* * *
Преодолевая студёный ветер, снег и мороз, мы вышли из леса и замерли, глядя на белоснежное покрывало, раскинувшееся до самой деревни. Дорога даже не просматривалась под снежными заносами и, оставляя глубокие следы, мы поползли вперёд.
- Где кладбище?! - спросила Аурика, перекрикивая ветер. - Далеко?!
- На окраине деревни! - ответил Шарль, поворачиваясь к нам. Его борода, ресницы и брови, были покрыты инеем, и граф стал похож на Деда Мороза. - Главное его отыскать под этими сугробами!
Мы поползли дальше и, нагнувшись ко мне, гадалка сказала:
- Ну что, сбывается моё гадание?
- Ты о чем? - я сначала не поняла её, а потом изумленно вскинула голову. - Точно! Вот тебе и смертельный холод и мертвецы...
- И бородатый рыцарь, - добавила гадалка, кивая в спину Шарля де Конти. - Ну как тебе?
- Граф! - крикнула она и он обернулся:
- Да мадмуазель?
- Вы - рыцарь?
- Почему вы так решили? - он улыбнулся, и с его ресниц слетели крупинки снега.
- Ну, а если серьёзно?
- О да. Рыцарь тайного ордена, - граф подмигнул ей. - Думаю, вам это не о чем не говорит.
- Тамплиер что ли? - хмыкнула гадалка, и Шарль резко развернулся:
- Вот даже как? И что вам известно об этом?
- Двенадцатый - тринадцатый века — период расцвета ордена Тамплиеров. В это время Орден получил широкие папские привилегии. Приобрел в странах Западной Европы полный суверенитет и стал обладателем несметных богатств, о которых до сих пор ходят легенды, - выдала я изумленному графу. - Я писала реферат на эту тему в университете. Хотя как раз это, вам точно ни о чем не говорит.
- И как, орден властвует до сих пор? - осторожно поинтересовался Шарль и гадалка кивнула:
- Говорят, что существует. Тайно. Ваш орден распустили за богохульство и поклонение сатане. Давным-давно.
- Чтооо?! - граф чуть не упал, провалившись в сугроб. - Что за ересь?! Ты говоришь правду?!
- Давайте поговорим об этом потом, ваша светлость? - гадалка натянула шаль так, что её лицо, было как в трубе. - Разберёмся с вашими ведьмами, а потом и за тамплиеров возьмемся.
Деревня приближалась, окутанная белесым маревом непогоды и Шарль вдруг резко остановился.
- Стойте! По-моему мы пришли!
Мы принялись оглядываться, но снег так мел в глаза, что было трудно что-то разглядеть.
Нагнувшись, граф разгреб снег, и перед нами возникло старое надгробие. Кладбище!
Шарль приложил руку ко лбу и вгляделся вдаль.
- Идите за мной!
Он двинулся вперёд, а мы за ним, проваливаясь и спотыкаясь о скрытые под снегом камни. Когда перед нами появился большой сугроб, граф остановился и приказал:
- Разгребайте снег!
Посиневшими руками, мы гребли пушистую ледяную массу и вскоре добрались до каменной кладки. Колодец...
Ветер завыл ещё сильней, чёрные тучи опустились так низко, что казалось, можно было коснуться их рукой. Граф отодвинул крышку, закрывавшую жерло колодца и, заглянув внутрь, схватился за обледеневшую веревку. С невероятной силой, он потянул её вверх, и через пару минут в его руках оказалось деревянное ведро, в котором и лежала библия, завернутая в кожу.
И в этот момент грянул гром. Его раскаты, сотрясали землю один за другим, и голубоватые молнии впивались в заснеженную землю кривыми копьями.
- Бежим! - крикнул Шарль и схватил девочку. - Нам нужно добраться к церкви!
За нашими спинами зашумел лес и, оглянувшись, я с ужасом увидела, как из него вылетает тёмное пятно, похожее на человека.
- Ведьма... - прошептала Лисичкина, и граф кинулся бежать. Мы бежали за ним и слышали жуткий хохот, эхом прокатившейся по снежной пустоши. Ведьма приближалась стремительно, паря в воздухе огромной чёрной птицей и когда я оглянулась ещё раз, то уже видела её окровавленный обрубок шеи и хохочущую голову, которую она держала за волосы.
