5. Лёне снился кошмар. Их поезд сошёл с рельсов и мчал вперёд по заснеженным полям. Лёня не испытывал ничего, кроме лёгкого недоумения. Вагоны не громыхали, не переворачивались, но плавно скользили по снегу, словно колёса превратились в натёртую парафином лыжню.
Вначале просторы за окном казались Лёне пустыми и безжизненными, но вдруг он увидел ИХ.
Н а ч а л о *** П р е д ы д у щ а я
Люди.
Они стояли вдоль посадок по колено, по пояс в снегу: мужчины, женщины, солдаты, дети, старики... Одетые в ватники, подвязанные платками - это были жители деревни его предков. Лёне сделалось жyтко. Он прилип к окну. Никто из них не шевелился. Не иначе, как мёҏтвые изваяния на лютом морозе, которым уже ни до чего нет дела. Вдруг один из стариков заметил его и начал махать. Сотни голов повернулись на шеях, провожая мчащийся поезд. Теперь махали все - безэмоционально, отрешённо, и от этого приветствия юноша пoxoлодел.
Поезд потянулся вниз, к озеру. На скользкой глади состав понесло, потом накренило... Лёня услышал раскатистый треск льда и ухнул вместе с купе под толщею ледяной воды. Он задохнулся немыслимым холодом, заполонившим всё вокруг и, вскрикнув, проснулся.
На теле выступил липкий пот. Тяжело дыша, Лёня откинул ватное одеяло. Тусклый утренний свет бился о занавески и от висящего на них дождика по стене бегали мелкие зайчики. Выходит, ничего не изменилось и он по-прежнему находится в деревне на расстоянии 70 лет от дома. А он так надеялся, что после этой ночи всё вернётся на круги своя! А что, если он застрял здесь навечно?
Юноша услышал, как за окном тихо поскрипывает снег - мать ходит туда-сюда. Кормит скотuну, пока все спят. Лёней овладело отчаяние. Что он будет делать? Как выбираться из этой нищеты? Как помочь предкам жить хоть чуточку лучше?
Так, ладно! Раз не судьба попасть назад, он уедет учиться! Да! Конечно, институты ему могут только снится с оконченными восьмью классами. Но он сперва пойдёт на завод, как отец говорил: и работать, и там же получать специальность. А уж потом и в институт. В партию. Он приложит все усилия, чтобы поднять и возвеличить свою страну и чтобы каждый человек смог жить в ней достойно! А ещё сделать невозможное - не допустить распада CCCP. Правда, как этого достигнуть, Лёня не имел ни малейшего представления и, сидя на кровати со сведёнными от твёрдой решимости бровями, чесал взлохмаченный затылок.
Из детской кроватки захныкал маленький Ванюшка. Лёня подошёл к нему и первым делом пощупал - конечно, мокрый и замёрзший. Лёня переодел малыша, положил на свою кровать, обнял и зарылся вместе с ним под одеяло. Вскоре ребёнок сладко засопел и Лёня, убаюканный этими размеренными звуками, тоже уснул.
И снился ему заснеженный лес, и ни единого следа от животных. Лёня брёл по нему и брёл. Где-то впереди переливчато чирикали птицы. На морозе! И вдруг обрыв. Лёня подходит к краю, снег всё реже и вот он уже хлюпает по лужам... А там, внизу... Весна! Первая зелень. Лиса крадётся за зайцем. На ветвях те самые поющие птицы - дивные, цветные, с длинными хвостами в пол...
Что-то пищит у самого уха. Птенец? Но слишком искусственный звук. Монотонный и противный. Прочь, прочь! Лёня завертелся, отгоняя надоедливое пищание, чувствуя его вибрацию всем телом...
— Да возьми ж ты уже трубку, ё-моё!
В Лёню прилетела подушка. Его комната. Взлохмаченная Сонька на соседней кровати.
Он вернулся!
Лёня нашарил продолжавший трезвонить мобильник. Боже, какое чудо - смартфон! Мальчик уже успел навсегда с ним попрощаться. Таращась во все глаза в экран Лёня прочёл: "Бабуля".
— Лёнечка, это ты, родненький? А я вчера заснула в девять, представляешь? Телевизор орал и не слышала ваших звонков. Как младенец спала!
— Ничего, бабушка.
— С Новым Годом тебя, внучек! Всех благ!
— И тебя...
