Это быль, не анекдот – оба имени напрямую связаны с биографией группы, чей стиль служит эталоном аполитичной безмятежности. Оба имени были знакомы здешнему обывателю лучше, чем музыка «пляжных мальчиков». Каждая фигура была по-своему одиозна. Александр Дубчек посягнул на единство советского блока. Чарльз Мэнсон нарушил курортное спокойствие элитного района при «фабрике грез».
Бич Бойс были первой американской группой, посетившей Чехословакию после «пражской весны», в разгар «нормализации». Мэнсон, талантливый певец и поэт-визионер, тесно общался с Деннисом Уилсоном, пока ночная резня в Биверли-Хиллз не пресекла его карьеру в традиционном смысле слова, породив неоднозначный миф, ныне доживающий последние дни в компании остальных мифов прошлого века.
Само собой, они не исчезнут бесследно, будут переработаны и распространены новыми «жильцами нашего ЖЭКа», как последний крик моды, в укрупненном, а стало быть, улучшенном виде.
Казавшееся отжитым часто хватает за глотку живущих. Одноразовый, тупиковый проектик конца 60-х поражает мозг, лишенный иммунитета перед стариной.
Слушая пластинку Fifty Foot Hose, купленную за пятнадцать рублей, автор этих строк определенно не представлял масштабы популярности того же самого в улучшенном виде среди культурной молодежи 90-х. То есть, тех, кому сейчас под пятьдесят.
Для осмысления 60-х необходимо учитывать два первостепенных обстоятельства. Первое – происходящее в этот период ни в коем случае не однородно. Сразу несколько направлений работало на различной фазе развития, что, при всех противоречиях, не исключало между ними возможность самого неожиданного симбиоза. С точки зрения советского слушателя, как правило, недопустимого. В западной поп-музыке ему постоянно мерещилось противоборство враждебных друг другу личностей и фракций – «пол» против «джона», «битлы» против «роллингов» и т.д. Тяжелое наследие барачно-казарменной психологии.
Второе – в отличие от Запада, здешние 60-е не были реакцией на 50-е, те, которых в западном смысле здесь никогда не было. Придуманный задним числом «монолог стиляги» не является исторической правдой. Простейший пример – продвинутый, но обездоленный модник эпохи рок-н-ролла довольствовался «Серенадой Солнечной долины», снятой в 1940. Не Jailhouse Rock c Элвисом и Girl Can't Help It, не говоря уже про «Тайны старшеклассников» с Джерри Ли, а довоенный мюзикл для тех, кому за.
Или пародировал скэт Луи Армстронга, ровесника членов политбюро.
Одним из пунктов выживания в тогдашнем обществе было умение либо не замечать, либо, заметив, тут же забывать то, что тебе непонятно или не понравилось.
Среди звезд западной поп-музыки в этом списке определенно лидировали Бич Бойс, чьё влияние ныне признано на самом высшем уровне, и отрицание заслуг этой группы равно пересмотру итогов Второй мировой.
Вот почему дети двадцатого съезда так болезненно реагируют на «Береговых ребят», хотя именно так переводили название группы дикторы «Голоса Америки» в одном из выпусков «Молодежной программы».
К началу седьмого десятилетия черный рынок винила оказался перенасыщен настолько, что понятие «западная группа» полностью утратило былой магнетизм. Память жучка и меломана засоряли сотни имен и названий, сужая список фаворитов до полудюжины. В основном это был прямолинейный поп-рок или утяжеленный блюз, чьи рельефные риффы усваиваются и воздействуют как собачьи команды: врубить, сидеть, балдеть и т.д. В ожидании любимого сигнала в том же месте композиции.
Бич Бойс открыли новую декаду альбомом Sunflower, вскоре присовокупив к нему Surf's Up, чья титульная пьеса до сих пор звучит как привет из двадцать первого века, хотя он уже давно наступил.
Чтобы понять секрет вопиющей непопулярности этих пластинок в СССР хотя бы частично, необходим беглый обзор того, что было создано ранее, после выхода Pet Sounds.
Ни на одном из этих дисков, будь то камерный Wild Honey или красочный Smiley Smile, мы не встретим ни одной забойной вещи, способной вызвать гнев старших членов семьи.
Разымчивые «Друзья» играют как второй диск «Белого альбома» без Birthday и Helter Skelter, за которые подросток мог простить перебор акустической лирики.
Старый рок-н-ролл Do It Again звучит как фонограмма утренней гимнастики в группе здоровья.
Характерный пример из личной практики. Сканируя Wild Honey, клиент недовольно бормочет «мне нужен бит». Поставь предпоследнюю – она тебе точно понравится. Он соглашается, но не хочет брать диск «ради одной песни».
А ведь Wild Honey – это и белый «мотаун»: Aren't You Glad с голосовой имитацией духовых в духе Mills Brothers, и стервозно-заводная Here Comes The Night, и крохотная «Мне б увидеть тебя хоть разок» с клавесином и аурой Herman's Hermits. Словом – ларец, от которого почему-то шарахались, как от ящика Пандоры.
Так, на смену проглоченным аршинам, игнорировавшим «Береговых ребят», пришло поколение страусов, напуганных шумом калифорнийского прибоя посреди пустыни.
