В 1901 г. специальным постановлением святейшего синода от православной церкви был отлучен семидесятилетний старик, великий русский писатель Лев Николаевич Толстой.
В постановлении говорилось, что Толстой «дерзко восстал на господа», отрекся от церкви и посвятил свой талант «на истребление в умах и сердцах людей веры отеческой, веры православной». На многие его статьи был наложен запрет.
Прежде, чем отречься от церкви и единения с народом, которое мне было невыразимо дорого, - писал Толстой, - я, по некоторым признакам усомнившись в правоте церкви, посвятил несколько лет на то, чтобы исследовать теоретически и практически учение церкви: теоретически – я перечитал все, что мог, об учении церкви, изучил и критически разобрал догматическое богословие; практически же – строго следовал, в продолжении более года, всем предписаниям церкви, соблюдая все посты и все церковные службы. И я убедился, что учение церкви есть теоретически коварная и вредная ложь, практически же собрание самых грубых суеверий и колдовства.
Хоть, Толстой и не был атеистом, но он отвергал религиозность церкви. Он полагал, что знать бога и нравственно жить — одно и то же. Ипостасями такого бога являются нравственные нормы поведения: братство и любовь; добро и совесть; стремление давать другим людям больше того, что сам берешь от них. Бог — это те лучшие качества, свойственные человеку, в соответствии с которыми он может разумно устраивать свою жизнь. «Бог есть то высшее, что есть в нас».
В ответ на многочисленные критические статьи Толстого, и в особенности после романа «Воскресенье», где таинство евхаристии было показано бессмысленным, церковь отлучила писателя.
Лев Николаевич описал священника, смачивавшего вырезанные кусочки хлеба в вино, символизирующие плоть и кровь бога. Их он предлагал каждому молящемуся, а затем унес чашку за перегородку, где сам допил всю кровь и доел всю плоть, старательно обсосав усы и вытерев рот и чашку.
Видимо, это стало последней каплей в отношениях церкви и Толстого.
В многочисленных церквях страны фигуру писателя стали помещать на настенные росписи, где изображался «Страшный суд».
В последствии, некоторые такие фрески уходили в коллекцию Центрального Антирелигиозного музея. Например, одна прибыла из с. Тазово Курской губернии.
История еще одной фрески «Страшного суда» могла бы кануть в лету, но ей заинтересовался Антирелигиозный музей Москвы, да и директор районного музея был озабочен мыслями в ее сохранении, как исторического наследия.
Фреска 2,0 * 1,5 метра, писаная масляными красками по штукатурке, находилась в с. Орел Ворошиловского (Усольского) района Молотовской (Пермской) обл.
Церковь Пресвятой Похвалы Богородицы 1735 года переживала не самые лучшие годы: 20 января 1941 года исполком Молотовского Совета депутатов трудящихся принял решение о ее закрытии. И теперь все внутренне убранство живо развозилось по разным уголкам: часть икон спрятало у себя местное население, некоторые были вывезены в Третьяковскую галерею, остальное стало пермскими музейными экспонатами.
Теперь здесь планировалось культурное учреждение. Жители, якобы, ходатайствовали об организации школьного спортзала.
Об этом информировал 03.04.1941 г. директор Ворошиловского районного историко-краеведческого музея Мельников, когда писал письмо работникам реставрационных мастерских Государственной Третьяковской галереи, запрашивая у них возможность командировать специалиста из Москвы для снятия стенной живописи с изображением Л.Н. Толстого.
К письму была приложена фотография фрески:
Но, галерея ответила отказом.
17 мая 1941 года Мельникову было отправлено сообщение от Центрального Антирелигиозного музея. Его директор Кузьмин увидел о фреске небольшую заметку в газете «Безбожник» и очень просил согласия снять ее со стены, при том за свой счет и даже обещал изготовить точную копию для экспозиции местного музея.
ЦАМ из корреспонденции, помещенной в газете Безбожник узнал о наличии в церкви села Орел стенной живописи с изображением Л.Н. Толстого и местной учительницы в аду.
Священник Иаков Шестаков в 1916 году так описал эту учительницу:
"В очках стриженная курсистка".
Вскоре, 5 июня 1941 года, в Орел был отправлен известный искусствовед, художник-реставратор П.И. Юкин. Он снял орлинскую фреску, но из-за войны дальше Ворошиловского (Усольского) музея она так и не уехала.
Стремительно надвигались куда более страшные события, чем атеизм и церковные гонения. Вместо задуманного спортзала в церкви временно был оборудован военный госпиталь, но его вскоре перенесли в здание Дома отдыха.
Испуганный народ вновь потянулся к богу и осенью 1941 года работа храма возобновилась.
История, вроде повсеместная для того времени, ведь бывало и хуже: церкви обустраивали под клубы, зернохранилища или даже взрывали. Но, у этой церкви есть продолжение ее личной трагедии. Многие старожилы утверждали, что в течение полугода в ней была размещена пересылочная тюрьма для политических и военных заключенных, о которой всем сказали помалкивать. Были расстрелы и зверские мучения. Действительно, долгое время никто не хотел даже близко упоминать об этих черных страницах начала 40-х., даже после развала СССР. Должен ли был быть в ней спортзал или так прикрывали этап, или обоим этим событиям суждено было случиться? Сложно судить из-за недостатка информации.
Так или иначе, но история движется дальше: фреска пережила и эти военные потрясения. Как пишет искусствовед Н.Н.Серебренников, в 1947 году она все еще находилась в районном музее.
Однако, судьба распорядилась по своему: не пришлось данной творческой работе украшать музейные витрины, ведь по случайному обстоятельству фреска осталась без охраны и разбилась вдребезги, а точнее, на малые куски от 2 до 5 см.
Крошево аккуратно собрали и отправили на хранение в Березниковский музей. Для прикрытия случившегося появилась несостоятельная версия о том, что существует точная копия фрески.
В 1955 году началась переписка с Государственной Центральной Художественно - реставрационной мастерской в надежде о помощи в восстановлении живописи, но та переадресовала заботу на плечи Проектно-реставрационных мастерских Академии Архитектуры СССР, ссылаясь на невозможность составления сметы. Академия же аргументировала свой отказ дороговизной и длительностью работ и направила обратно в мастерскую.
В 1961 году были люди, которые все еще горели желанием восстановить утраченное искусство. Так, пенсионер А. Галанин, бывший работник строительство в Березниках, из г. Тольятти писал в областной краеведческий музей о нерасторопности и безответственности музейных работников, которые не предприняли стоящих усилий в восстановлении фрески. Приводит он и мнение Н.Н. Серебренникова:
В заключении напрашивается вопрос, был ли заключен мир кем-то свыше между церковью, Толстым и той неизвестной местной учительницей, когда фреска с их изображением в аду развалилась безвозвратно, оставив единственную фотографию, как доказательство былых дней?
Возможно...
#л.н. толстой #безбожник #церковь #фреска #страшный суд #пермский край #поселок орел #Церковь похвалы Пресвятой богородицы
Орёл-городок - столица Строгановых на Каме. Зачем назвали Кергедан и Орёл?