Вторая часть главы 10 начинается с сообщения о празднике Обновления, который отмечали через три месяца после праздника Кущей. Если исцеление слепорождённого и разговор о «Пастыре добром» состоялись после праздника Кущей, но до праздника Обновления, тогда события, о которых говорится в этом отрывке, должны были произойти менее, чем два месяца спустя.
Высказывалось огромное количество предположений о том, чем занимался Иисус в короткий период между разговором о «Пастыре добром» и праздником Обновления. Поскольку нигде в книге не говорится о том, что Иисус отправился на это праздник, мы можем предположить, что всё это время Он оставался в Иерусалиме. Однако нельзя утверждать это с полной уверенностью, так как и об этом Иоанн также ничего не сообщает. В 10:26–29 Иисус снова обращается к образу овец, что соединяет эту часть настоящей главы с предыдущими событиями. В соответствии с основной темой, проходящей через всё Евангелие от Иоанна (см. 20:30, 31), доминирующей темой этого раздела книги является Личность Иисуса. Как и в других местах этого евангелия, Иисус ставит людей пред выбором: поверить в Него и принять Его за того, кем Он Себя называет, или не поверить и отвергнуть Его.
“Настал же тогда в Иерусалиме праздник обновления, и была зима. И ходил Иисус в храме, в притворе Соломоновом. Тут иудеи обступили Его и говорили Ему: «Долго ли Тебе держать нас в недоумении: Если Ты Христос, скажи нам прямо». Иисус отвечал им: «Я сказал вам, и не верите; дела, которые творю Я во имя Отца Моего, они свидетельствуют обо Мне. Но вы не верите, ибо вы не из овец Моих, как Я сказал вам. Овцы Мои слушаются голоса Моего, и Я знаю их, и они идут за Мной. И Я даю им жизнь вечную — и не погибнут вовек, и никто не похитит их из руки Моей. Отец Мой, Который дал Мне их, больше всех; и никто не может похитить их из руки Отца Моего. Я и Отец — одно»” (Ин. 10:22–30).
Стихи 22, 23. Ни одна из канонических книг Ветхого завета не предписывала соблюдать праздник обновления. Во времена Иисуса это было относительно новое торжество, появившееся в Маккавейский период. Это был праздник в честь повторного освящения храма, которое произошло в двадцать пятый день месяца кислев (14 декабря) 164 г. до н.э. при Иуде Маккавее. Незадолго до этого в 167 г. до н.э. храм был осквернён Антиохом Епифаном, по приказу которого поверх алтаря Бога Израилева был возведён языческий алтарь, на котором в жертву Зевсу принесли свинью и других нечистых животных. Торжества по случаю повторного освящения храма продолжались восемь дней и сопровождались ликованием и щедрыми благодарениями. Этот праздник немногим отличался от праздника Кущей; понятие света было доминирующим на обоих. Праздник Обновления также называли «праздником огней», поскольку во время торжеств зажигали светильники. На иврите он также известен под названием «Ханука», что переводится как «освящение». Евреи до сих пор ежегодно отмечают этот праздник, начиная с двадцать пятого дня месяца кислев. В отличие от праздника Кущей и двух других паломнических праздников, Пятидесятницы и Пасхи, в этом случае присутствие в Иерусалиме не было обязательным для взрослых мужчин-евреев. Тем не менее многие в эти дни устремлялись в Иерусалим. Иоанн упоминает, что была зима, вероятно, для того, чтобы объяснить, почему ходил Иисус в храме, в притворе Соломоновом. Это была закрытая часть прихрамовой территории на восточной стороне от храма Ирода, где, судя по всему, можно было укрыться от холодного ветра. Именно в этом месте позднее проповедовал Пётр, обращаясь к тем, кто был изумлён чудом исцеления хромого человека, а также здесь регулярно собиралась ранняя церковь (Деян. 3:9–11; 5:12). Упоминание о времени этих событий (праздник Обновления) не что иное, как простое свидетельство очевидца; это обстоятельство, а также ряд других деталей, подтверждают подлинность этого повествования.
