(Продолжение. Начало здесь )
Едва вышел из теплого советского подъезда, обжигает холодный свежий воздух в морозный солнечный день. В Москве усиленными темпами идёт замена дымных автобусов экологическими электробусами. И воздух, ощутимо, стал намного чище.
Иду, в а голове крутятся мысли о посещении музея Влада — надо было побольше нафотографировать страниц из той, изданной в Киеве в 19 веке книги. Чувствую, надо будет внимательно вчитаться в содержание.
Вдруг встречается интересное строительство. Внутри классическая пятиэтажка из чистого бежевого кирпича. А вокруг огромные бетонные колонны и эта пятиэтажка расширяется и превращается в 10-ти этажный дом.
По правде раньше такого не видел. Понимаю, что в этом есть интересный смысл.
Одновременно улучшаются жилищные условия для жильцов пятиэтажки (у них большие лоджии появятся, если их застеклить, жилплощадь существенно увеличится), а новые жильцы получат жилье в уже обжитом районе, со школами/садами, поликлиниками и магазинами, почтой и всеми службами, транспортом.
Иду, делая фотографии этого дома, и тут же — Православный храм.
Не мог не остановиться. Только что написал про Кёльнский собор, массивный, угнетающий своими 120-ю тысячами тонн, и как бы неживой. А тут — такая живая красота! Эта наша церковь веселыми красками украшает округу, показывая. Кто здесь главный. И окружающие серые и блёклые многоэтажки соглашаются с этим, молчаливо всеми своими окнами глядя на наш Храм.
Зачем крушили эту несокрушимую нравственную твердь?! И слава Богу, одумались. Восстановили. Стряхнули с себя некий морок, охвативший некогда нас.
Ведь был же уникальный опыт и пример: наш выдающийся соотечественник нарком просвещения Луначарский и митрополит Введенский вели уникальные диспуты. Не принуждали, не навязывали — прилюдно спорили, будя головы и сердца людей.
Это были диспуты, собиравшие огромные толпы людей. Ораторы блистали остроумными идеями, а юмор становился мощным оружием. Раздававшийся хохот перебивался аплодисментами.
Не было ни обид, ни оскорблений. Достойно, мудро.
Лидер обновленческой церкви, Введенский обращался к народу:
– Не принимайте так горячо к сердцу наши споры. Мы с Анатолием Васильевичем большие друзья. Мы — враги только на трибуне. Просто мы не сходимся в решении некоторых вопросов. Например, Анатолий Васильевич считает, что человек произошел от обезьяны. Я думаю иначе. Ну что ж — каждому его родственники лучше известны..
Анатолий Васильевич Луначарский родился в Полтаве, учился в Киеве (возможно, читал и книгу, которую я только что держал в руках у Влада).
Выдающийся наш соотечественник. Самый образованный министр просвещения. Говорил на 6-ти языках.. . Его сын погиб в 1943 под Новороссийском…
Александр Иванович Введенский, родился в Витебске, выпускник Петербургского университета…
– Он пользуется громадной популярностью, за ним ходят толпы народа. Приезд его для служения в какую-нибудь церковь производит сенсацию… Это молодой человек 32 лет, с университетским образованием, окончил два факультета, с большой эрудицией, увлекательный оратор… Так как собеседования, устраиваемые им по разным частным учреждениям, собирали такое скопление народа, что залы не могли вместить, и вокруг здания были большие сборища толпы, рвавшейся его послушать, то власти запретили ему собеседования. Он перенес их в церковь. Все его речи чужды всякой политики; мне случилось присутствовать на двух из бесед. Темы были: „Об унынии“, а вторая: „Что такое счастье?“. Я вынесла глубокое впечатление, громадная эрудиция, глубокая вера и искренность. Проповеди его совсем своеобразные. Много тепла, сердечности, дружественности, я бы сказала: под впечатлением его слов озлобление смягчается. Чувствуется его духовная связь с паствой. Богослужение его — экстаз. Он весь горит и все время приковывает внимание, наэлектризовывает вас… — вспоминала баронесса Мария Врангель, мать белого генерала П.Врангеля.
... Заканчивался мой второй час из описываемых трех часов в Москве. Я еще не предполагаю, что ожидаем темя впереди…
(Продолжение следует)
