-Ах, Катаринушка, надеюсь вы не в обиде за небольшую задержку нашего разговора. Я настраивал себя на вашу волну, а вы так непросто устроены, что я даже замешкался. Но, милая девочка, все получилось. Во всяком случае, я на это надеюсь.
Катарина смотрела на суетящегося доктора и пыталась вспомнить - кого он ей напоминает. Эти быстрые, какие-то коротколапые движения, как будто ему не хватало длины рук, эти, немного птичьи движения круглой, слегка плешивой головы, эта удивительно знакомая, картавая речь… Вот прямо знаком и все, но никак не вспомнить. Вот никак…
Пока Катарина мучилась, доктор выскочил из-за стола, одним прыжком оказался рядом, подвинул стул и сел, придвинувшись так близко, что его круглые, крошечные, похожие на шляпки гвоздей, вбитых в бельевые пуговицы, глаза оказались прямо в нескольких сантиметрах от ее глаз. Катарина хотела отстраниться, но было некуда, да и взгляд врача лишил её воли. Она бы, наверное, испугалась до ступора, но вдруг вспомнила, кого ей напомнил господин Лурье. Ленин! Владимир Ильич. Честное слово. Откуда у неё возникла такая ассоциация, она даже не поняла, но это сравнение разом сняло напряжение, ей захотелось хихикнуть, что она и сделала прямо в торчащую перед ней физиономию. И это помогло - разом расслабило, и куда-то улетучился страх. Доктор что-то понял, отстранился, отодвинул стул, ослабил взгляд .
-Я, дорогая Катарина, на Ленина не похож. Нисколько. Это ваше бредовое сознание играет в игры. Знаете почему?,
Катарина с трудом стянула губы, чтобы не улыбаться так неприлично, откинулась на спинку стула, хлебнула воды.
-Нет. А есть причина?
Игнатий Митрофанович встал, покачался с носков на пятки, откуда - то жестом фокусника вытащил старинный портсигар, открыл, галантно протянул его Катарине.
-Лучше не найдете сигарет. Рекомендую. Вы, кстати, курить в десятом классе начали? Втихушку? Несчастная любовь?
Катарина не ответила, но он удовлетворённо кивнул, вкусно затянулся, помолчал. И вдруг выпалил, резко, визгливо, как попугай
-Дите, небось, знахарка ковыряла? Спицей? Или руками давила? Говори!!!
Катарина вздрогнула, сжалась, она почувствовала, как кровь отхлынула от лица, ринулась вниз, просочилась сквозь онемевшее тело, и оно похолодело так, что ей стало плохо, дурнота ватным покрывалом окутала её и лишила света. И только звон, тонкий, навязчивый, оглушаюший, заполнил пространство и утопил…
Очнулась Катарина от того, что кто-то касался её лица чем-то мокрым, касался ласково, но настойчиво. Сквозь туманное марево она разглядела нежное лицо. Странная и страшная мысль промелькнула и растаяла, но, почему - то не испугала :, "Ангел, наверное… неужели это все?". Но ангел поднёс к её носу неприятно пахнущий ватный диск и сразу превратился в медсестру, ту самую, стриженную под мальчика. Она сочувственно щурила глазки, поддерживала Катарину за плечи, не давала откинуть голову.
-Все хорошо… Не волнуйся. Сейчас встанем понемножку, выпьем кофейку, сразу пройдет эта гадость. Давай, потихоньку.
Катарина поняла, что она лежит на полу, некрасиво вытянув ноги. Туман уже рассеялся и она увидела, что рядом с ней на корточках сидит медсестра, а за столом, холодно, как раздавленного таракана разглядывая её распластанную фигуру, возвышается психолог, явно довольный тем, что попал точно, в самое больное место. Катарина села на полу, подобрала онемевшие ноги, посидела так, пытаясь собраться с силами. Потом, опираясь на руку медсестры, встала, кое-как добралась до стула, свалилась без сил. Доктор улыбнулся, поставил какую-то закорючку в журнал, мягко сказал.
-Думаю, хватит на сегодня. Два дня тебе даю, Катаринушка, посиди, повспоминай, подумай. Потом обсудим с тобой, что ты надумаешь. Только не спеши.
Он звякнул чем-то, то ли колокольчиком, то ли кнопку какую-то нажал, дверь открылась и появилась Маргарита. Бабка просто лучилась добротой и сочувствием, она закутала Катарину в пушистый платок и помогла выйти на улицу. А на улице мело… Откуда поздним, но ещё все же летом, могла взяться эта метель, насквозь пропитанная дождём, наверное не смог бы ответить даже доктор природных наук, но трава яркая, ещё не жухлая разом покрылась белой волглой пеной, дорожки заблестели искристо, фонари превратились в дрожащие неверно шары. Катарина и Маргарита, обнявшись, дрожа от холода добежали до подъезда спального корпуса, влетели в холл, и тут бабка вдруг остановилась, как стреноженная и мигом растворилась в сумраке служебного коридора. А около огромной пальмы, украшающей зону отдыха стоял...Иван.
-Здравствуй, Катарина. Ты бледновата. Тебе нехорошо?
Катарина мотнула головой, хотела было проскочить мимо, но Иван жёстко и твёрдо взял её за предплечье.
-Не спеши. Надо поговорить. Я соскучился…