Стих 24. «Тут иудеи обступили» (куклоо) или «окружили» Иисуса, намереваясь получить от Него однозначный ответ о Его мессианстве. Они начали требовать: «Если Ты Христос, скажи нам прямо». Несмотря на всё сказанное Иисусом за время Его личного служения, Он никогда открыто не говорил о том, что является Мессией. Если Он и назвал Себя Мессией перед самарянкой, то это произошло в личной беседе. К тому же, в её понимании Мессия относился исключительно к сфере религии, тогда как для иудеев понятие Мессии наряду с религиозным включало в себя политический и военный аспекты, от которых Иисус стремился отмежеваться (см. 6:15). Кроме того, о том, что Он и есть Мессия, Иисус сказал только после того, как в течение продолжительного времени беседовал с самарянкой о духовных вещах. Во время Своих публичных бесед Иисус сделал ряд удивительных заявлений о том, что Он был «хлебом жизни» (6:48), источником «воды живой» (7:38), «светом миру» (8:12; 9:5), и «Пастырем добрым» (10:11). Скажет ли Он сейчас «прямо» о том, что Он действительно был Мессией?
Слово «прямо» является переводом паррэсия; это греческое слово трижды использовалось в гл. 7 для описания публичного учения Иисуса («открыто», «явно»; 7:4, 13, 26). Вероятно, своим вопросом: «Если ты Христос, скажи нам прямо» иудеи не преследовали цель узнать, действительно ли Иисус был Мессией. Иоанн отмечал, что совершённых Иисусом чудес было достаточно, чтобы поверить в Него как в Мессию, Божьего Сына (20:30, 31). Если после того, как они видели Его чудеса и слышали сопровождающее эти чудеса учение, у этих религиозных начальников ещё оставались сомнения о личности Иисуса, то вряд ли прямое заявление было бы более убедительным. Их ожесточённые сердца и ослеплённые глаза не позволяли им уверовать в Него и принять Его, имея такие свидетельства; не убедило бы их и прямое словесное заявление.
Стих 25. Требование иудеев относительно личности Иисуса можно было бы сформулировать короче: «Ты Христос?» Однако на такой вопрос можно ответить просто «да» или «нет». Если бы Иисус ответил «да», они бы восприняли Его слова, учитывая их неверное понимание Мессии, как Его намерение стать тем политическим и военным лидером, которого они ожидали. Если бы Он ответил «нет», это было бы отрицанием той миссии, для выполнения которой Он пришёл на землю. Его ответ стал бы реальным испытанием для иудеев, поскольку Иисус действительно был Мессией, о котором пророчествовалось в Ветхом завете, однако не таким Мессией, которого они ожидали.
Иисус ответил двояко: (1) «Я сказал вам уже» и (2) «Мои дела свидетельствуют обо Мне». Фразу «Я сказал вам» следует толковать в контексте всего Его служения, а не как то, что Он уже однозначно заявлял от Своём Мессианстве. Он многократно давал это понять (см. например, 5:39; 8:24, 38, 58; 9:37). Если бы вместо того, чтобы возмущаться, они рассуждали духовно, то, подобно слепорождённому, они поняли бы всё, что Он говорил. И Его слов, и тех дел, которые Он совершил «во имя Отца» (то есть Его властью), было достаточно, чтобы всякий мог поверить, что Иисус и есть Христос, Сын Божий (см. 20:30, 31). Эдвин Хоскинс пишет: «Всё Его учение и дела подразумевали это, заявляли об этом, объясняли это и просто требовали, чтобы они приняли и поверили в это». Незадолго до этого разговора иудеи стали свидетелями исцеления слепорождённого, события, о котором до сих пор не затихали разговоры. Ещё раньше они видели, как Иисус исцелил хромого человека (5:1–16). Проблемой этих иудеев было их нежелание видеть то, на что указывали эти чудеса: истину о том, что Иисус был Мессией, Сыном Бога. Отвергая Иисуса, Его слова и дела, они также отвергали пославшего Его Отца.
Стихи 26, 27. Иисус обратился к изложенной Им в первой части этой главы притче, в которой Он был представлен пастырем, а Его последователи — овцами. Причиной неверия иудеев было то, что они были не из овец Иисуса. Использованное здесь настоящее время глагола «верите» (пистеуете) вместе с отрицательной частицей «не» (оу) указывает на то, что они и дальше продолжали не верить. Это не значит, что они были неспособны верить, поскольку были не из стада Иисуса. Иисус сказал, что Его овцы слушаются голоса Его и идут за Ним. Эти фарисеи не смогли поверить, потому что слушались «чужого голоса» (10:5). Именно из-за своего неверия они сами отделились от стада Иисуса. Они могли бы стать Его овцами, если бы слушали Его учение и поверили ему (см. 6:45), но из-за своего упрямства они не пожелали этого делать. Те же, кто слушали и покорились Его учению, были теми, кого Иисус знал. Иными словами, Он признавал их Своими последователями. Кроме того, овцы знали «Пастыря доброго» (10:14) и подчинялись Его руководству.
