Расхожая формула «старый добрый английский детектив» у читателя вызывает набор ожидаемых ассоциаций: от прославленного жильца дома 221b на Бейкер-стрит до респектабельных особняков в живописных графствах. «Английскость» продается хорошо, однако события на литературном рынке последних десятилетий демонстрируют явный спрос на расширение географии детектива. О том, что читать у ирландских, шотландских и валлийских мастеров жанра, рассказывает историк литературы Мария Кривошеина.
Шотландский детектив (Tartan Noir)
Среди прочих локальных нуаров особенно выделяется так называемый «Тартан нуар» — так часто характеризуют совокупность шотландских текстов, так или иначе относящихся к детективной традиции. Подтверждений неугасающей популярности «Тартан нуара» много. Во-первых, именно шотландцы могут похвастаться самым длинным списком авторов детективной прозы. Во-вторых, именно в Шотландии проходит один из самых заметных детективных фестивалей — Bloody Scotland в Стирлинге.
Меж тем журналист валлийского BBC Фил Рикман указывает на то, что за размытым термином «Тартан нуар» скрываются слишком непохожие тексты и авторы. И это правда: жанр в Шотландии объединяет такие разные тексты, как, скажем, исторический детектив Амброуза Перри о викторианском Эдинбурге и «Льюисовскую трилогию» Питера Мэя, действие которой происходит на удаленных шотландских островах.
Тем не менее среди фигур «Тартан нуара» можно выделить несколько ключевых авторов.
Уильям Макилвенни
Автора трилогии о глазгианском инспекторе Джеке Лэйдлоу (1977-1991) нередко характеризуют как крестного отца «Тартан нуара», основоположника традиции. Сейчас в его честь названа литературная премия (The McIlvanney Prize), которую вручают за лучший шотландский детектив года, а среди почитателей значатся культовые шотландцы — например, Ирвин Уэлш. По мнению Макбрайда, «пока авторы детективов к югу от границы (в Великобритании. — Прим. авт.) были одержимы писателями „золотого века детектива“ в духе Агаты Кристи», Макилвенни вдохновлялся традицией американского «крутого детектива» (hard-boiled) — Чандлером, Хэмметом и прочими.
Это интересно не только по сугубо литературным причинам. В уходе от опоры на долгую традицию английской детективной прозы есть и идеологический аспект: это декларативный отказ от рафинированной «английскости», то есть от влияния Англии как такового. Однако сводить круг источников Макилвенни исключительно к американской детективной литературе нельзя: мы имеем дело и с признанным влиянием цикла Жоржа Сименона про инспектора Мегрэ, и с традицией шотландской готики, и с прочной связью трилогии о Лэйдлоу с шотландской прозой 1970-х, нередко посвященной жизни рабочего класса в Глазго.
Четвертый, недописанный роман про Джека Лэйдлоу закончит его главный последователь — Иэн Рэнкин — уже после смерти учителя.
Читайте также: 7 триллеров 2021 года, на которые стоит обратить внимание
Иэн Рэнкин
Иэн Рэнкин — самый успешный в коммерческом смысле автор «Тартан нуара», король жанра. Его основной персонаж, инспектор Джон Ребус, вполне может претендовать на звание нового Холмса. По местам Рэнкина и Ребуса водят экскурсии, а среди заметных почитателей творчества писателя значатся Ирвин Уэлш и первый министр Шотландии, глава шотландской национальной партии Никола Стерджен. Тем не менее первый роман Рэнкина «Крестики-нолики» (1987) не задумывался не только как начало длинного цикла, но даже и как детектив (это был просто роман «про полицейского»).
Имя Рэнкина часто звучит в контексте разговора о концепции двойственности шотландской натуры: ее яркой иллюстрацией называют новеллу Р. Л. Стивенсона о Джекиле и Хайде. Скрытыми и явными отсылками к Стивенсону, одному из любимых авторов Рэнкина, пропитаны многие книги цикла, в особенности ранние. Его романы построены как на постоянном переосмыслении «шотландскости», так и на игре с самыми разными традициями — и национальными, и мировыми. Например, первый роман о Ребусе во многом основан на игре с «Преступлением и наказанием»: это и обращение к русской литературе, и возвращение к шотландской — ведь именно этот роман Достоевского ценил Стивенсон.
Вэл Макдермид
Журналистку и активистку из Глазго признают одной из главных писательниц «Тартан нуара» наравне с Дениз Майной и Луизой Уэлш. Ее роман «Далекое эхо» (2003) предваряется эпиграфом из песни шотландской поп-рок-группы Deacon Blue «I now describe my country as if to strangers» («Я описываю свою страну словно для иностранцев». — Прим. авт.), что весьма емко характеризует творческую установку автора. Следуя, как и Рэнкин, за Макилвенни, Макдермид — по собственному признанию — стремится предложить своей интернациональной аудитории (романы писательницы переведены на 40 языков, включая русский) принципиально иной взгляд на Шотландию. Этот образ должен быть противопоставлен открыточной поп-культурной версии. Страну Макдермид видит в образе гордого высокогорца Макгрегора, с ног до головы облаченного в тартан своего клана — представителе того, что писательница нарекла «Скотт-ландией», отсылая к культу Вальтера Скотта.
