После того, как Ромул Августул и Юлий Непот сошли с исторической арены, Западная Римская империя, по крайней мере в мыслях её граждан, не престала существовать. Институты власти, созданные за столетия её развития никуда не делись, став служить новым хозяевам. Образ жизни тоже, не сильно изменился. Фактически, конечно, некогда единая территория теперь была поделена между несколькими варварскими королевствами. Но формально, эти территории не переставали быть империей. Власть завоевателей зиждилась лишь на возможности военным образом удержать захваченные территории. Варвары хорошо понимали, что в долгосрочной перспективе удержать такое положение будет всё тяжелее, поэтому все они вынуждены были как-то интегрировать римский компонент хотя бы для администрирования собственной территории. Военный же компонент власти обеспечивали варварские воинские отряды. И всё это конечно было хорошо, но проблему легитимности власти не снимало, а потому все варварские царьки боролись за признание Новым Римом (Константинополем).
Зачем им это было нужно? Потому что это признание, не обязывая ни к чему конкретному, позволяло обосновать перед римским населением, а также перед соседними царьками, собственное право владеть землями. По сути, игра в федератов, затеянная Римом ещё очень давно, не теряла актуальность и на новом этапе истории. Да, Империя на западе проиграла, но она ещё имеет влияние на ту территорию, так как управляют ею царьки-федераты, признающие хотя бы формально власть Константинополя. В такой конструкции в плюсе были все: Константинополь мог вмешиваться в дела запада просто одним фактом оказания милости или немилости тому или иному правителю, варварские короли получали необходимую им легитимацию из рук властей Империи. Чувствовали ли они себя наместниками империи? Скорее всего нет. Хотели ли вести независимую политику от Константинополя? Определённо да! Чувствовали ли они себя частью империи? Тоже да. Не зря же варвары так стремились в её пределы. Тем не менее все они желали становиться частью империи исключительно на своих условиях.
Именно следуя вышеописанной логике военачальник Одоакр, захвативший власть в Италии в 476 году, и запустит цепочку событий, которая приведёт к возвышению нашего героя. Самозванный король Италии обосновывал своё право управления ею тем, что имел титул magister militum, дарованный ему (пред)последним легитимным западным императором Юлием Непотом для подавления мятежа другого magister militum - Флавия Ореста. Титул этот формально давал высшее военное командование, но никак не административную власть над всей Италией при живом-то императоре. И если для своих варварских союзников Одоакр был королём, то для римской аристократии типичным узурпатором. Тот факт, что он сам был варваром для римлян той эпохи уже давно не был чем-то необычным. Империя знала немало узурпаторов и за последний её век многие из них были римлянами в лучшем случае во втором поколении. Что делать – меч рождает власть, а коли в армии много «варварского» элемента, то и не удивительно, что варвар мог подняться высоко в имперской иерархии. Правда варвары это были очень условные, так как все они были романизированы и от своих диких сородичей отличались отличным пониманием римского мироустройства. В общем варвар на троне если и был проблемой для тру римлян, то явно малозначительной, а вот то, что сам Одоакр не имел никаких законных прав на престол для италийской аристократии было куда более важным поводом для недовольства. Меч может и рождает власть, но в современных моменту условиях, в первую очередь для римлян власть рождало признание императоров Востока. Поэтому-то Одоакр всю свою жизнь пытался добиться от Константинополя признания себя хотя бы наместником в Италии, постоянно ощущая шаткость и временность своего положения.
Методы, которыми Одоакр склонял Восточную империю к удовлетворению его амбиций, были типичными для эпохи: лесть, угрозы насилия и их реализация. Даже уже чисто формальное низложение Юлия Непота и передача его императорских инсигний в Константинополь, что делало Восток и Запад Империи снова едиными, сопровождалось захватом Одоакром Далмации, находившейся под защитой Константинополя. Т.е. Одоакр сначала продемонстрировал римлянам силу, потом сделал подарок и предложение, от которого, как ему казалось, нельзя отказаться. Подарок римляне приняли, предложение проигнорировали, на Одоакра затаили обиду. У правившего тогда империей Зенона, тоже кстати романизированного варвара, были совершенно иные идеи. Одоакр был слишком независим и амбициозен, у самого Зенона тоже трон шатался из-за вторжения короля готов Теодориха Амала, а также заговоров внутри Константинополя (о чём можно прочитать здесь). Выбирая между решением проблемы внешней в лице Одоакра и внутренней в лице Теодориха, Зенон решил одним махом избавиться от обеих: он пообещал Теодориху признание правителем Италии, если тот свергнет Одоакра.