- Не смотри! - крикнула я Лисичкиной, которая пыталась отодвинуть шаль, съехавшую на глаза. - Отвернись, немедленно!
Граф с легкостью перекинул её лицом в другую сторону и заорал на нас:
- Шевелитесь дамы! Иначе от вас останутся лишь лужицы крови!
Лужицами мы быть не хотели и, превозмогая усталость, рванули так, что снег разлетался в разные стороны.
Достигнув первых домов деревни, мы испуганно шарахнулись в сторону, когда из-за угла появилась женщина, сидя на лошади. Кто это?
- Куда спешите? - прошипела она и мы с гадалкой заорали, увидев, что её голова свернута набок, а лицо посинело. Лошадь тоже была ужасна - с проеденными червями боками и гнилым оскалом желтоватых зубов.
- О Боже... - прошептал граф. - Марианна...
- Кто это?! - гадалка не могла оторвать глаз от ужасной наездницы.
- Несостоявшаяся жена маркиза де Верже... - ответил Шарль, отступая от надвигающейся лошади. - Она умерла. Сломала шею.
- Как приятно увидеться снова... - прошипела покойница и спрыгнула на землю. - Подойдите ближе, я хочу познакомиться с этими милыми дамами...
Она протянула к нам страшные, полусгнившие руки и её зубы громко клацнули.
- Уходим! - граф толкнул нас вперед. - До церкви рукой подать!
- Куда?! - взревела Марианна и ринулась к нам, растопырив пальцы. - Вы не уйдете от меня!
И тут завизжала Лисичкина, тыча пальцем в ещё один силуэт, появившийся из мглы. Это была женщина с месивом вместо головы, на котором неожиданным образом держался пожелтевший парик с голубоватыми розами.
- Жена маркиза... - граф явно не ожидал такого и на секунду растерялся, глядя, как нас окружают мертвецы. - Сюда, быстро!
Он дёрнул дверь какого-то строения, и мы заскочили внутрь. Только сейчас я поняла, что это гостиница "Жареный петух".
Жиль с бутылкой вина стоял за стойкой, Одет замерла с подносом над столиком, за которым сидели двое мужчин, а Мадлен, раскрыв рот, держала в руке большого гусака.
- Это ужасно... - прошептала Аурика, оглядываясь по сторонам. - Все превратились в лёд...
Дверь гостиницы затряслась от сильного удара, а за окном проплыл силуэт ведьмы. Мы были в ловушке.
- За мной! - скомандовал Шарль и побежал вверх по ступенькам, с трясущейся Лисичкиной на руках. Нас не нужно было просить дважды, и мы рванули за ним, моля Бога о том, чтобы дверь выдержала.
Но стоило нам подняться на последний этаж, как внизу загрохотало - дверь все-таки вылетела и жуткий рёв и вой мертвецов разнеслись по всему дому. Шарль втолкнул нас в ближайшую комнату и, забежав следом, закрыл дверь на засов. После этого он распахнул окно и посмотрел вниз:
- Давайте! Прыгайте в снег!
Пока мы мялись, Лисичкина, не задумываясь, сиганула вниз - видимо страх оказаться в руках мертвецов был сильней, чем страх высоты. Забравшись на подоконник, я задержалась, испытывая панику, но тут же почувствовала, как меня толкают под зад. Не удержавшись на скользкой поверхности, я полетела вниз и встряла в сугроб, отчего вокруг меня взметнулась снежная волна. Рядом приземлилась Аурика, а следом и Шарль.
- Не сидим! - он помог нам подняться и поволок дальше. - Церковь рядом!
Сил уже не было совсем и мне казалось, что я сейчас рухну бездыханным трупом, прямо на эту промерзшую землю. Гадалка пыхтела где-то рядом, а Лисичкина уже была на руках у графа. Оставалось только изумляться его выносливости.