Читайте также: Чисто английское убийство: отличные детективы из Великобритании
Валлийский детектив (Noir Cymraeg)
Некоторое время назад в статьях о детективных сериях (речь, правда, шла скорее о телевидении) можно было увидеть громкие призывы в духе «Забудьте Скандинавию: родина мрачных драм теперь Уэльс». Действительно, на стриминговых платформах с «северным нуаром» соперничают такие валлийские шоу, как двуязычный «Hidden/Craith» или «Хинтерланд». Однако и на книжном рынке у скандинавских авторов появились конкуренты.
Малколм Прайс
Если признанный король шотландского нуара — Иэн Рэнкин, то король нуара валлийского — Малколм Прайс с его аберистуитским циклом («Aberystwyth Noir»). Тексты про Луи Найта («лучшего и единственного частного детектива в Аберистуите») отличаются эклектичностью, которая не так уж и характерна для детективного жанра. Ориентация на традицию крутого детектива в духе Чандлера сочетается с неожиданными жанровыми ходами: здесь мы имеем дело не с попыткой показать «настоящий Уэльс» (как, скажем, стремится делать с Шотландией Макдермид), но с желанием создать альтернативную вселенную, соединяющую как узнаваемые чандлеровские элементы, так и утрированно валлийские черты и отсылки к кельтскому фольклору: друидов-гангстеров, проституток в традиционных валлийских одеяниях и головных уборах и так далее.
Американские, валлийские и международные реалии переиначиваются и карикатуризируются: война во Вьетнаме превращается в Патагонскую войну, а Университет Аберистуита оборачивается местом религиозных штудий (media studies становятся «курсом для медиумов»). Названия романов цикла характерны — каждое из них отсылает к определенному фильму, книге или песне (как «Аберистуит, любовь моя»), а обложки напрямую обыгрывают визуальные клише ‘pulp fiction’.
Джон Уильямс (Джон Линкольн)
Другой, помимо Прайса, заметный герой валлийского нуара — Джон Уильямс (детективы публикует как Джон Линкольн), автор «Кардиффской трилогии». Впрочем, к криминальной литературе он подбирался задолго до этого цикла. Так, книга «Bloody Valentine» (1994) — пример нарратива ‘true crime’ (история убитой в портовом районе Кардиффа секс-работницы). Портовый Бьюттаун и дальше станет местом действия уже художественных текстов Линкольна-Уильямса. Сам автор сравнивает свои романы с мемориалом — это не только дань уважения анархическому, андеграундному и мультикультурному району родного города, но и во многом ностальгическое, даже элегическое повествование о реликте ушедшей эпохи. В 2019 году вышел роман Уильямса «Fade to Grey» — начало новой серии, где действие разворачивается в Кардиффе и Бристоле.
Эмма Кавана
Относительный антипод Уильямса — доктор Эмма Кавана из южного Уэльса, военный и полицейский психолог. Кавана, как она пишет про себя в твиттере, «зачарована тем, на что способен мозг, когда жизнь в опасности».
Справедливо это одновременно по отношению и к ее работе, и к ее творчеству. Кавана искусно совмещает две свои ипостаси, регулярно выпуская как художественные романы, так и труды по психологии. Последняя ее книга — «How to Be Broken: The Advantages of Falling Apart» — вышла зимой 2021 года и адресована в первую очередь тем, чье ментальное здоровье пострадало во время пандемии. Едва ли приходится удивляться тому, что героини Каваны порой делят с создательницей ее профессиональный бэкграунд (как психолог Имоджен из «Hidden» или Айла из «The Killer on the Wall»).
Ирландский нуар (Emerald Noir)
Несколько лет назад на сайте Публичной библиотеки Нью-Йорка появилась подборка книг «ирландского нуара», приуроченная ко Дню святого Патрика; здесь же сообщалось, что скандинавский нуар встретил серьезных конкурентов в лице «ирландских кузенов». Показательны и сами формулировки, и место публикации — действительно, традиции двух нуаров по разные стороны Атлантики оказываются переплетены. Так, Джон Коннолли, дублинский автор детективов, комментирует недавний успех дебютного романа («Клуб убийств по четвергам») английского комика Ричарда Османа в Ирландии и подчеркивает относительную необычность этого явления: по словам Коннолли, в ирландских списках бестселлеров американские детективы фигурируют намного чаще британских. Это сплетение традиций во многом указывает на тот же тренд, который мы наблюдаем в Шотландии: выбор в пользу не-английской традиции является здесь — хотя бы отчасти — национальным высказыванием. Взгляд на список самых заметных и коммерчески успешных ирландских авторов детективной прозы тоже оказывается в этом смысле показательным.