Собственно, почему Зенон вообще так поступил? Чтобы разрешить длящийся уже десятилетие конфликт с Теодорихом. Тот пришёл на Балканы зачем? Чтобы заставить римлян принять остготов, как федератов и расселить на римской земле. Десять лет, что он в детстве прожил заложником в Константинополе, привили ему тягу к римскому образу жизни и понимание, что такой образ жизни гораздо лучше любого независимого существования в лесах Паннонии. Проблема была в том, что Теодорих хотел стать федератом на его условиях, чего Зенону ну никак не хотелось. Поэтому идея отправить того воевать за Италию с формальным мандатом на это от Империи было выходом: если проиграет, то позиции Одоакра будут сильно подорваны, если выиграет, то можно будет через заключённый договор и формальные обязательства пытаться направлять Теодориха в нужную сторону. В общем хуже, чем есть для Константинополя стать точно не могло. Для Теодориха же это было предложение, которое может случиться раз в жизни: ведь Зенон предлагал сделку, по итогу которой, Теодорих мог стать не просто ещё одним федератом, а вполне самостоятельной фигурой на римской шахматной доске. Поэтому гот согласился, вполне осознавая, что это может быть путешествие в один конец.
15 марта 493 после успешной военной кампании Теодорих на пиру по случаю примирения зарубил Одоакра и стал фактическим правителем Италии. Как и его предшественник Теодорих имел лишь формально легитимную причину управлять Италией – он тоже был лишь magister militum, но назначенный Константинополем. Этот статус на первое время вполне устраивал римскую аристократию, так как к легитимности власти Константинополя вопросов не было. Тем более, что кроме непосредственных союзников Одоакра репрессии более никого не коснулись. Теодорих, понимая, что поддержка римской аристократии важна для дальнейшего удержания власти, не стал ничего менять, сохранив все старые имперские структуры. В них, как и раньше, назначались римляне, сменился лишь правитель. При этом Теодорих очень грамотно разрешил проблему расселения своих соплеменников.
Вместе с Теодорихом в Италию пришли 40 000 остготов. Всех их нужно было расселить так, чтобы не создать при этом причин для бунта у римлян. Король остготов, верно понимая то, как следует действовать, воспользовался стандартной римской практикой – из римлян была создана специальная комиссия по расселению (неожиданно для варваров, не так ли?), которая занималась урегулированием этого вопроса. Т.е. с точки зрения обычного римлянина это не варвары землю переделили, а сами же римляне выделили землю для своих новых защитников. Плюс ещё и такое решение было жирным намёком на республиканские традиции, что римляне уважали. В качестве основного источника фонда земли послужили земли, изъятые у сторонников Одоакра, общественные земли, земли из императорских владений и незначительная часть отрезов в 1/3 участка у римских землевладельцев. Основная масса готов была расселена на севере Италии – вокруг столичной Равенны (именно туда имперский центр переместился ещё в начале 5 века) и на основных путях вероятного вторжения в центральную Италию.
В результате почти десятилетней деятельности комиссии удалось расселить всех готов, задев интересы минимального числа людей. Так как теперь готы и прочие примкнувшие к Теодориху варвары были основой армии – римлян в армию не брали – то для обеспечения её функционирования всё римское население было обложено налогом в 1/3 от доходов с земли. Сами же готы, как служилое сословие, были освобождены от любых налогов. В то же время Теодорих не просто сохранил действие римского права для всех римлян, подтвердив тем самым все существующие права на землю и обеспечив лояльность крупных землевладельцев, но и расширил его на прочих италийских варваров. Тем самым Теодорих разумно не стал намеренно отделять варваров от римлян, как то было например в Вандальском королевстве. Варвары хоть и селились относительно компактно, но рядом с ними всегда жили римляне, у них была общая хозяйственная деятельность, общие законы и постепенно готы романизировались. У варварских элит тоже довольно быстро обнаружится общность интересов с элитами римскими, так как в общем-то они все хотели одного. Даже с церковью у Теодориха сложились хорошие отношения, при том, что готы были арианами, а Папа Римский сторонником никейской веры. Тем не менее, Теодорих декларировал веротерпимость и принцип мы не лезем со своей верой к вам, вы не лезете к нам.