Когда, наконец, показался фасад церкви с мрачными стрельчатыми окнами и тёмными, узкими дверями, за нами послышался вой ведьмы. Обернувшись, я вскрикнула от ужаса - она неслась с такой скоростью, что волосы на отрубленной голове, развевались седым покрывалом. Граф дёрнул двери раз, другой, но они не поддавались и тогда, поставив девочку на землю, он принялся бить их плечом. Они распахнулись в тот момент, когда ведьма была в нескольких метрах от нас и, ворвавшись в помещение церкви, мы захлопнули двери и задвинули засов. Ударившись о них, ведьма завизжала, зацарапалась в шершавую поверхность, издавая жуткие звуки, и протяжно завыла.
И началась самая длинная в моей жизни ночь... Мы читали библию по очереди, а кто не читал, согревал совсем продрогшую девочку. Она дрожала, сидя на лавке и по её горящим щекам я поняла, что у неё температура. Шарль снял с себя плащ и укутал её, но жуткий холод пробирал до костей и с каждым часом становился все сильней. Губы не слушались, пальцы были не в состоянии переворачивать страницы, а вокруг церкви бесновалась нечисть. Ведьма разбила все окна и заглядывала в церковь, крича ругательства и проклятия. Но войти внутрь она не могла.
Когда меня сменил Шарль, я уже настолько продрогла, что моё тело было похоже на ледяную статую. Рухнув рядом с Аурикой и Лисичкиной, я даже не поняла, что заснула, прижавшись к горячему бочку девочки.
Когда я открыла глаза, в церкви было тихо. Ничего не летало, не выло, не билось в двери... Граф стоял возле алтаря и его глаза были направлены на разбитые окна, в которые пробивались яркие лучи солнца. Тоненький огонек свечи задрожал и погас, впуская в храм дневной свет... Все закончилось.
Шарль повернулся к нам и улыбнулся. Теплой, широкой улыбкой. Я улыбнулась ему в ответ.
Он подхватил девочку на руки, и мы вышли из церкви под яркий солнечный свет, от которого тут же заслепило глаза.
* * *
В замке де Верже было тихо. Лёд таял, стекая со стен прозрачными ручьями, обещая надежду на чудесное спасение. Мы поднялись в наши комнаты, и я с болью увидела, что маркиз и его сын все ещё находятся во льду. Шарль растопил камин, и теперь он разгорелся с невероятной силой, выгоняя последнюю стужу из этих стен. Мы уложили девочку в кровать и подвинули её ближе к очагу, чтобы она быстрей согрелась.
- Екатерина Александровна... - прошептала она, хватая меня за руку. - Посмотрите...
Я обернулась и увидела, что сквозь ледяную корку все явственнее стали проступать черты Филиппа. Он и Ноэль стремительно оттаивали.
Я бросилась к нему, и когда на его бледной коже не осталось и следа изморози, а глаза приобрели свой тёмный, глубокий оттенок, маркиз прошептал белыми, как мел губами:
- Катрин... ты жива...
- Жива! Жива!
Я принялась обнимать его и оттаявшего мальчика, который совершенно не понимал, что происходит и растерянно улыбался, глядя поверх моей головы.
Шарль усадил их возле огня, и тут в комнату ворвалась Вивьен, на подносе которой, оттаял чай и пирог.
- О Господи! Что случилось?! Меня просто трясёт от холода! Что с девочкой?! Она заболела?!
Наконец, экономка заметила маркиза и графа и испуганно присела в реверансе:
- Простите милорды...
- Давайте уже, грейте свой чай, Фурнье! - улыбнулся маркиз. - По-моему, тут все замерзли!
* * *
Дрожа будто в лихорадке, Женевьева вышла из комнаты и, цепляясь за стены, пошла в поисках тепла. Её тело тряслось, ноги не слушались, а в душе метался страх. Она резко остановилась, вспомнив, что под её кроватью лежит труп Аврил и чуть не задохнулась от паники, охватившей её. Что делать? Что же делать???
Она спустилась вниз, оглядываясь по сторонам и, завидев людей, растерянно осматривающих себя и стены замка, закричала:
- Убили мою родственницу! Ей вспороли горло! Помогите!
- Это проклятие... - раздались приглушённые голоса и её обступили со всех сторон. - Колдовство...
- Это Лугару! - закричала пожилая женщина с одним зубом. - Это он! Он убил и навлек ледяное проклятие на нас!
- Да, да! Это Лугару! - зашептались другие. - Как только маркиз захотел жениться, зверь вырвался наружу! Это он виноват!