Стих 28. Иисус обещал Своим овцам подарить им жизнь вечную. В отличие от воров и разбойников, которые приходят, чтобы украсть, убить и погубить овец, Иисус пришёл, чтобы дать жизнь и дать с избытком (10:10). Эта обильная жизнь и есть вечная жизнь, которую Иисус обещал тем, кто уверует в Него (см. 3:15, 16, 36; 5:24; 6:40, 47). Вечную жизнь следует рассматривать как в качественном, так и в количественном ключе. Во-первых, жизнь, которую даёт Иисус, это новая жизнь, в центре которой находится Бог, и которую верующий имеет уже сейчас. Тем, кто слышит и повинуется Его учению, Иисус даёт новую жизнь, которая причастна к божественной природе (2 Пет. 1:4).
Во-вторых, вечная жизнь — это такая жизнь, которая ожидает учеников Иисуса в будущем. Такое впечатление, что именно об этом аспекте Иисус говорит в настоящем отрывке, поскольку те, кто получат эту жизнь, «не погибнут вовек». В этом смысле иметь вечную жизнь означает жить вечно (см. 6:51, 58). В других местах Иисус говорил, что тот, кому будет дана вечная жизнь «не увидит смерти вовек» (8:51), «не вкусит смерти вовек» (8:52) и «не умрёт вовек» (11:26). Те, кто получат эту жизнь, хотя и прекратят физическое существование, «вовек не» (оу мэ; усилительная отрицательная частица) погибнут духовно. Это обещание безопасности исполнится при условии того, что выражено глаголами в ст. 27: «слушать» и «идти за». Только верующие, которые и слушают, и следуют за Иисусом, защищены во Христе. И затем Он сказал: «Никто не похитит их из руки Моей».
Сторонники доктрины о невозможности отступничества часто апеллируют к стихам 28 и 29. Они утверждают, что, если человек был принят в стадо (божественной властью), это место в стаде остаётся за ним навсегда. Хотя в этих стихах говорится о защищённости овец, эта защищённость зависит от того, насколько сами овцы будут пребывать в слушании и послушании пастырю (10:27). Иисус не говорил, что даже когда овца перестанет быть верной, отказываясь слушать и следовать за голосом Иисуса, она всё равно останется в стаде. В 8:51 Он сказал: «Истинно, истинно говорю вам: кто соблюдёт слово Моё, тот не увидит смерти вовек». Условием выполнения обещания в этом стихе, как и в 10:28, 29, является постоянное следование Его учению. Позднее Иисус скажет, что верующий, который не захочет пребывать в Нём, будет отсечён, подобно сухой ветви (15:6). Он сказал, что враг «не похитит» (от харпазо; подразумевая применение силы) верующих из-под Его опеки, кем бы он ни был: вором или разбойником (10:1, 8), или волком (10:12), или какой-либо иной силой. Однако люди могут сами по своей воле предаться злу, перестать слушать Иисуса и следовать за Ним, и потому погибнут. Никакая внешняя сила не может отделить христианина от Бога (см. Рим. 8:35–39), только сам человек может отделиться от Бога и стать потерянным для Него.
Стих 29. Этот стих представляет собой текстуальную проблему. В Синодальном Переводе написано: «Отец Мой, который дал Мне их, больше всех». В Современном Переводе мы находим альтернативный перевод: «То, что даровал Мне Отец Мой, важнее всего остального». То есть в первом варианте акцент сделан на Боге, который превыше всего, а во втором — на стаде, которое важнее всего. Хотя в поддержку второго варианта можно привести довольно убедительные текстуальные свидетельства, он не совсем соответствует контексту. Поэтому первый вариант перевода получил большее распространение (см. Международное Библейское Общество, Новый Русский Перевод). Как справедливо отмечает Дж. Бернард, «основная мысль здесь заключается в слабости овец и их зависимости от силы Пастыря». Поскольку Отец превыше и могущественнее всего, ничто не в силах разрушить отношения между истинным верующим и Иисусом («Никто не может похитить их из руки Отца Моего»). Безопасность овец зависит как от Иисуса, так и от Отца. Иисус пришёл, чтобы исполнить волю Отца (6:38), и всё, что Он говорил и делал, было её выражением. Для верующего нет более безопасного места, чем рука Иисуса и рука Бога.
