Если вы впервые заглянули ко мне в гости и не совсем понимаете, что здесь происходит, вам обязательно нужно прочитать вот это чрезвычайно важное объявление!
День выдался хлопотный, беззаботный и странный. Хотя слово "странно" в нашем городе можно смело использовать в каждом предложении. Представляете, как мы удивились, если даже для нас этот день был необычным!
Все началось утром. Еще до завтрака бабушка сбегала к соседу-ювелиру и вернулась без своих любимых серег, но с большим пакетом хрустящих, словно сдобные сухари, купюр. В городе шептались, что наш сосед Викентий Валерианович спит на мешке с деньгами, если это и так, теперь засыпать ему будет жестче и сложнее, так как бабушке он выделил солидную часть того мешка. Мы завыли от расстройства. Бабушка и ее серьги - изящные жемчужные капли, над которыми блестели созвездия сапфиров и бриллиантов - были так неразлучны, что казалось, серьги намертво вросли в мочки бабушкиных ушей и даже смерть не сможет разъединить их.
- Ну, что же вы так расстроились! - утешала нас бабушка. Глупая! Она добровольно рассталась со своей душой! Мы чувствовали, что она гнездилась в тех серьгах! А что (именно что, а не кто!) человек без души? Мы снова завыли так громко, что разбудили Ваську, который уютно спал в бабушкиной кровати.
- Тише, тише, - утешала нас бабушка, а чтобы мы окончательно успокоились, дала нам важное задание: сбегать к мяснику, купить и приволочь домой самую большую индейку, которая будет у него в лавке. И мы побежали. Индейка была превосходная, мы чуяли ее восхитительный аромат и наши пасти наполнялись слюной. Люди со своими слабыми желудками и хрупкими зубами не в состоянии оценить прелесть сырого мяса, им обязательно надо его испортить: пожарить или запечь. Мы так облизывались, глядя, как мясник заворачивает огромную тушку в плотную бумагу и обвязывает ее веревками, чтобы нам ловчее было ее нести, мы так громко, голодно и жарко дышали, что добрый мясник кинул нам несколько отборных, кровавых костей, которые мы сгрызли еще до того, как наша индейка была надежно запакована.
Мы несли ее, сдерживая голод, тот самый голод, который заставлял нас иногда ловить соседских кур и съедать их со всеми потрохами.
- Мы не можем сожрать индейку, нельзя подводить бабушку, - уговаривали мы друг дружку и сдерживались из самых последних сил.
- Ну, наконец-то! - от Васьки, как всегда, доброго слова было не дождаться. Он возлежал на диване, а благодарная Ларионова кормила его крохотными кусочками ветчины, медленно, благоговейно. Мы подумали, она совсем рехнулась от счастья, и наш домашний тиран Васька вовсю этим пользуется. Мы боялись, что сын Ларионовой, внезапно обретший голос от целебного Васькиного укуса, заговорит нас до обморока, ведь он молчал целых пять лет! Или меньше, мы не знаем, когда человеческие щенки начинают говорить. Алекс, как мы думали, будет трещать не хуже Васьки и также глупо. Но мальчишка нас удивил, он остался молчуном, словно боялся, что ему отмеряно некое количество слов и расходовать их надо так аккуратно и бережно, чтобы этого неизвестного по величине запаса хватило на всю жизнь. Алекс, сопя, нарезал цукаты для бабушкиного кекса и только когда заданный ему вопрос повторяли три раза, соизволял отвечать.
- Индейку мы запечем в духовке, - строго сказала бабушка Ваське, который требовал, чтобы птицу готовили прямо в камине, на вертеле, чтобы можно было наблюдать, как она постепенно покрывается коричневой корочкой и начинает благоухать. Наш кот страшно удивился, он не привык, чтобы бабушка ему возражала, а мы снова завыли! Это все серьги! Она их продала и теперь наша бабушка совсем другая!
- Вовсе нет, - ответила нам бабушка, - я все та же, мы с серьгами устали друг от друга, ведь мы были вместе лет триста, не меньше. Украшения должны менять хозяев, они так и делают, когда устают от людей. Если решают уйти насовсем, они теряются. Если просто утомились, прячутся в забытых шкатулках и ненужных вещах, чтобы быть найденными через много лет. Я поняла, что нам с серьгами надо расстаться, когда почувствовала непонятные тяжесть и жжение в ушах, серьги просились к новой хозяйке, кроме того, нам нужны были деньги.
