- А я как раз тебя тут поджидал, - сказал Аластор вместо приветствия, делая несколько шагов навстречу таинственной фигуре. Страшно ему не было, потому что он прекрасно знал, кто к нему идет. И был готов к этой беседе.
- Да, ты оказался очень глазастым, - ответила утопленница. Выглядела она все так же отталкивающе и жалко, но парню на это было плевать. Он хотел с ней просто поговорить и, если получится, узнать что-нибудь важное.
- Иначе никак, горы эти очень непредсказуемы, нужно держать ухо востро, как говорится.
- Это верно. И несмотря на всю твою наблюдательность, ты умудрился попасть впросак. А тебя ведь предупреждали… Ты вроде как должен стать героем, но так много раз твоим друзьям пришлось делать всю работу за тебя. Я даже уже почти успела разочароваться. Нет, ты совсем не ровня Деймону.
- Поэтому ты выполняешь для него поручения? Он сильный и потому сможет дать тебе то, что тебе будет нужно?
- Ты правда хочешь это знать?
- Очень хочу.
Утопленница присела на бревно у костра, Аластор примостился напротив, надеясь, что никто из друзей не вздумает проснуться среди ночи. Как им такое объяснить, он не представлял. Лицо женщины в свете живого огня выглядело еще более устрашающим, чем в полутьме. Но парень, всматриваясь, не мог не признать, что при жизни та наверняка была очень красивой. Эта утонченная, достойная королев, красота даже сейчас была видна, несмотря на сине-фиолетовую, будто взбухшую, кожу и множество порезов с рваными краями. Некоторое время женщина молчала, смотря на огонь, и словно грелась. Аластор не торопил – впереди была еще целая ночь, будить Рамиру и Дария он не собирался, хоть и понимал, что при таком раскладе никакого отдыха ему не достанется. Но поддерживала парня мысль о том месте, где он вскоре сможет поспать в самой настоящей постели.
- Ты давно уже… Такая? – спросил он, видя, что та сама не начинает рассказ.
- Уже семь лет. Мои дети растут, пока я скитаюсь, не в силах показаться им на глаза. Но я начну сначала… Никому еще не была интересна моя история. И как странно, что именно ты хочешь ее услышать. Я видела в тебе надменного человека, который кичится своей исключительностью.
- Наверное, я таким и был когда-то. По крайней мере, слишком много слышал об этом в детстве, с тех самых пор, как мне открылась тайна.
- А я слишком много слышала о своей красоте. Сейчас этого уже не видно, но когда-то я была желанной невестой. В нашей деревне многие парни хотели на мне жениться, и я выбрала самого заботливого из них. Мама мне говорила о том, что смотреть надо на то, как к тебе относится молодой человек, что он делает. И мой Деми был самым лучшим из всех. Он знал, какие цветы мне нравятся, какие запахи я не переношу и даже то, какого цвета ленты мне можно подарить, чтобы я была счастлива. Обычно мужчины такими вещами не интересуются, да и ему самому было, наверное, не особенно интересно, но Деми старался ради меня. Он построил красивый дом, советуясь со мной во всем, и я была счастлива переехать туда, быть хозяйкой. Совсем скоро после свадьбы я поняла, что ношу под сердцем ребенка. Какие же это были счастливые дни! Ровно до тех пор, пока в наших краях не появился наместник. Я уже успела разродиться к тому времени, к счастью…
Женщина замолчала, и Аластор ее не торопил. Вся история говорила о том, что совсем скоро случится что-то плохое. И даже, кажется, понимал, что за слова последуют дальше.
- А потом наместник решил, что в его силах разорвать брак и забрать меня к себе во дворец. Он был очень уж охоч до женщин… Обычно женщины шли за ним, не споря, потому что власть наместника могла довести и до могилы если не саму женщину, но тех, кто стоит на пути по его по ее обретению. Бывало, что целые семьи пропадали, обвиненные в клевете и пособничестве разбойникам. Никто не слушал простой люд, в цене было мнение только тех, у кого в руках власть. Но мой муж решил, что не отдаст меня просто так. Мы пытались бежать, но… В общем, они выжили, но меня поймали и, когда я сказала, что скорее умру, чем отдамся другому мужчине, кроме моего мужа, меня утопили. Я до сих пор помню лицо того солдата, который держал мою голову под водой. Наверное, ему нравилось смотреть на то, как его жертвы погибают, потому что он специально повернул мое лицо к себе, чтобы все видеть.
Утопленница снова замолчала. Аластор думал о том, что, похоже, есть люди, столь же ужасные, как и Деймон. Они следуют своим низменным желаниям, не считая всех, кто ниже, за людей, и заискивая перед теми, кто выше. Маги не очень касаются этой системы, они будто вне ее, и никакая политика не в силах повлиять на то, что происходит в обителях.
- Я очень рад, что твоей семье удалось избежать смерти, - сказал он в конце концов после продолжительного молчания, потому что не мог найти других слов. Слишком велико было горе этой женщины. Такой счастливой, и потерявшей все в один миг, превратившейся в бледную тень человека.
- Это единственное, что заставляет меня двигаться и что-то делать. Без них я никто.
- Это страшно?.. – спросил Аластор, и женщина сразу же поняла, о чем идет речь.
- Не так страшно, как когда умирает кто-то родной. Эту боль я, конечно, буду помнить все время моего существования. Знаешь, что я сделала первым делом, когда вновь вернулась к жалкому подобию жизни?
- Нашла того солдата, что тебя убил?
- Верно. Он так трогательно стоял на коленях и лил слезы. И даже обмочился. Жалкий, с его лицом, покрытом следами оспы. Но даже не эти уродливые шрамы были самым ужасным, а взгляд. Это был не взгляд мужчины, но взгляд червя. Он признался, что получал удовольствие, когда топил красивых женщин, которые никогда бы ему не достались. Он признался, скольких несчастных он утопил. И я его погружала в воду и вытаскивала за несколько секунд до смерти столько раз, сколько жизней он прервал. На пятый раз он молил о смерти. Но я привыкла отдавать свои долги, и он получил все сполна.
- Но как же ты смогла ожить?
- Я и сама не знаю точно. Просто открыла глаза, вокруг зеленая мутная вода. Горло болит нестерпимо. Я оттолкнулась от дна и поплыла наверх, подумала сначала, что просто как-то выжила. Но там встретила Деймона, который все объяснил...