Тана Френч
Первое имя, приходящее на ум при упоминании ирландского детектива, — Тана Френч, автор цикла «Дублинские убийства». Тем не менее по происхождению Френч — американка: в ее случае Ирландия является избранной, а не фактической родиной. Френч, обучавшаяся актерскому мастерству в Тринити-колледже Дублина, писала свой дебютный роман «В лесной чаще» (2007) в перерывах между кастингами, однако он сразу же оказался чрезвычайно популярным и получил несколько престижных наград. Вскоре творчество писательницы и вовсе достигло культового статуса.
Рассуждая об этом успехе, разные авторы называют несколько причин. Во-первых, нетривиальное и местами экспериментальное обращение Френч с детективными тропами. В частности, нетипичность дублинской серии отчасти объясняется неожиданным ходом: вместо статичной группы детективов мы видим совершенно другую динамику — в каждой серии на первый план выходит новый протагонист/повествователь, игравший в предыдущей части второстепенную роль.
Еще одна возможная причина успеха в том, что романы Френч формируют «портрет Ирландии» 1990-х, когда экономика страны бурно развивалась. Контекст в ее книгах во многом предопределяет характер преступлений. Подчеркивают критики и связь творчества Френч с готической традицией, в том числе и специфически ирландской — именно к ирландской готике относятся такие признанные мастера жанра, как Шеридан ле Фаню, Брэм Стокер или лорд Дансени.
Читайте также: 10 важных ирландских романов XXI века
Кен Бруен
С точки зрения коммерции Кен Бруен всегда был более успешен в США, чем в родной Ирландии — возможно, потому что «пропитанный выпивкой и мрачно философствующий» Джек Тейлор (герой длинной голуэйской серии) больше соответствовал американскому представлению об «ирландскости», чем собственно ирландскому самосознанию. Бруен также является и составителем антологии «Dublin Noir: The Celtic Tiger vs. the Ugly American», уже в подзаголовке которой содержится указание на двойную географию сборника (там представлены рассказы как ирландских, так и американских авторов). По мнению Элизабет Мэннион, исследовательницы ирландского детектива, Бруен, успешно пользующийся «брендом кельтского, или изумрудного, нуара», — представитель подчеркнуто массовой литературы, нацеленной на международный рынок. Однако этот нуар будто бы универсальной природы наполнен «энергией и юмором специфически ирландского мира, Голуэя» — в том числе и особенностями местной речи.
Читайте также: 7 захватывающих скандинавских триллеров
Джон Бэнвилл
Принципиально иной случай представляет собой Джон Бэнвилл, обладатель Букеровской премии, порой сравниваемый с Прустом и Набоковым и считающийся современным ирландским классиком. Бэнвиллу посвящали монографии еще с 1980-х, он активно исследуется и сегодня и — строго говоря — не является автором жанровой прозы в том смысле, в каком ими являются вышеперечисленные фигуры. Свои детективы — серию про Квирка, патологоанатома, работавшего в Дублине 1950-х, — Бэнвилл преимущественно пишет под псевдонимом Бенджамин Блэк, будто бы подчеркнуто отделяя свое основное творчество от детективных экспериментов (как некогда поэт-лауреат Сесил Дэй-Льюис, тоже ирландского происхождения).
На деле, впрочем, ситуация обстоит иначе: The Guardian пишет о «двух Бэнвиллах», называя Блэка альтер эго основной писательской персоны автора, а сам Бэнвилл говорит о том, что в каком-то смысле блэковская серия оказывается куда ближе к его реальной дублинской жизни, чем книги, опубликованные им под собственным именем. Например, Квирк живет в дублинской квартире, которую Бэнвилл получил в наследство от тети, и обитает в том же районе ирландской столицы, что и сам писатель после переезда в Дублин.
По признанию Бэнвилла, в детстве Дублин казался ему волшебным миром, о котором ему и по сей день напоминает многое — например, запах дизельных выхлопов. Однако со временем он начал осознавать «узость» этого дублинского мира. В каком-то смысле и эти тексты (а не только трилогию Уильямса о Кардиффе) можно назвать мемориалом — гимном «меланхолической красоте» того «прекрасного, грязного, ветхого» города, которого уже нет. Самого же Квирка Бэнвилл характеризует как «происходящего из раненых глубин» его ирландской души.
