Таня вышла на работу, виновато отводила взгляд от друзей и знакомых. В чём была её вина, женщина не знала, но избавиться от чувства вины никак не могла. Только дома с дочкой ей становилось немного легче. Маришка хоть и маленькая, но, видимо, понимала, что происходит с мамой, про отца редко говорила.
В письмах к дочке Рудик про Таню не вспоминал, это его молчание убивало бедную женщину. За год он ни разу не спросил о её здоровье, не поздравил ни с днём рождения, ни с Новым годом.
Он появился так же неожиданно, как и исчез. Вошёл по-хозяйски, поздоровался спокойно, расцеловал Маришку, которая радостно бросилась на шею отцу, а потом поцеловал и Таню. А Таня стояла, не двигаясь, и просто смотрела на Рудика.
- Танюха, ты что, не рада моему возвращению? Ну, прости меня, я вас с Маришкой очень люблю, каждую минуту только о вас и думал.
- Наверное, поэтому, меня даже с днём рождения не поздравил?
- Ладно тебе, Тань, забудь! Всё будет Ok!
Таня поверила безоговорочно, безоглядно и, в общем-то, бездумно. Подруги на работе увидели Таню, помолодевшую лет на пять, и сразу поняли – драгоценный Рудик вернулся. А Таня и не скрывала своей радости, да, вернулся. Его измена была просто ошибкой.
- Тань, ты совсем дура, или притворяешься? - спросила Надя, самая близкая подруга, - как можно прожить с бабой почти два года, не вспомнив ни разу о жене? Какая же это ошибка? Это предательство! Ты бы хоть день-два подумала прощать ли его.
- Надюша, я его люблю и он меня любит, правда!
На том и порешили, никто больше в Танину жизнь не лез. Тем более, что проблем и своих было полно – не разгрести.
*****
Ура, жизнь продолжается! Рудик продаёт двухкомнатную квартиру, и семья перебирается в Балашиху, дальше – только Москва. Меняет работу, занимается строительством промышленных объектов. Неожиданно пробивному прорабу предлагают поехать в одну из африканских стран строить металлообрабатывающий комбинат.
Рудик снова оставляет семью, на этот раз ради работы (работа – тоже женского рода).
Татьяна тратит уйму времени, чтобы добраться до работы, дочка целые дни проводит одна. Учи́ться в школе Марина не захотела, поступила в училище, готовилась стать мастером – закройщиком женской одежды.
В конце - концов, Татьяна меняет место работы, устраивается в магазин косметики рядом с домом. Рудольф пишет письма, с оказией присылает подарки, раз в месяц звонит. Его даже по телевизору как-то показали, давал интервью первому каналу о ходе строительства.
Строительство комбината в самом разгаре, но Рудольф возвращается домой. Как-то плохо вымыл руки и подхватил африканскую заразу – амёбиоз. Болезнь практически неизлечима, но жить можно и с амёбой. Несколько месяцев лечился в институте тропических болезней, состояние улучшилось, но полностью болезнь не прошла.
После выписки Рудику назначили строжайшую диету, лекарства. Чтобы муж выполнял все назначения врачей, Татьяна оставляет работу, варит кашки, отвары и лёгкие супчики, делает уколы. То есть становится сиделкой при любимом и единственном.
Маришка выходит замуж. Рожает дочку. Но жизнь с мужем не складывается, зять Рудику не нравится. Он постоянно ставит зятя в неловкое положение, часто просто издевается над ним. При этом и дочери твердит, что Андрей недостоин её, ни квартиры у него нет, ни денег.
Как вы понимаете, за всем этим следует развод. Маришка скоропостижно знакомится с итальянцем и уезжает с ним в Италию.
*****
Татьяна растит внучку и ухаживает за Рудиком. А муж, тем временем уже не нуждается в её уходе, но ей об этом не говорит. После работы в Африке ему предложили высокооплачиваемую работу в министерстве строительства с референтами и секретаршами.
На этот раз Рудик не сбегает, а пытается договориться с женой, как он выразился «по-семейному». Объясняет, что нашёл женщину своей мечты, что Тане нужно воспитывать внучку, а ему нужно больше, чем стареющая жена и внучка.
Короче, собрал Танин единственный и любимый муж большой чемодан, загрузил в автомобиль, и укатил толи на Кузнецкий Мост, толи на Кутузовский проспект. На этот раз мешка с деньгами не оставил, у Тани осталась внучка и копеечная зарплата продавца. На работу она вернулась, другого выхода просто не было.
Таня снова плакала по ночам, жить ей не хотелось. Как ни странно, спас её бывший зять Андрей. Однажды он вошёл в квартиру и остался с тёщей и дочкой Катюшей.
Молодой человек звал Таню мамой и не потому, чтобы угодить ей, нет. У Андрея не было матери, ей стала Татьяна, и он смог вернуть женщину к жизни.
Так и стали они жить втроём, по выходным ездили на дачу, в лес за грибами, в гости. Катюшку в театр водили, в цирк, на ёлку в Кремль. Татьяна всё больше успокаивалась и понемногу отвыкала от единственного, от его рук, от его слов и взгляда.
Из Италии приезжала Марина со своим итальянцем и маленьким сыном. Андрей с Катюшей не раз гостили в Вероне, подружились.
*****
Прошло много лет.
Да, я не рассказала ещё о том, что муж Танин тогда с Кузнецкого был выдворен молодой красоткой за ненадобностью. Она ещё и обобрала Рудика, а он вернулся с покаянием, извинить его просил, только что на коленях не стоял.
Итак, прошло много лет, Татьяне около семидесяти. И тут её единственный находит себе ещё раз, видимо последний, женщину своей мечты. Женщина по возрасту годилась в сестрёнки Марине, и, как оказалось, приглядела уже давно домик в Переделкино, куда так любила ездить Таня с внучкой и Андреем.
Восьмидесятилетний Рудик недолго прожил с последней «женщиной своей мечты». Через три или четыре года со старым потрёпанным чемоданом он вернулся к Татьяне.
К тому времени у Кати была семья: муж и мальчики – близнецы, жила внучка в Москве, часто бывала у бабушки, помогала по дому, покидывала денег, которые Татьяна никогда не тратила.
Зять Андрей купил квартиру рядом с домом Татьяны, женился, родились дети. Жена Андрея Сонечка звала бывшую тёщу мужа мамой Таней, а дети – бабушкой Танечкой.
Мариша часто бывала у матери, Италия так и не стала для неё родиной.
На семидесятилетие Тани собралась вся её большая семья, друзья из маленького подмосковного посёлка, школьная подруга Лена. Вспоминали молодые года, дешёвое вино из местного магазинчика, «и песни, что давно уж не поют».
Петрович, как звала теперь Рудольфа Таня, тихо сидел в дальнем углу стола и молчал. Его, как будто, и не было здесь, с внуками, правнуками, женой и детьми. О чём думал Петрович? Никто его так и не спросил, никто…
