Возглавив оперативную деятельность Закавказского ЧК, Берия провел ряд длительных кампаний «тайной войны» - циклов спецопераций в самом Закавказье, в турецком и иранском пограничье, а также в Европе и в Стамбуле. Они были спланированы исходя из уроков кризиса 1924 г. и направлены не только против антисоветского подполья и радикальной эмиграции, но также против «глубинных» антисоветских центров, определявших и питавших их деятельность.
В планировании этих спецопераций Берия оказался учеником таких «асов» чекистского «ремесла», как Могилевский, Панкратов, Блюмкин. Служебная важность этих кампаний для Берии подчеркивалась тем, что ключевыми исполнителями в них стали члены его чекистского клана, а их конечный успех определил дальнейший карьерный подъем не только самого Берии, но также всего его клана.
В «тайной войне» 1920-х годов Берии удалось не только разложить, обезглавить, поставить под контроль радикальную закавказскую эмиграцию, но также «замирить» империалистических магнатов - противников нефтяной политики СССР. Берия выстроил собственную агентуру и систему политический связей в эмиграции, которая будет ему служить десятилетия вперед и выработал собственный почерк, существенно отличавшийся от господствовавших в ОГПУ тенденций.
Берия создал в Закавказье уникальную систему противодействия всем трем уровням антисоветской деятельности из-за рубежа, - против «большого» антисоветского заговора, против радикальной эмиграции и против трансграничного политического бандитизма, - в ее связи с борьбой против антисоветского подполья в самом Закавказье.
В ходе подготовки и осуществления тех кампаний «тайной войны», Берия поднялся с прежнего уровня порученца и исполнителя в сфере разведки и госбезопасности на уровень руководителя операций и кампаний, сочетавших разведку и контрразведку, точечные спецоперации и массовые операции, тайные убийства и идеологическую борьбу.
Он превратился в одного из немногих руководителей ОГПУ СССР, в комплексе владевших этими инструментами. С одной стороны, это обеспечило ему статус эксперта в сфере госбезопасности среди большевистских лидеров после перехода на партийную работу. С другой, - Берия научился смотреть с тех пор на все поприща, - политические, административные, хозяйственные, - как на циклы спецопераций.
Сталин видел политику через партийную организацию, идеологию, программы и решения. Берия видел политику через спецоперации, провокации, заговоры и подполье. Это было обоснованно для каждого из них.
Чаще всего, этот взгляд Берии приносил ему преимущества над соперниками и обеспечивал несравненную эффективность. А порой, приводил к тяжелым проигрышам и провалам, прежде всего на стыке госбезопасности и политики, где Берия не стал первостепенным экспертом вплоть до начала 1940-х годов.
-------------------------------------------------------------
-------------------------------------------------------------
Статья является частью синопсиса моей книги «Берия. Заговорят Классы. 1899–1939».
Приобрести электронную версию книги можно тут
_____________________________________
