Он так хотел помочь. Хотел, чтобы в памяти осталось что-то помимо ее лица, взгляда, неуверенной полуулыбки … что-то важное. То, что и она сможет помнить с радостью.
Всего за один день эта женщина стала дороже всех. Тепло в душе и сердце никуда не исчезало, только обида, досада сменилась чувством невыполненного долга. Он должен хоть что-то сделать. Просто должен…
То, чего так долго ждал, сильного чувства, любви - причиняло тупую боль. … И поэтому, Валентин избегал лишнего слова, лишнего взгляда в ее сторону, но каждый день не находил себе места, желал хотя бы узнать, где она сейчас. Стать любимым мужчиной, как хотел, у него не получится, но парень навсегда запомнил вкус любимых губ. Сохранил для себя все, что увидел в ее глазах.
Иногда он просыпался посреди ночи, и казалось, что события последних дней не существовали в реальности, это был сон. Но приходил в себя, включал экран телефона и смотрел на ее имя и номер.
Она никогда не позвонит мне, даже если случится что-то страшное. Я – свидетельство ее предательства. Живое напоминание об ошибке. И ничего не изменить, не забыть, не простить.
Тот легкий разговор ни о чем закончился полным фаршем боли и слез, ее слез. Валентин никогда в жизни не считал себя каким-то ненормальным, экстрасенсом. Но … когда его знакомый, которого он вообще не уважал, попросил долететь до ресторана и задержать одну барышню, он сразу сказал: «Да, я поеду, задержу».
Она сидела там в закрытой кабинке ресторана для встреч. Ожидал увидеть искательницу мужа, с ярким манящим макияжем, которая готова к серьезным отношениям и сытно поесть за чужой счет… А увидел ее, спокойную, абсолютно равнодушную, худенькую девушку-подростка, без косметики, без желания, с потухшими глазами в которых была только растерянность «Что я тут забыла?».
Когда она задала вопрос, ему хотелось смеяться.
«А вы точно ко мне?»
Нет, дорогая, Анна, я не ошибся. Я к тебе. Никогда больше не назову эту встречу ошибкой.
Один взгляд, и вместо равнодушия и тоски загорелся живой теплый, … горячий огонь.
Жалость сменилась уверенностью – «это моя женщина».
Но сейчас биться за нее нельзя, это все равно, что отнимать жизнь у человека. А Валентин не убийца. Посмотрите, какой я хороший – благородный. Да, я мог бы сделать так, чтобы… она забылась со мной. Это я умею, но что потом? Нам обоим жить с чувством вины, ненавидеть себя?
Мужику ее любимому надо выкарабкиваться и тащиться по жизни, раз завел себе такую живую, сильную… сколько сможет. Потому, что она не разлюбит. И после смерти не разлюбит.
Валентин сегодня подъезжал к ее дому, машины вечером не было, каждый раз оставалась там, с ним… Хотелось узнать, не нужна ли помощь, но сунуться опять к нему и напомнить о себе - это подло. А она просила не трогать, не звонить и не писать.
«Я сама».
Не хотелось никого видеть, тяжело до жути. И ведь поговорить не с кем. Западня какая-то, надо уже выбираться, и ее вытаскивать. И мужика этого, Александра. Теперь мы повязаны в треугольник…
Валентин сегодня поехал побоксировать, поплавать. Помогло ненадолго. Даже улыбнулся администратору спортивного-центра в ответ. Хотелось видеть ее лицо, Анны. Увидеть издалека, только, чтобы улыбнулась.
Аня весь вечер провела в кресле, как будто за чтением книги в планшете, автоматически листала страницы, но мысли ее занимала предстоящая встреча с ребенком Саши. Сказать или не сказать? Наверное, захотел бы знать, куда она завтра поедет от него…
Саша уже услышал, что еще не меньше недели пройдет, пока он сможет уйти из больницы. Настаивал, что хватит трех дней. Старается, ходит потихоньку по коридорам. По несколько метров. Останавливается отдышаться.