- Нужно убить Лугару! - закричала Женевьева, прекрасно понимая, что это её единственный шанс на спасение. - Он пролил кровь и навлек ледяное проклятие!
Она никогда не верила в то, что маркиз превращался в волка, но сейчас это была надежда на спасение и все-таки... месть. Месть за её несбывшиеся мечты.
В холле замка собиралось все больше людей и напуганные, они все больше убеждались, что во всем виноват маркиз.
- Но где труп? - вдруг спросил кто-то из толпы и Женевьева, приходя в восторг от своей сообразительности, зло закричала:
- В моей комнате! Бедная, бездыханная девушка! Пойдёмте со мной! Вы увидите все своими глазами!
Люди последовали за ней, распаляясь все больше, и когда Женевьева предъявила им труп, пришли в ярость.
- Он пил её кровь!
- Он когтями разорвал ей шею!
- Маркиз влюбился и Лугару взялся за старое! Убить маркиза!
- Избавим наши земли от Лугару!
* * *
Тепло возвращалось в замок вместе с солнцем, которое искрило в снежных заносах и вместе с улыбками, которые играли на лицах всех собравшихся в одной комнате. Даже Лисичкина улыбалась, глядя на Ноэля. Вивьен суетилась возле неё, поправляя подушки, заставляя выпить чай и тоже улыбалась, все ещё не понимая, что произошло.
Ноэль, после того, как Филипп сказал ему о своей женитьбе на мне, долго-долго держал меня за руку, а потом сказал:
- Я чувствую, что вы хорошая, мадмуазель Катрин. Я буду счастлив, если вы станете моей матерью.
Гадалка и Шарль, почти дремали, согретые огнём очага и раскрасневшаяся и немного взъерошенная Аурика, выглядела как молоденькая девушка.
- Что это за шум? - Ноэль первый услышал голоса, доносившиеся из коридора. - Эти люди идут сюда со злом...
Маркиз поднялся со своего места и встал напротив двери, а Шарль де Конти встал рядом с ним.
Да когда же это закончится? Мы с Аурикой переглянулись, и гадалка закатила глаза. Что опять произошло в этом проклятом замке???
Кто-то с той стороны ударил в дверь, и она распахнулась, ударившись о стену. Злобные лица уставились на нас, а во главе этой толпы стояла златокудрая красавица.
- Вот он! - она указала пальцем на маркиза. - Убийца!
- Мадмуазель, вы заговариваетесь. - Филипп надменно приподнял бровь. - Я жду объяснений.
- Вы слышали, он ждёт объяснений?! - лицо прекрасной Женевьевы обезобразила ненависть. - Убил мою бедную родственницу, навел ледяное проклятие и ждёт объяснений!
- Ледяное проклятие навела ведьма из леса, - медленно произнёс Шарль. - И не без помощи кого-то из замка... Ведьма сдохла, лёд ушёл. Что нужно ещё?
- Он лжет! - закричала Женевьева, покрываясь пятнами. - Они сговорились и творят здесь зло!
Я обошла мужчин и встала напротив неё.
- Я не знаю вас мадмуазель, но это вы лжете. Нагло и бесцеремонно.
- Тебя никто не спрашивал, нищенка! Не смей со мной разговаривать! - завопила она и, развернувшись к толпе за своей спиной, прошипела: - Что вы смотрите?! Хотите, чтобы он пришёл и за вашими детьми?!
Я даже опомниться не успела, как меня схватила чья-то грубая рука и сильный удар в переносицу, чуть не лишил сознания. Словно в тумане я услышала жуткий рев и, вырвавшись из рук, рвавших мою одежду, в ужасе увидела, как над всеми возвышается огромный волк с тёмной блестящей шерстью. Все замерли в страхе перед этим великолепным животным, а худенький Ноэль закричал, закрывая собой зверя:
- Не смейте трогать моего отца! Уйдите, бесы!
Его невидящие глаза смотрели в одну точку, а руки сжимали скалившуюся морду волка, словно не давая ему вырваться и кинуться в толпу. Шарль схватил сопротивляющегося парня и оттащил от зверя, выхватывая тем временем кинжал из ножен. Гадалка тоже приблизилась к толпе, готовая ринуться в бой, а Вивьен успокаивала плачущую девочку, жавшуюся к её груди.