Проболтав с бабушкой минут пять, Лёня стал одеваться. Руки у него изнеженные, мягкие и чистые, без единой мозоли. Может, ему это всё лишь приснилось?
Он пробрался в зал и выудил из шкафа портрет своих предков. Сел на кухне. Трепеща всем телом, развернул к себе заднюю часть... И подковырнул ножом заросший со временем чуть заметный надрез. Есть!
На пожелтевшем 70-летнем клочке бумаги были выведены его собственной рукой слова: "Кто, если не ты? Не подведи!"
Сердце стучало гулко. Лёня налил себе стакан воды. Значит, он и впрямь побывал в прошлом!
После праздника посуда была не вымыта, свалена в раковину. По твёрдо выработанной за несколько дней привычке Леонид принялся наводить порядок. Потом сделал себе чай.
— Лёня? Это ты здесь прибрал?!
Мама не могла поверить своим глазам. Лёня встал и обнял её крепко-крепко, словно не видел сто лет.
— Садись, мам. Тебе чай или кофе?
— К-кофе. Наверное.
Лёня одним махом сделал ей кофе и соорудил из остатков трапезы лёгкую закуску.
— Ты чего это?
— Ничего. Знаешь, мне снился такой удивительный сон... Скажи, а вы забрали те книги, что подарил мне Дед Мороз?
— Я их в шкаф убрала, чтобы ты не расстраивался. Лёёёёнь?
Мама, ничего не понимая, изумлённо смотрела на сына, но Лёня в ответ лишь загадочно улыбнулся.
Отец, войдя на кухню, первым делом обратил внимание на портрет.
— Хм. Прадедом заинтересовался? Знаешь, мама рассказывала, что с ним однажды случилась забавная история на Новый Год. Ему в то время тоже было примерно пятнадцать, как тебе. Он проснулся 1 января и совершенно не помнил событий последних дней. Словно проспал и преддверие праздника, и новый год... А когда пришёл в школу, стҏaшно удивился, что учитель физики потребовала с него все изученные за полугодие формулы. Он-то их и так знал, но все уверяли его, что на последнем уроке он вспомнил лишь одну. Забавно, да?
— Да уж! - рассмеялся Лёня и с нежностью вспомнил строгое лицо учителя.
Все каникулы юноша был задумчив, во всём помогал родителям и даже воспитывал младшую сестру, которая, как и прежний он, реагировала на просьбы лишь с десятого раза. Эта несносная привычка была искорена очень быстро.
— Ещё раз посмеешь ослушаться отец тебе ремня всыплет, поняла? Или я сам!
— Как бы не так! - ощетинилась Софья, совершенно не напуганная папой, но внезапная твёрдость в характере брата её напрягла.
— Не веришь?! - Лёня тут же выудил из шкафа ремень. - Отец, докажи! Иначе я сам!
Отец растерялся, но подтвердил и для наглядности звонко щёлкнул в воздухе ремнём. Конечно, такие меры и не понадобились: Сонька, видя волшебные изменения в брате, и сама стала брать с него пример.
Лёня зачитывался подаренными Дедом Морозом книгами об истории Pocсии. На том месте, где должно быть указано авторство, значилось одно слово: "Народ". Родители только диву давались случившимся переменам. В телефон Лёня практически не заглядывал. Просмотрел однажды свои записи с тuк-тока и рассердился на самого себя.
В последний день каникул Лёня смотрел с родителями новости. Все неспеша потягивали колу. "Своҏа... шайка... лж℮цы..." - думал Лёня, слушая, что говорят отъеденные и примелькавшиеся лица с экрана. Его охватывала и досада, и злость.
— Знаешь, пап, я решил, что всё-таки пойду в десятый класс.
— Лёнь, у тебя же оценки... Не оставят.
— Я всё подтяну, вот увидишь. Я должен поступить, должен вырваться дальше, чтобы... чтобы...
Лёне не хотелось открывать все карты, а, главное, казаться смешным.
— И куда же ты хочешь поступать? - расслабленный отец отхлебнул ещё напитка.
Так и быть! Пусть смеются!
— Пока не знаю. Хотел посоветоваться с вами... Как думаешь, на кого стоит выучится, чтобы в будущем пойти в президенты?
Коричневый дождь из колы оросил новенький ковёр. Она вмиг выплеснулась у поражённых родителей изо рта. Отец с матерью отёрли подбородки и вытаращили глаза на сына. Они не знали, как реагировать: смеяться над ним, удивляться, плакать... или всё-таки гордиться.
Конец.