Читайте также: 6 классических детективов на все времена: от Шерлока до Мегрэ
Североирландский нуар (Ulster Noir)
Североирландская детективная литература порой рассматривается как одна из составных частей «кельтского нуара», однако по многим причинам авторов этого региона стоит выделить в особую категорию. Белфасту, столице Северной Ирландии, также посвящена отдельная антология издательства Akashic Books («Belfast Noir», 2014): ее выход отчасти спровоцировал появление текстов, воспевающих Белфаст как «самый нуарный город на земле». Формулировка эта неслучайна — именно так («The noirest city on Earth») было озаглавлено предисловие к сборнику. Однако и вне обсуждения нуарной антологии можно найти много заголовков в духе «Belfast Noir»: допустим, «Подвинься, Скандинавия, настоящие триллеры — ирландские». Правда, посвящены они скорее ТВ-репрезентации Белфаста (и Северной Ирландии вообще), например «Краху» с Джиллиан Андерсон. Сценарист сериала уверен: «Полицейская драма прочно связана с местом действия, и это работает, если и сам город функционирует в качестве персонажа. <…> Темное проблемное прошлое Белфаста во многом предопределяет их (персонажей. — Прим. авт.) мысли. Детектив всегда про прошлое: он начинается с убийства, и следователь должен вернуться в прошлое, чтобы понять, что произошло».
Североирландской литературе о преступлениях также присвоен специальный термин — «Ольстерский нуар» (Ulster noir; Ольстер — неофициальное название Северной Ирландии).
Клэр Макгоуэн
Детективные романы нередко фигурируют в списках литературы, рекомендованных для знакомства с «прошлым, настоящим и будущим Белфаста» — вот, например, список, предложенный Crime Reads.
Среди упоминаемых авторов значится Клэр Макгоуэн, по собственному признанию, выросшая «в деревне, где самым волнующим событием было стадо коров, выбежавшее на дорогу». Перебравшись в Лондон, Макгоуэн сделала его местом действия своего дебютного романа «The Fall» (2012), однако вскоре ее книги «переехали» в Северную Ирландию. Серия о психологе-криминалистке Поле Магуайр заслужила одобрение таких заметных авторов, как Кен Бруен и Ли Чайлд. Сюжет разворачивается в небольшом городке на ирландской границе — вымышленном Ballyterrin (в переводе с ирландского гэльского буквально — «город на границе»). Комментируя решение поместить события в Северную Ирландию, Макгоуэн говорит:
«Мы имеем дело с темным прошлым, но мы — народ стоиков. <…> Иэн Рэнкин говорит, что одна из причин, по которой выходило много шотландской, но не ирландской детективной прозы, состоит в том, что мы все жили в зоне военных действий и никто не хотел еще и читать об этом. Но после Белфастского соглашения люди стали готовы [осмыслять прошлое], и [художественная литература] помогает в этом».
Эдриан Маккинти
Эдриан Маккинти являет собой еще один пример автора, пишущего на стыке традиций разных культур, ирландской и американской в частности. Маккинти живет в Америке, однако местом действия существенной части его текстов становится Северная Ирландия. Например, это серия об инспекторе Шоне Даффи, каждая из книг которой озаглавлена словами из песен Тома Уэйтса. События происходят в Белфасте во время Смуты (Североирландского конфликта). Писатель считает себя частью «кельтской новой волны в детективной литературе» и посвящает часть блога, который ведет, событиям на ирландской литературной сцене, публикуя отзывы, анонсы и интервью.
Читайте также: 10 книг, которые вас точно напугают
Эйн МакНэми
Романы писателя, сценариста и преподавателя творческого письма в Тринити-колледже Дублина также посвящены темным эпизодам ирландской истории — как, например, высоко оцененный дебютный роман «Воскресший» (1995). Он частично основан на преступлениях банды «Мясники Шанкилла», орудовавшей в Белфасте с 1975 по 1982 год (прототипом серийного убийцы Виктора Келли стал Ленни Мерфи, лидер банды). По мнению Daily Telegraph, «роман освещает не только политическую карту Белфаста, но и кольцевые дороги коллективной памяти». В 1998 году вышла экранизация романа со Стюартом Таунсендом в главной роли. Реальным преступлениям в Белфасте также посвящена и «синяя трилогия» МакНэми, созданная по событиям до Смуты.
Читайте также
«Крутой детектив»: 10 самых примечательных книг популярного жанра
Французы отсчитывают историю детективной литературы от автобиографии Эжена Франсуа Видока, британцы — от Чарльза Диккенса, россияне — от Федора Достоевского. У американцев есть две точки отсчета: 1841 год, выход «Убийства на улице Морг» Эдгара Аллана По, и 1920 год, появление журнала Black Mask. И если первая дата многим известна, а влияние творчества По на развитие жанра давно изучено, то о той роли, которую сыграли «крутые детективы» в истории литературы и кино, мы знаем чуть меньше.