Хотя этот стих часто используют в поддержку доктрины о невозможности отступничества, следует помнить, что Иисус не говорит здесь о тех, кто осознанно и по своей воле оставляют стадо. Его слова следует рассматривать в контексте всего библейского учения, согласно которому верующий может отпасть и стать потерянным (см. Рим. 11:22; 1 Кор. 10:12; Гал. 5:4; 2 Пет. 2:20–22; Откр. 2:10).
Стих 30. В ст. 28 Иисус говорил о Своей любви к овцам и заботе о них; а в ст. 29 Он сказал, что такую же любовь и заботу проявляет к ним Отец. Затем Он продолжил: «Я и Отец — одно». В том, что касается защиты овец, Иисус и Отец — это одно. И всё же остаётся вопрос: «В каком смысле они являются одним?» На него отвечает Ф. Брюс: «Здесь перед нами конкретное применение сказанного в Ин. 5:19–23. Сын настолько единодушен с Отцом, что имеет те же мысли, те же цели, совершает те же действия, что и Отец». То, что думает Отец, думает и Иисус; чего желает Отец, желает и Иисус; что делает Отец, делает и Иисус.
В контексте же евангельского учения в целом значение ст. 30 выходит за рамки настоящего отрывка. Хотя этот стих говорит о том, что Иисус и Отец едины в том, что касается защиты овец, он также помогает глубже проникнуть в суть отношений между Иисусом и Отцом. Несмотря на то, что, произнося эти слова Иисус не обязательно стремился подчеркнуть уникальность этих отношений, содержащийся в них смысл заслуживает внимания. Этот стих не просто о единстве с Отцом в мыслях, целях и делах; иудеи никогда не сочли бы богохульством стремление человека сообразовывать свои слова и поступки с Божьей волей.
Этот стих использовался в спорах ранней церкви о Христологии и учении о Троице. Два священника, Савеллий (третий век) и Арий (начало четвёртого века) поддерживали ошибочные взгляды на природу Христа. Савеллий учил, что Божество состоит не из нескольких Личностей, а лишь из одной — Иисуса, который проявляет Себя как Отец, как Сын и как Святой Дух. Арий утверждал, что Иисус и Отец имели разную природу, и что Иисус был творением. Стих 30 опровергает оба эти воззрения, подчёркивая (1) множественность Личностей и (2) единую природу. В пользу первого свидетельствует ясное высказывание Иисуса о двух Личностях — «Я и Отец». Кроме того, фактор множественности усилен глаголом во множественном числе эсмен, который означает «мы являемся» (по-гречески одно слово). Это указывает на отличие между Иисусом и Отцом. Иисус и Отец имеют одинаковую природу: «Я и Отец — одно». Слово «одно» имеет нейтральную окраску хэн, означая одну сущность, в отличие от эйс мужского рода, которое указывает на одну личность. Иисус сказал: «Мы являемся одной сущностью». Он не сказал: «Мы — одна Личность». Из этого Джон Бенгель приходит к выводу: «“Мы являемся” опровергает учение Савеллия, а “одно” — учение Ария».
Иисус и Отец едины по Своей сущности; они имеют одну и ту же божественную природу. При этом они существуют как отдельные Личности. То, что Иисус и Отец, существуя отдельно, являются едиными по своей природе, полностью согласуется с Иоанновой Христологией, изложенной в первом стихе настоящего евангелия: «…и Слово было у Бога, и Слово было Бог» (1:1). Слова Иисуса в ст. 30 наполнены настолько глубоким смыслом, что их можно рассматривать как кульминацию этой главы, подобно тому, как фраза «прежде, нежели был Авраам, Я есмь» в 8:58 является высшим откровением главы 8. Иудеи требовали словесного подтверждения того, что Иисус действительно был Мессией. Он дал им гораздо больше, но их реакция была такой же, как в 5:18 и 8:59: иудеи искали убить Его.