Медсестра, которая вышла замуж, как она в шутку сказала, «за такого же смертника», была с ним сурова, «гоняла» его, заставляла садиться и вставать, потихоньку поворачиваться, кровь разгонять.
Приказывала подходить к окну, смотреть на улицу и представлять, как он идет по дорожке. … Окна палаты выходили на сторону противоположную стоянке, но если дойти до поста и посмотреть в окно на другую сторону – можно увидеть его машину, которую он подарил.
Аня не выдержала.
— Саш. Я сейчас на улице была… забрала у курьера настольную игру. И футболку…
— Ты для этого выходила?
— Да.
— Я подумал, у тебя … встреча. — Саша повернулся к ней и прикрыл от света лампы глаза.
— Какая встреча?
— С другом. На мотоцикле.
— С ума сошел? Никогда!
— Сошел. Я сначала сделаю, потом думаю. Он прислал сообщение… Ты правда не согласилась чтобы он побыл с тобой?
— А ты сам как думаешь?
— Я думаю, что… тебе это нужно. Ты хочешь любви, а мне… уже почти не больно… Я знаю, что такое счастье. Пусть у тебя будет больше, чем могу дать.
— Глупости не говори. Я могу только взять у него предложенный стакан и выпить за твое здоровье. Не больше.
— Так сделай это, если хочешь.
— Я больше не пью, Саш. Ни одна, ни с кем-то посторонним.
— А ты попробуй.
— Хочешь, чтобы я тоже за твоего соседа замуж вышла? Я могу, а что! Катя мне нашла, знаешь, сколько таких, как ты? … Прекрати об этом думать. Я верная жена.
— Ты не выдержишь еще неделю здесь. А это еще не конец. Будет еще так же...
— Подталкиваешь меня к шалостям? Мне здесь нравится! Ты рядом, медсестры душки, по ночам, если не спится, болтаю с ними. Ординаторы молодые тоже ничего. — Аня засмеялась — Я уже как дома.
— Ты не влюбилась, Ань?
— С чего ты это взял?
— Сидишь очень… задумчивая.
— Ладно. Не могу больше скрывать от любимого правду. Я проведу несколько часов с твоей дочерью завтра. Мы поиграем, купила интересную настольную игру, футболочку подарю... Там так решили, …на той стороне.
— Это правда?
— Кажется, да. Только ты не волнуйся. Если все будет норм, я обязательно пришлю тебе совместные фотографии. Доверишь мне самое дорогое?
— Я люблю тебя. Вы самое дорогое. Как тебе удалось? Почему?
— Наверное, совесть кто-то разбудил. Или это выгодно… Не знаю.
— Когда?
— Завтра, поеду к школе. Мама Светланы будет там, и если Милана захочет, мы поедем к нам в гости, потому, что в кино или детский развлекательный центр небезопасно. После этого я буду с тобой в маске. Там дети в школе, вдруг болеют… Но это неважно. Я хотела у тебя разрешения спросить, на самом деле. Поэтому притихла и задумалась.
— Анечка, пожалуйста, только не говори ей пока… обо мне.
— Саша, я решила за себя. Врать не буду, если спросит напрямую. Но историю расскажу. Все будет хорошо. Мне кажется я ей понравилась, последний раз, когда мы виделись – она меня обняла. Вообще-то это странно, но вот так.
В эту ночь Анна спала очень спокойно и не слышала, как выходил мужчина. Он дошел до поста и узнал можно ли сделать так, чтобы его девушка ночевала дома. О чем он раньше договорился, хотел отменить. Она не больна, чтобы так долго находиться здесь, и может быть его дочка … захочет побыть с ней, пока беременная мать в больнице. В душе был какой-то щемящий восторг от таких перемен. И чувство, что пока жизнь продолжается.
Спасибо большое за лайки, подписки, комментарии. Прошу автора не ругать - пишу как получается... история необычная для меня самой)...
ЧТО БУДЕТ ДАЛЬШЕ ↓ продолжение в вечерние и ночные часы.
