Иван Резников рассуждал над большой проблемой. Совсем недавно стал начальником цеха, молодой и перспективный. Обрадовался, поблагодарил начальство за доверие. А оно ему и выдало приказ, хоть стой, хоть падай.
Их небольшой завод был единственным на всю округу. Каждый своим местом дорожил, как мог. Работали все уже не один десяток лет. А в наше время работу потерять – это считай катастрофа. Вот и держатся все за свои рабочие места и хоть скудные, но все же зарплаты. Одной пенсией да огородом не проживешь.
А Ивану приказ на стол положили: сократить одну из бригад из шести человек до четырех, то есть двоих уволить. Да не просто на стол положили, а еще и объявили на общем собрании!
Нужно было видеть глаза этих людей: опустошенный взгляд, мертвый, застывший. Как будто их к казни приговорили! У Ивана сжалось сердце. Как можно такое решение принять и кого уволить? Вот и стал он размышлять над этим, не находя выхода…
Первый – Андрей Андреевич. Мужчина пятидесяти лет, инвалид по состоянию здоровья, но вынужден работать, так как у него двое детей, которых и накормить, и одеть-обуть, как говорится. Специалист отменный! Передовик. А без работы он пропадет.
Вторая – Нина Кузьминична. У нее пенсия с гулькин нос. Всю жизнь дочь одна растила, у той зарплата в школьной библиотеке тоже не ах, сущие копейки. Но Нина Кузьминична пашет вообще не разгибаясь и работу свою знает так, как никто другой. Без нее Ивану туго придется.
Третья – Варвара Семеновна, ей за пятьдесят, дома лежачий муж. Она выхаживает его, на одни лекарства только и работает, за любую работу берется без разговоров, да в столовой остатки от обеда выпрашивает, чтобы хоть как-то прокормиться.
Четвертая – Антонина Григорьевна, ей подстать. Двоих стариков на себе тащит, а те еле ноги волочат. Она тоже не в пенсионном возрасте еще. Мужа нет, колотится одна, ночами еще склад сторожит, ночь через три.
Пятая – Зинаида Степановна, баба тридцати пяти лет. Худющая, в чем душа держится. Но жилистая, работник хороший, безотказная. Дома трое детей и больной старик- отец. Муж все, что мог пропил, и бросил ее.
Шестой – молодой мужчина, совсем недавно устроился. Его можно и уволить: последний пришел, первый уйдет. Но! Во-первых, несправедливо. Во-вторых, это просто «кулибин» какой-то: любую технику починит, изношенные запчасти восстановит. У него все в руках горит, никаких ремонтников не нужно, которых и не дождешься вовек.
К тому же живет с женой и тремя детьми в гараже после пожара. Надо дом восстанавливать. Куда его выгонишь?
Вот и думает Иван свою думу тяжелую. Как этот приказ исполнить, чтобы ни сам, ни люди не пострадали?
Пошел к начальству. Не могу, мол, я его выполнить. Объяснил причину очень подробно.
И тут видит, сидит в кресле для гостей расфуфыренная мадам из городской администрации. Ресницы и ногти накладные, губки недовольным бантиком. Деловой костюм с юбкой выше колен, каблуки, блузка и пиджак с брошкой.
- Что же это вы, Константин Федорович, своих подчиненных распустили так, что они запросто приходят к вам и отказываются элементарные приказы выполнять? – спросила она начальника так надменно, что тот покраснел и растерялся.
Начал оправдываться, что это всего лишь рабочий момент, проблемы тут нет, начальник цеха молодой, неопытный, мы его, мол, на место поставим.
- Вот и поставьте, пока сами выговор не получили. И к понедельнику чтобы проблема с сокращением была решена! – грозно заявила дама, будто речь шла о непослушном и недостойном внимания проказнике.
С этими словами она поднялась, одернула юбку до приличной длины и покинула кабинет, прикрыв нос платочком при этом, чтобы не вдыхать запах от этого недостойного «раба».
Начальник накричал на Ивана и буквально вышвырнул его из кабинета со грозным приказом: выполнять без разговоров!
Взял он сигарету, вышел к проходной, чтобы перекурить, прийти в себя и обдумать последующие шаги. Решил-таки биться за своих рабочих до последнего.
Смотрит, а эта баба чешет к парковке на своих каблучищах, спотыкаясь на каждой выбоине. И такое зло его взяло! Но почему такие безмозглые, бессердечные решают судьбы людей, будто это и не люди вовсе, а так, мусор.
И тут случается то, что Иван назвал в душе возмездием: на нее кидается здоровый пес и буквально валит наземь. Угрожающе рычит и впивается зубами в задравшуюся юбку. Что уж ему так не понравилось в ней, и что вызвало такую агрессию, трудно сказать.
Иван со всех ног бросился на помощь, отогнал пса, помог даме подняться. Она шарахнулась от него было. Но потом вдруг сменила гнев на милость и произнесла «спасибо», правда таким тоном, будто сплюнула.
- Что у вас тут творится? – возопила она, на что Иван, набравшись смелости, ответил:
- Карма, мадам. Слышали такое слово? И это только начало. Отмените свой нечеловеческий приказ свыше, не испытывайте судьбу. Пес-то у нас в общем-то безобидный. А тут такое… возмездие.
Ему было все равно, пусть увольняют. В любом случае он не намерен выполнять этот приказ, хоть пристрелите.
А в понедельник сверху пришел циркуляр: приказ отменить, отложить на неопределенное время. Об этом ему с утра сообщило начальство.
«Значит, сработало», - подумал Иван и пошел в цех, чтобы обрадовать своих работников, каждый из которых был ему по-своему дорог.
- Буду рада вашим комментариям, отзывам и пожеланиям.