Не кто иной, как многоопытный John Wetton считает пластинку Surf's Up эталоном прогрессивного рока. Ключевой фигуре в составах Family, King Crimson и UK определенно виднее. А когда-то безобидное указание на сходство Disney Girls с главной балладой Нодди Холдера вызывало бурю народного гнева.
На лейбл «Реприз», основанный Фрэнком Синатрой еще при Кеннеди, группу заманил Ван Дайк Паркс, которому Фрэнк дал добро на запись уникального альбома Song Cycle, потому что хит Something Stupid написал его брат Гордон Паркс.
Фирма, задуманная Фрэнком для комфорта солидных коллег от Дина Мартина до Трини Лопеса и Петулы Кларк, незаметно превратилась в оазис элитарной рок-музыки, где работали Нил Янг, Джими Хендрикс и Electric Prunes – лидеры авангарда, от которого принципиально дистанцировались Бич Бойс.
Группа едва не загубила карьеру, отвергая психоделические соблазны и агрессивный «хард-рок». Единственный пример компромисса – кримоообразная гитара Эда Картера в кавер-версии Bluebirds Over The Mountain, чье вступление в самом деле напоминает Mountain Лесли Веста своей тягучестью.
Но это исключение. Запилы и поливы в композициях Бич Бойс заменяет полифония ансамбля, оснащенного множеством инструментов.
Контрасты и параллели. Гармония соперничества ярких личностей в рамках одного коллектива. Всё, что некогда раздражало и отталкивало, сегодня притягивает пестротой и пьянит разнообразием без излишеств, когда важен не объем дозы, а чистота продукта.
Ни одна из песен не успевает надоесть и тут же требует повторного прослушивания. Все нюансы мимикрии «Подсолнуха» перечислены на третьем треке этого альбома Add Some Music To Your Day. Причем элементы всех упомянутых стилей часто присутствуют в одной песне.
Некоторые из них кажутся чересчур короткими, сокращенными до метража ранних 60-х, словно из них удалено что-то важное. На самом деле, это важное никуда не пропадало, его еще предстоит расслышать и выделить в спектре других голосовых и инструментальных партий.
Первое и главное впечатление от Surf's Up – библиотека послесловий или, если угодно, галерея роскошных эпитафий, превосходящих основное содержание, в котором нет необходимости.
Магия текучести и колыбельный плеск волны, в котором слышится слово, произнесенное до появления образов, отвечающих его значению.
Вот что такое Surf's Up.
Kicks и немного Martha My Dear – таковы основные аналоги второй по значению песни в этом альбоме.
Возвращаясь к теме контрастов, нельзя обойти вниманием две шуточных вещи на этой пластинке.
В своё время Бич Бойс успешно адаптировали Sweet Little Sixteen Чака Берри. На сей раз переработке был подвергнут «Бунт в бараке номер 92» Джерри Либера и Майка Столлера.
Когда-то советские фэны Марка Болана интуитивно утверждали, будто саунд Ти Рекс вышел из «мягкой» версии Revolution. Это я слышал своими ушами неоднократно.
Student Demonstration Time четко пародирует «жесткий» вариант этой песни Леннона. Не хватает только фирменного вопля в начале, но Бич Бойс не «орали» нигде и никогда.
Важная оговорка: «хард-рок» тех лет надо понимать не как тяжелый рок в понимании 70-х, а как «жесткий» и резкий саунд групп от Moby Grape до MC5.
Любопытно, что не так давно Брайен Уилсон указал в числе любимых альбомов Between The Buttons – равноудаленный от кукольного сатанизма и скрежещущей чернухи, самый тихий и мягкий альбом Роллинг Стоунз.
Единственной песней Бич Бойс, чей успех, как в Штатах, так и на континенте, недоступен моему пониманию, остается Sloop John B. Именно успех, а не качество – оно безупречно. Есть в ней что-то чуждое и зловещее, словно сон про то, как тебя унесло в море на матрасе, оказавшийся явью…
Каждому поколению золотым веком кажется его юность – фильмы, бестселлеры, девушки, диски. У нас выпадают только Бич Бойс – мелодичные, простецкие, певучие как «Орера».
Кроме них так держались только Smokey Robinson and The Miracles.
Да! Но и Би Джиз тоже были мелодистами без снобизма. Их любили, несмотря за перебор с «жалистными» балладами про погибших шахтеров и первое мая. Верно, Би Джиз умели растрогать обывателя. Бич Бойз внушали страх, словно на их слаженные голоса из воды выскочит злой человек-амфибия.
Ты какой водный спорт больше всего любишь? – спросил Рубинчик. – Сёрфинг, - ответил Джин. – Ничего не знаю лучше сёрфинга. – Что? - наморщил напряженно лоб Рубинчик. – Что за сёрфинг? Постой, постой... о!.. Вот я темный человек... вспомнил! Это по волне, стоя на доске, да? Так у нас этого, по-моему, вообще нет. Это где-то на Гавайях... – Мы делаем сёрфинг на Балтике, - сказал Джин. Он закинул руки за голову, лег и сквозь опущенные ресницы стал следить за Рубинчиком.
👉 Бесполезные Ископаемые Графа Хортицы
Telegram I Дзен I «Бесполезные ископаемые» VК
