Понаблюдай за ним, всё станет ясно. Я всегда говорю, что честных мужиков нет!
Чтобы соседка помогла помочь вывести мужа на чистую воду, Оленька пригласила её в гости и накрыла стол. Во время трапезы Олег Игоревич каждый раз, когда открывал рот, шокировал жену.
– Оленька, подай салатик. А рыбка ещё осталась? А икорка?
– Олег, почему ты так странно разговариваешь? – не выдержала жена.
– Почему странно? Это обычные словечки. Не придирайся, лучше налей мне ещё водочки и нарежь ещё огурчиков.
После застолья Оля рыдала, соседка ликовала от своей правоты, а Олег не понимал в чём дело. Пытался объясниться, но жена ничего не хотела слушать.
«Я уволю этого инопланетного монстра» – прокричал он вслух, хлопнул дверью, и уехал ночевать на работу.
Оля на утро отправилась за ним, чтобы сказать о разводе. Она не собирается делить своего мужа с другой женщиной и терпеть наглую ложь прямо в лицо.
В коридоре её встретила Антонина Петровна. Узнав, что это жена начальника, проводила в конференц-зал и сказала:
– Посидите тут, милая, я сейчас вам чаёчку принесу. И узнаю, где наш начальник. Он ещё не приезжал, как мне кажется.
– Хорошо, – согласилась Ольга.
Антонина появилась через 5 минут с чаем и решила составить компанию грустной девушке.
– Вот чаёчек, а вот печеньки. Сахарочек не положила, не знаю, сколько ложечек надо. Но могу дать конфеточки, есть орешки в шоколаде, зефирчик. Что будете?
Ольга замерла. Эта женщина говорила как её муж. Неужели она его любовница? Не может быть. Её мужу 35 лет, этой седовласой женщине примерно около 60 или больше. Она похожа на доброго сказочного персонажа, а не разбивательницу семей.
Оля почему-то заплакала. Антонина Петровна с другой планеточки обняла её и спросила:
– А что у нас глазоньки мокрые? Платочек есть? Нет? Я сейчас бумажные салфеточки принесу.
Антонина вернулась с салфеточками и с тарелочкой, на которой покоились три зефирчика. Через пару минут исчезла, и в конференц-зал вошёл Олег Игоревич.
– Что ты тут делаешь?
– Тебя жду! – ответила Оля.
– Чтобы продолжить скандал и пустые обвинения, потому что тебя соседка накрутила?
Ольга хотела ответить, но в эту минуту в помещение зашёл мужчина огромных размеров и с солидной бородой, и басом произнёс:
– Олег Игоревич, там машинки с партнёрами приехали. Девоньки стульчики расставили, документики приготовили, бутылочки с минералочкой выставили. Ждём только вас.
Жена посмотрела на мужа, на здорового мужика с бородой, опять на мужа и вдруг спросила:
– А что тут происходит?
– А что тут происходит? – не понял её вопроса Олег.
– А почему вы все так странно разговариваете? – пояснила она.
– Ааа, ты об этом? Это захват нашей фирмы инопланетным монстром, который переводит нас всех на язык своей планеты.
Оля посмотрела на мужа огромными глазами.
– Какой монстр?
– Да вот он идёт, – бородач показал пальцем на Антонину Петровну, которая зашла в конференц-зал, чтобы сообщить:
– Дорогие мои, в переговорной все уже собрались. Отчётики я принесла, кофеёчек сейчас всем сделаю, и схемочка доходов уже на доске. Ждут только вас. Если нужно заказать обедик на всех, я сообщу Машеньке и Танечке.
– Никогда, никогда больше так не разговаривай! – строго сказала Оля мужу.
А уже через час звонила подруге: «Представляешь, я чуть с мужем не развелась из-за глупости. Приходи вечером, куплю винишка, тортик, твоих любимых конфеточек и сделаю пару салатиков. Расскажу тебе кое-что. И прихвати с собой новую кофточку и туфельки, ты обещала показать».
Заразная речь мягким облаком поплыла дальше. Подруга хватала кофточку, туфельки, бусики, серёжечки и парфюмчик, чтобы похвастаться лучшей подруженьке.
Может быть, это на самом деле коварный инопланетный план? Отовсюду слышно отбивнушечки, укропчик, приправочки, бумажечки, духовочка, огурчики, помидорчики, супчики, шашлычки, котики, собачки, машинки, детишки, часики, дверочки, велосипедики, колёсики, таблеточки, мяско, курочка, майонезик, тряпочки, лапочки, шампуньки, красочка, стеночки, окошечки, попочки, заички, икорка, баклажанчики, морковочка, картошечка, водичка, лимонадик, макарончики...
Всё, инопланетяне и мой мозг захватили. Надо всё это забыть! И чем быстрее, тем лучше.
© Nika Lerman