- Подарила бы Ангелине или Ларионовой, а деньги... Подумаешь, проблема! - самоуверенно сказал Васька, словно у него под его пуховым матрасиком была спрятана пачка акций General Motors. Мы, вообще-то, понятия не имеем, что такое акции и эти самые моторз, Но так говорит хозяйка коровы Зорьки, когда повышает цены на молоко. Она всегда сокрушается, что у нее нет этих акций и поэтому молоко снова стало дороже. Мы думаем, это нечто волшебное, как джин в бутылке или золотая рыбка.
- Нет, уверена, новая хозяйка серег еще не приехала в наш город, - ответила бабушка коту так ласково и словно прося у него прощения, что мы успокоились. Она осталась прежней, наша бабушка.
День пролетел, зубом не успели щелкнуть! Ларионова носила Ваську на руках и пела ему песни, нам стало так завидно, что мы предложили тоже укусить Алекса, вдруг у него после наших зубов откроется какой-нибудь талант? Ларионова почему-то отказалась, а Васька ехидно на нас мяукнул и показал язык.
Бабушка и Ангелина готовили индейку и противную фасоль, я ее терпеть не могу, а они любят. Мы немного погуляли по городу, слегка напугали старушку-тряпичницу, притворившись дикими волками, а когда начало темнеть, побежали домой.
- Украшения созданы для того, чтобы отводить беду. Если они теряются или ломаются, не стоит переживать, они просто выполняют свое предназначение, - так сказала нам бабушка, появившись совсем в других серьгах. Видимо, она все-таки боялась оставаться без охраны и быстро подружилась с новой парой красивых сережек. Мы принюхались, от этой парочки пахло юностью и неопытностью и мы подумали, что пока бабушка будет защищать их от всех напастей, а уж потом...
В ту полночь к нам никто не пришел, даже соседка со своим эликсиром молодости, даже сосед-ювелир, который, наверное, умом тронулся от счастья, заполучив бабушкины серьги, а, возможно, он оплакивал свой отощавший мешок с деньгами? Мы сидели перед камином, смотрели на огонь и разговор наш был подобен пересыхающему ручейку. Нам стало скучно и мы уснули.
Проснулись мы от холода и воя паровоза. Огонь в камине погас, свечи потухли, и холодные звезды изо всех сил старались осветить бабушкин охотничий домик (уж завтра я обязательно расскажу историю о нем!). А потом мы услышали робкий стук в дверь.
- Только не тащи и этих в дом, уже и так гостей полно, нам только собаки якобы и не хватало, пусть в гостиницу идут, - недовольно пробормотал Васька в полусне.
Когда бабушка открыла дверь, в домик неуверенно вошли девушка и большая собака.
- Нам так неловко вас беспокоить, но только в вашем окне горел свет, - начала девушка.
- Врешь, мы все спали, причем в абсолютной темноте, - сказал Васька, и мы с ним согласились, кот был абсолютно прав.
- Но... - смутилась девушка, а бабушка взяла ее за руку и подвела к погасшему камину.
- Согрейтесь немного, сейчас я разожгу огонь.
- Я должна объяснить, кто мы и почему...
- Нет, нет, нет, моя дорогая, - бабушка, хотя это было и не очень вежливо, перебила гостью, - все это вы расскажете нам завтра. Увидимся в полночь!
Рецепт фасоли, которая так понравилась Ларионовой:
все ингредиенты берутся в произвольном порядке, главное, постоянно салат пробовать и думать, чего же не хватает! Итак, фасоль (сорт на ваш выбор) сварить по всем правилам, т.е. сначала вымочить в холодной воде, а потом уже варить. Остудить. В старинной ступке потолочь очищенный чеснок, грецкие орехи, соль, зелень (петрушку, укроп, киндзу). Все перемешать, т.е. фасоль и смесь из ступки. Щедро полить хорошим оливковым маслом. Попробовать, добавить чеснок, орехи, соль, зелень, если надо. Накрыть миску крышкой или пленкой и отправить салат на ночь в холодильник. На следующий день он будет намного вкуснее.
Bon appetit! - как непонятно говорит бабушка каждый раз, когда подает эту сытную и полезную фасоль.
5 декабря 2019 года я поделилась рецептом очень вкусного торта "Прага". Он был и остается одним из моих любимых.
А 5 декабря год назад я написала рассказ о Дне подарков.
Уважаемые читатели! Для удобства поиска декабрьских историй, я добавляю их в навигацию канала.