При этом для всех означенных групп населения, а также обычных земледельцев и городского плебса Теодорих вёл самую что есть имперскую политику. Именно при нём возобновилось городское строительство: ремонтировались или сносились ветхие здания, строились новые общественные сооружения, приводилась в порядок инфраструктура, поддерживались риторские школы и церкви – т.е. делалось всё то, что должен был делать любой император. Да и сам Теодорих всячески показывал, что он здесь, как правитель сугубо имперский. Завоёвывать Италию шёл константинопольский патриций и magister militum Теодорих. Закончив завоевание, он принял только титул Rex, обозначавший его власть над варварами, но не над римлянами. Для этого Теодориху нужно было признание Востока, которое вновь стало предметом торга и требований взаимных уступок: Константинополь довольно легко признал варварский королевский статус Теодориха, но вот для официального признания наместником Запада потребуются долгие 13 лет взаимной лести, угроз и насилия. Но всё это время Теодорих будет везде и всегда подчёркивать, что он ставленник Константинополя, слуга Империи.
Для обычного народа всё это выражалось в двух конкретных вещах. Первое – это монеты, где на аверсе будет изображение императора, а на реверсе самого Теодориха, а также начертание на монетах invicta Roma: непобедимый Рим. Каждый житель Италии мог сам убедиться, что Империя здесь, рядом, она никуда не уходила. Второе – это принятие Теодорихом когномена Флавий, тем самым вписывая себя в императорскую династию и титула принцепс (опять отсылочки, но уже на Октавиана Августа и его принципат). Не посягая на императорский статус Теодорих показывал римлянам, что он не меньше, чем второй человек в Империи. Конечно же это раздражало Константинополь, так как Теодорих был крайне малоуправляемым персонажем. Но стоит понимать, что у Константинополя в сущности и не было другого выбора, кроме взаимодействия с ним. Особенно, когда Теодорих поставил римлян перед фактом, что его миссия - это объединить весь германо-римский Запад.
Теодорих решил осуществить то, что не смог некогда Аларих – объединить на новой основе Запад. Так как кусками империи теперь правили германоязычные племена, то Теодорих силой и династическими браками стал подчинять их одно за другим. Мастерски маневрируя, он смог создать унию с Вестготским королевством, подчинить своей воле Королевство Вандалов, Франкию, племена белгов. К 520м годам Теодорих сумел собрать под своей властью все осколки ЗРИ, при этом постоянно напоминая Константинополю, что всё это во благо Империи, что лучше уж пусть он соберёт вместе осколки Запада, чем кто-либо другой. Но в Константинополе благодушия Теодориха не разделяли, вполне резонно опасаясь, что аппетиты варвара могут не остановиться только на Западе.
Империя будет постоянно вмешиваться в дела Теодориха. Имперские дипломаты будут использовать любой конфликт между королём Италии и подчинёнными ему народами, поддерживать заговоры внутри ближнего круга Теодориха и использовать любую его ошибку для давления. Теодорих гневался, ссорился с императором, но с Империей не рвал, хотя его власть уже давно была легитимна сама по себе, просто за счёт его успехов. Почему? Потому что власть та была слаба по своей природе – вся империя Теодориха держалась исключительно на нём: именно его характер, его авторитет позволяли той хрупкой конструкции, что он объединил, не развалиться. Чтобы эта германо-римская империя продолжила существовать нужно было передать власть такому же сильному наследнику, но его-то в поле зрения и не было долгое время. Уже на излёте жизни Теодорих назначит наследником своего внука Аталариха, надеясь, что он успеет войти во власть ещё при живом деде. Не успеет. Но на этот случай Теодорих хотел, чтобы за претензиями его внука стояли не только достижения деда, но и признание Константинополя. Но и этого он не получил, так как в Константинополе хорошо видели игру Теодориха и предпочли пойти на обострение, чтобы на уступки пошли готы. Теодорих умрёт в 526 году, так и не решив проблем передачи власти.
Пройдёт всего несколько месяцев и фантом Западной Римской Империи, созданный великим готом, рухнет. Даже родственные вестготы предпочтут отвалить от попавшего в шторм остготского корабля. Новый король готов вынужден будет уже не требовать, а просить признания у Рима, чтобы удержать власть хотя бы над Италией. А в это время римские дипломаты уже будут окучивать прочие осколки Империи в надежде получить новые ниточки за которые их можно будет дёргать. Логика разделяй и властвуй никогда не переставала быть основой римской дипломатии. Статус кво, где все племена, жившие на бывшей территории Западной Римской Империи принимали формальный статус частей Империи, а Константинополь продолжал делать вид, что так и есть, пока устраивал всех. Империя Востока сосредотачивалась, чтобы Юстиниан получил шанс вернуть то, что принадлежало Империи по праву.
Автор - Владимир Герасименко