5 "На билет к маме" - такие слова нацарапала девочка Оля на куске картона и отправилась на вокзал. Что ж, почти правда. Оля надеялась, что тётя Алла станет для них именно таковой.
После задержания милuцией все малолетние аpecтанты вновь встретились в подвале и занялись своими прежними "делишками". Все, кроме Оли. Девочку словно подменили. Она вышла из тумана серых будней беспризорников, которые не имели ни будущего, ни прошлого, но лишь вязкое, тynое болото под названием "сегодня". Для Оли будущее вдруг стало осязаемым - у неё появилась цель.
Время, которое она раньше никогда не ощущала, вдруг стало поджимать. Её маленький братишка болен, он в больнице, а после выздоровления его отправят в приют. О том, что Тишка может не поправиться, Оля старалась не думать. Он должен! Ведь она пообещала, что вернётся за ним. Так что вперёд, скорее! Тишка и без болезни слишком слаб, нельзя оставлять его надолго! Оля юркнула в электричку и прильнула к окну.
Мысль соорудить табличку с жалостливой надписью пришла в её голову с отчаяния. Подавали плохо и накопление средств шло очень медленно. Она устроилась на полу в вестибюле второго этажа, обняла табличку и стала смотреть на проплывающую мимо холодную толпу. Иногда девочка узнавала шныряющих по вокзалу беспризорников: ей не были известны ни имена их, ни места ночлежек - просто примелькавшиеся лица. К концу дня у Оли скопилась сумма большая, чем обычно. Фокус с картонкой удался, но радость девочки была недолгой.
На перроне двое нормально одетых подростков стали выбuвать из неё деньги. Возможно, они следили за Олей или просто увидели, как она перед уходом по неосторожности перебирает смятые купюры. На глазах у остальных пассажиров они вытряхнули её тряпчаную сумочку. За возмущения Оля получила тумака. Никто не заступался: одни отворачивались, другие наблюдали отстранённо, словно это отрывок телевизионной передачи, а не реальное гope беззащитного ребёнка. Какое сочувствие? Вы о чём? Это обычное дело для уличных бродяжек - пусть разбираются сами.
Оля потопталась по перрону, поплакала вслед удаляющейся электричке и вернулась назад в здание вокзала. "Тишка, держись, братишка..." - колотилось в Олиной головке. Она должна спасти его. Времени очень мало. Несчастное, чумазое личико брата маячило перед ней конечной целью всех скитаний. Тишка должен жить.
Оля стала просто бродить по зданию с вытянутой рукой, держа перед собою табличку с надписью "На билет к маме". Она решила ночевать на вокзале. Ноги гудели и хотелось есть. Ранее она рассчитывала купить еду на своей станции, потому что там было дешевле. Только через полтора часа девочка смогла приобрести блинчик с начинкой и чай. Проглатывая неподалёку свой нехитрый ужин, она от нечего делать наблюдала за блинной. Детям, которые были на голову выше неё, мать накупила целый поднос еды. Они выпендpuвались, сидя неподалёку от Оли, им было невкусно.
Всё было оставлено ими тут же, на сиденье. Оля села поближе, взяла нетронутый блинчик и вдруг почувствовала, как сердце пропустило удар.
Кошелёк.
Зелёный кошелёк между стаканов.
Оля воровато оглянулась, схватила его и поспешила пересесть подальше на случай, если эта семья спохватится и вернётся за ним.
В кошельке была сумма, достаточная для покупки двух, нет, даже трёх билетов до Астрахани! Девочке хотелось визжать о радости. Она вытрусила всё его содержимое в свою сумочку, а сам кошелёк, добротный, кожаный, выбросила в ближайшую урну.
За билетом! Немедля!
Оля подскочила и направилась к кассам. Навстречу ей спешила та самая нерадивая семья. Они подбежали к оставленным блинам... Заглянули под сиденья... С рассеянным подозрением оглядели ближайших соседей... Обратились с вопросом к пожилой даме с одуванчиком волос... Оля не стала ждать, пока им укажут на проворную воровку, коей она являлась. Девочка помчалась во весь опор вперёд. За её спиной, кажется, проклюнулись крылья. Держись, Тишка, ещё немного!
Кассир, услышав детский голосок, требующий билет аж до Acтpaxaни, немало удивилась и привстала со стула, чтобы рассмотреть не только лохматую макушку пассажира, но и её обладателя.
— Девочка, детский билет продаётся только в сопровождении взрослого! К тому же требуется документ - свидетельство о рождении!
Бум-бум-парапум.
Приехали.
Вся душонка Оли упала вниз и размазалась по холодному полу. Она не помнила, как успела сесть в последнюю электричку, как шла по тёмной улице от станции к родному подвалу. Ребята веселились. Под потолком, освещённым тусклыми свечами, проплывал сигаретный дым. Из сырого угла тянуло плесенью. Пьяные вскрики, noxaбщuна и смех... Оля заснула, не смотря ни на что.
Проснулась рано. В розоватых лучах рассвета стала перебирать свою сумку. Из пустых окон заброшки на неё взирали сонные голуби. Авось угостят?
Тряпьё. Тряпьё. Тишкина игрушка. Оля прижала её к гpyди и отложила, чтобы взять с собой. На самом дне была истрёпанная папка, а в ней их свидетельства о рождении и даже паспорта родителей - это хозяйка квартиры, выгоняя брата с сестрой на улицу, помогла им отыскать документы в завалах отцовского хлама.
Попрощавшись с полувменяемыми детьми, Оля вновь отправилась на вокзал. Там она стала бегать вокруг людей, приобретающих билеты.
— Простите, тётенька, а вы случайно не в Acтpaxaнь едете?
— А вы?
— А вы?
— Купите, пожалуйста, мне билет...
Но все либо ехали не туда, либо грубо отказывали, а то и вовсе гнали от себя подальше взашей. Оля стала отчаиваться. Она остановилась неподалёку от касс, чтобы набраться душевных сил для следующего захода. Тут к ней подошёл мужчина.
— Девочка, я слышал, тебе нужен билет до Acтpaxaни?
— Да...
— Я еду в Capaтов. Можешь поехать со мной. Это один и тот же поезд.
— А как я дальше?
— Попробуешь зайцем или на худой конец доедешь на электричке сначала до Boлгoгpaда, а оттуда, на следующей, до Acтpaxaни.
Оля напряжённо посмотрела в лицо мужчине. В мелких, невыразительных глазках таилось что-то отталкивающее, подозрительное. Он был весьма невысок, худ и бледен. Да, это определённо не тот типаж, по которому вздыхают взрослые тёти, но ей-то что?
— Сейчас достану своё свидетельство и деньги.
— Ах, забыл сказать: я путешествую только в вагонах-купе...
— Ой... Не знаю, хватит ли мне...
Оля не хотела прощаться со всей суммой. Мало ли, что ждёт её по прибытию. Мужчина великодушно махнул рукой:
— Давай сколько есть, остальное я доплачу.
Н а ч а л о *** П р е д ы д у щ а я