"Завыла по-бабьи Елизавета, громко, с причитаниями и всхлипами, от этого воя пробрало Андрея до самого нутра! Нет, не такой реакции он от матери ожидал…"
Глава 15.
- Нет! И даже думать про это не смей! – кричала Елизавета Александровна сидящему за столом сыну, - Никогда я её не приму, и тебя на такое не благословлю! Слыханное ли дело – наперекор родителям жениться! Нет! И сватать мы эту безродную девку не поедем, еще чего!
- Мам, не кричи пожалуйста! – поморщился Андрей, - Вообще-то уже давно на дворе двадцатый век! Что же я должен, на кого родители укажут, ту и в жёны брать?!
- А хотя бы и так! Чем плохо? – проскрипела от окна сидевшая в кресле Серафима Фёдоровна, - Вот, раньше так и женились, и жили всю жизню, детей семеро, а то и больше! А теперича что? Женются да разводются, дети остаются - сироты считай! Что, хорошо это по-твоему?
- Бабуль, ну ты-то хоть что завела – вспомнила, что при царе Горохе было! – Андрей устало потёр лоб, - Вы же даже не узнали её получше, знаете, какая Наташа хорошая, добрая!
- Добрая? Да хоть сто раз добрая! Кто отец её, семья – кто? Мать где-то шлялась, девку эту и нагуляла, неизвестно от кого! Ой, люди добрые! Семью вздумал позорить! Ооой, ииииии…
Завыла по-бабьи Елизавета, громко, с причитаниями и всхлипами, от этого воя пробрало Андрея до самого нутра! Нет, не такой реакции он от матери ожидал…
- Да виданное ли дело, калеку в жены брать, - скрипела бабка Сима и утирала кончиком платка сухие глаза, - Кого народит-то тебе она, таких же… уродцев!
- Бабушка! – Андрей тут уж совсем не выдержал и стукнул кулаком по столу, - Что ты говоришь такое!
В дом вошёл Анатолий, отец Андрея, и в изумлении остановился в дверях, глазам его открылась чудна́я картина – бледный и хмурый сын стоял у окна, сложив руки на груди, жена заходилась в рыданиях и не могла сказать ни слова, когда он спросил, что же произошло. И только старая мать Анатолия, притворно всхлипнув, сказала:
- Сын-то твой, невестку в дом решил привести! Хромую Наташку Рыбакову, с Семёновки! Упёрся, мать до приступа довёл, а меня наверно уж и до могилы…сердце зашлось, не могу…
Серафима Фёдоровна откинулась в своём кресле и сухой рукой взялась за сердце, поглядывая то на стоявшего у окна внука, то на удивлённого происходящим сына.
- Бать, ну хоть ты им скажи – пусть уймутся! Уж чего только девчонке не приписали – и безродная, и калека, и родит… незнамо кого! – с отчаянием в голосе воскликнул Андрей, с надеждой глядя на отца.
- А ну, цыц! – рявкнул на жену и мать Анатолий, - Устроили тут концерт, на всю улицу вас слыхать, все собаки подпевать начали! Нечего голосить на всю округу – такие дела в своей семье решаются!
Елизавета тут же смолкла, муж её никогда голоса не повышал, а сейчас вид его был непривычно сердит. Серафима тоже замолчала и даже позабыла держаться за сердце, сын никогда себе такого не позволял, а тут…
- Ты, сынок, присядь-ка! – позвал Анатолий сына после того, как умылся и уселся во главе стола, - Давай поговорим спокойно, без вот этого вот…, - тут он снова бросил сердитый взгляд на женщин.
Андрей, у которого в глазах загорелась надежда на благоразумие отца, уселся напротив него за стол и во все глаза глядел на Анатолия.
- Ты вот, что сынок, ты не думай, что мы с твоей матерью какие-то дремучие… Я не считаю эту Наталью плохим человеком, может она и в самом деле хорошая девушка! Но ты подумай вот о чём – одно дело с девчонкой по деревне гулять, а другое – это какую жену в дом вести! Она ведь на самом деле знать не знает, кто родители у неё, да и вообще – не знает, как в семье то жить! Мать тут права! Испокон веков было такое – ищи себе в жёны ровню, тогда и будет счастье в семье! Мы тебе добра желаем, потому и говорим тебе такое прямо, не скрываясь, потому ты на мать и бабку не обижайся – они как лучше хотят. Ты парень еще молодой, куда спешить жениться, погуляй пока, присмотрись, может и кого лучше себе приглядишь, не на одной же Наталье свет клином сошёлся!
- Вот уж от тебя, отец, я такого не ожидал, - лицо Андрея потемнело, черты лица заострились, брови хмуро сошлись у переносицы, - Ты сам-то на маме как женился? С разрешения родителей, или по любви!
- Сынок, ты не ершись, - примирительным тоном сказал отец, - А на маме я женился по любви. Но с согласия родителей, а как без этого! В деревне жизнь не простая – на бабе хозяйство, дети! Что твоя Наталья, сможет управляться? За ней самой уход нужен! Я вообще думал, что бабушке её, покойной Дарье Ивановне, достанет ума внучку в учреждение определить… Чтоб не мыкалась девчонка, а уход был за ней, и лечение нужное. Ну, теперь уж что говорить про это, бабушка сама убралась на тот свет. От забот…
- Что? – прошептал Андрей, - Ты что такое говоришь, отец?! Какое… какое учреждение? Да она и по дому, и по хозяйству…
Андрей задыхался от злости, но кричать на отца и мать не мог – не то было воспитание.
- Что – по хозяйству? – подала голос Елизавета, - Что она может, с её-то ногой?! Вот и будешь ты с работы приходить, да еще и со скотиной управляться, во дворе работать, да с детьми…Ты пойми, всё на тебе будет, мы ж за тебя, сынок, переживаем! Отец не говорит - бросай Наталью свою, он говорит – не спеши!
- Всё понятно с вами, - пробурчал Андрей.
Молча собрался он и вышел из родительского дома в гордом намерении поступить по-своему и никогда уже сюда не возвращаться! Молодая горячность бурлила в крови, и он твердо решил – или родители примут его решение, или он больше к ним ни ногой!
После его ухода в доме воцарилось тягостное молчание, прерываемое только тихими женскими всхлипами.
- Толь, а вдруг он не придёт к нам больше? И женится на этой…, - подала тихий голос Елизавета.
- Куда он денется, придёт! А всё вы с матерью виноваты! – сердито зыркнул на женщин Анатолий, - Чего насели на него?! Устроили тут! Надо уговорить, по-доброму, по-родительски убедить, а не этим вот воем бабьим! Скоро Виталий в отпуск приедет, тоже с ним поговорит, как старший брат, вразумит маленько! А вы – молчите обе, чтоб больше ни-ни про это!
Елизавета понятливо закивала, вытирая слёзы, а Серафима Фёдоровна недовольно поджала тонкие губы – дожилась, мол, сын стал выговоры делать – но благоразумно промолчала, чтобы не сердить Анатолия еще больше! В конце концов, что с неё, старухи, взять – это всё дура-Лизка устроила!
Молчание и глубокая задумчивость царили в тот вечер за столом, где собралась за ужином эта семья.