- Вот он, Лугару! - завопил какой-то злобный голос. - Нужно убить его девку, а потом и его!
Меня потянули за волосы, но эту боль я испытывала доли секунды - с рычанием, волк бросился в толпу и моих ноздрей, коснулся запах свежей крови. Визг и вой практически оглушили меня и в этой круговерти лиц и тел, я увидела летящий в волка нож, который сжимала Женевьева...
Я вырвалась из сплетения грязных рук и почти упала на сияющую шерсть зверя, ощутив, как острое лезвие легко проходит сквозь мою плоть.
Адская боль пронзила все мои нервные окончания, и уже теряя сознание, я увидела, как Аурика, оттаскивает от меня Женевьеву и бьёт её головой о стену. Это было последнее, что я увидела...
Мне казалось, что я была в небытии долгое, долгое время, но оказалось, что это не так...
Вокруг царил хаос... Шарль де Конти, орудующий ножом, Аурика, таскающая по полу Женевьеву, Филипп, лежавший в луже крови и я, сверху на нем. Сильно болело плечо, и в этот момент я поняла, что Женевьева попала ножом в верхнюю часть руки и это не смертельно.
Меня подняли чьи-то руки, и я услышала голос Ланса:
- Ох, Господи... что же это такое... Как же так... как же так...
- Ланс, оставь меня... - прошептала я, слабо отталкивая его. - Филипп...
- С ним все в порядке. Он жив. А вы истекаете кровью, мадмуазель...
- Да успокойся ты, женщина! - крик Шарля заставил меня повернуть голову. Он еле оторвал гадалку от Женевьевы и оттолкнул её в сторону. - Какая кровожадная мадмуазель...
Аурика одарила его убийственным взглядом и подбежала ко мне.
- Ты в порядке?
- Жить буду... - я слабо улыбнулась. - Поднимите Филиппа...
- Похоже, проклятье потеряло силу, - сказал граф, рассматривая друга. - Когда вы, мадмуазель, закрыли его своим телом, волк стал человеком...
- Но почему он без сознания? Он ранен?
- О нет... Ваш маркиз уложил нескольких человек. Это их кровь, - усмехнулся Шарль. - Вы спасли ему жизнь, Катрин... Теперь он обязан вам до конца жизни.
Ноэль сжимал в объятиях испуганную Лисичкину, Вивьен лежала в глубоком обмороке, а золотоволосая красавица Женевьева, вспухла и посинела от рук гадалки, которая и сейчас была готова наброситься на неё.
- Я надеюсь, это все? - задала она риторический вопрос. - Я стресссанула если что.
- Что вы сказали? - Шарль повернулся к ней, но гадалка лишь горько вздохнула:
- Выпить хочется.
- Не вам одной, мадмуазель. - Филипп приподнялся на локтях и огляделся. - А сейчас, ещё больше...
- Напьемся, милорд, мадмуазель? - Шарль, элегантным движением спрятал кинжал.
- Я выпью две бутылки. Одна. - Вивьен Фурнье встала на коленки и с трудом поднялась. - А может и три.
ЭПИЛОГ
Я стала маркизой де Верже, повенчавшись с Филиппом в той церкви, где мы спасали эти земли, и в замке появилась весёлая детская с двумя кроватками. Я родила маркизу двойню - мальчика и девочку. Лисичкина была жутко влюблена в красивого Ноэля, к которому начало возвращаться зрение. Ведь проклятие, все-таки покинуло весь род де Верже. Они постоянно были вместе, и Кристина уже свободно болтала по-французски и с восхищением слушала все, что рассказывал ей умный парень.
Шарль де Конти ухаживал за гадалкой, и все шло к тому, что в скором времени она должна была стать женой бородатого рыцаря.
Вивьен вышла замуж за Ланса и они вдвоём набрали новых слуг из деревни, заставляя их драить полы по нескольку раз в день.
А Женевьева Дюфо, признавшись в своём преступлении, по приказу короля была помещена в Бастилию, где умерла через год, повесившись на собственных волосах.
Возможно, кроличья нора и появлялась на землях де Верже, но нам это было неинтересно. Жизнь продолжалась здесь и другой нам было не нужно...
следующее произведение с третьего января
