Предыдущая, вторая глава *** Начало, первая глава
...В тот вечер Костя никуда не ушел.
Когда Станислав вернулся, Марина не могла смотреть ему в глаза. Теперь она совершенно отчетливо понимала, что никогда не испытывала к мужу подобной любви. Но за время, прожитое вместе, она попала в какую-то психологическую зависимость от него. Марина боялась Станислава, и, хотя он никогда не поднимал на нее руку, ее не оставляло чувство, что придет момент – и он может это сделать, может быть, даже убьет ее.
Она всячески старалась устраивать все так, чтобы ему не к чему было придраться – это доводило ее до невроза. Она фанатично занималась домашним хозяйством, в квартире было чисто, как в операционной. Навык экономить стал навязчивым, Марина готова была жить впроголодь, лишь бы не вызвать неудовольствие мужа.
Между тем, Станислава уже не впервые повысили в звании, и частые командировки теперь входили в его обязанность. Только в это время, когда мужа не было дома, Марина и осмеливалась видеться с любимым. Когда Станислав возвращался, Марина становилась непохожей сама на себя. Она не отвечала на звонки и смс-ки Константина, выходила только в продовольственный магазин, что стоял у дома, а если Костя заходил к ним в гости – молодая женщина скрывалась в своей комнате и не появлялась, пока муж не провожал старого друга.
Много раз Константин предлагал Марине уйти к нему вместе с сыном.
— Я не понимаю, чего ты боишься, — говорил он, — Развод – самое обычное дело. Но, если тебе так спокойнее — давай уедем. Мы можем скрыться, и он никогда нас не найдет. Только скажи. Я все сделаю для вас с Юркой.
Но Марина точно впадала в ступор и не могла принять решения. В итоге она заболела, причем серьезно. Начала стремительно худеть, плакала, не переставая, и врач выписал ей антидепрессанты. Только тогда она решилась объясниться с Константином.
— Уезжай, — сказала она ему, — Уезжай один. Ради меня, иначе я так долго не выдержу. Меня сдадут в психушку, и Юрка вырастет практически сиротой – ведь отец все время в разъездах. Я не знаю, что со мной, не могу этого объяснить, но я не уйду от Стаса. Мне кажется, он убьет и меня и сына, если я это сделаю.
И, хотя Константин клялся, что сумеет их защитить, Марина лишь качала головой и твердила:
— Уезжай. Я тебя умоляю!
Константин перестал приходить, он больше не звонил. А несколько недель спустя Станислав сказал, что друг уехал навсегда из города. Марина почувствовала, что потеряла последний шанс на спасение. Теперь, когда ей нечего было опасаться – муж уже не смог бы обвинить ее в измене – она все тяжелее воспринимала свою нынешнюю жизнь. Придирки мужа вызывали у нее не только страх, но и острую ненависть к нему. «Может быть, не он меня, а я в такую минуту его убью», — порой думала она. И считала, что быть ей теперь несчастной до конца своих дней. Вместе с Костей ее покинула та малая радость, которую могла она испытывать рядом с ним. Весь мир казался злым, неправильным, несчастным...
А спустя немного времени Станислав погиб. Друзья позвали его на рыбалку. Погода была холодная, рыба не клевала, и мужчины ушли греться в деревянный домик возле причала. Выпили, конечно. Что случилось дальше – никто и не узнал. В домике была печка – от нее и начался пожар. Выбраться никто не смог...
Смерть мужа не принесла Марине облегчения, особенно на первых порах. Сначала она считала себя косвенно виновной в этом. Слишком часто она мечтала, чтобы муж исчез, сгинул. Вот и накликала.
Потом начались проблемы иного рода. Оказалось, что квартира, в которой они все это время жили, принадлежала не им. Станислав уверил Марину, что она досталась ему в наследство от бабушки. Но после смерти Стаса в их доме появилась загадочная «внучка» той самой старушки. Она приехала из другого города, показала завещание. Оказывается, свое жилье бабушка завещала именно ей, и юристы подтвердили, что документ оригинальный, все законно, она хозяйка этой квартиры.
Марине пришлось взять Юрку в охапку и вернуться к родителям. Спустя полгода отца внезапно парализовало, Марина помогала матери ухаживать за ним, но та сама была сердечницей, так что основной груз лег на плечи дочери. А после похорон отца и мать долго не выдержала. Так, за два года они ушли один за другим. Квартира осталась Марине.
Только тогда женщина стала немного отходить. Теперь Марина смогла жить ради себя и сына. Но вместо того, чтобы понять — ей нужно время на восстановление – и взять тайм-аут, Марина с головой погрузилась в работу. Несколько лет вела английский в школе, тянула две ставки и классное руководство. Но дети уже не бежали к ней, чтобы обнять учительницу и поделиться с ней секретами.
Теперь школьники не испытывали к ней никакой привязанности. Марина Андреевна стала жесткой, сухой, она больше не прощала даже невинных шалостей, ее боялись. И с коллегами, и с детьми Марина держала себя высокомерно, не допускала никакого сближения. И с оценками тоже лютовала – двойки так и сыпались на тех, кто не уделял английскому должного внимания. А уж пятерку получить у нее было совершенно невозможно.
— На пять я сама не знаю предмет, — говорила Марина Андреевна, — Я же не носитель языка. Так что будьте рады и четверке.
В конце концов, случился конфликт – сын крупного чиновника, который занимался с репетиторами и шел на золотую медаль, по английскому языку прочно погряз в тройках. Папаша его пообещал летом сделать в школе капремонт и закупить компьютеры, если коллектив избавится от «англичанки». Директор стала придираться к Марине по поводу и без, и после очередного скандала Марина написала заявление «по собственному желанию».
Педагогом она все равно осталась сильным, и теперь работала только репетитором. Быстро сложился постоянный круг учеников, и вскоре Марина Андреевна зарабатывала уже больше, чем имела в школе.
Юра оставался для нее светом в окошке, она любила его до боли. И была совершенно не готова к тому, что ее мальчик вырос и решил жениться. Она до последнего надеялась, что свадьба по какой-то причине будет отменена, но этого не случилось. И тогда она предложила молодым поселиться у нее: квартира большая, места достаточно, а за съем чужого жилья платить – это деньги на ветер.
Привыкнув за долгие годы экономить на всем, даже на спичках, она велела Юрию и Любе отдавать деньги ей – так они не потратят лишнего, а она уж сэкономит каждую копейку.
В тоже время она преследовала еще одну цель – надеялась, что Люба не выдержит, сбежит, и Юра снова будет принадлежать только ей...