Дом, в котором жила Настя, оказался досадно близко: они добрались за каких-то пятнадцать минут. Успели немного поговорить о сегодняшнем вечере и спеть всего три песни.
Когда остановились у подъезда двенадцатиэтажного дома, Ростислав не спешил вызывать такси. Стоял и молча смотрел на Настю. Потом осторожно взял её руку в свои ладони.
Вот ведь странность какая! Жестокие, злые и безжалостные слова всегда говорятся очень легко и ёмко, слетают с губ, как напуганные птицы с крыши, а чтобы сказать потом нечто прекрасное, открыть душу, приходится долго собираться с силами. Наверно, так происходит потому, что те, прежние слова всё ещё стоят между двумя людьми.
- Давай зайдём ко мне, Слава, я обработаю твои раны. Уверена, что сам ты этого не сделаешь. А потом уже вызовешь такси.
- Давай, - Ростислава долго уговаривать не пришлось. - Ты права, я бы точно ни за что сам не стал обрабатывать ссадины и синяки, потому что до жути боюсь, когда щиплет.
Квартира Насти располагалась на четвёртом этаже, и лифт тоже поднялся досадно быстро. Казалось, Ростислав и Настя только-только вошли в тесную кабинку, и двери, сомкнувшись, скрыли их от всего мира, как лифт дёрнулся, остановившись, а двери опять поползли в стороны.
Настя жила в тесной, но очень ухоженной и уютной однушке. Жильё в городе их детства ценилось не так высоко, как в областном центре, потому некогда трёхкомнатная квартира Настиных бабушки и деда и превратилась в тесную однушку, зато в большом городе.
- Слава, ты сегодня подрался из-за меня, - сказала Настя, заклеивая рассеченную бровь Ростислава после того, как обработала её перекисью. - Мне такое и присниться не могло, хотя я всегда знала, что мы непременно встретимся вновь.
- Ты всегда знала, что мы снова встретимся? - удивился Ростислав.
- Конечно! Ведь не могло же всё так несправедливо и жестоко закончиться. Я была уверена: судьба непременно даст нам шанс хотя бы для того, чтобы мы смогли потом расстаться снова, но уже по-доброму.
- А расставаться обязательно? Пусть даже по-доброму?
- Увидим, - серьёзно ответила Настя. - А теперь сними пиджак и рубашку, я проверю твои рёбра.
- С рёбрами всё в порядке, - заверил Настю Ростислав, однако послушно разделся, оставшись в одних брюках. - Я бы почувствовал, если бы что-то было не так.
- Встань, - приказала Настя. - Мог и не почувствовать в запале.
Ростислав встал, и Настя начала со знанием дела ощупывать его грудную клетку. Он очень быстро пожалел о том, что подписался на эту сомнительную диагностику, потому что организм практически сразу начал реагировать на близость Насти. Оставалось наивно надеяться на то, что Настя ничего не поймёт, и на то, что ему самому удаётся сохранять достаточно постное выражение лица.
- Мы могли бы встретиться гораздо раньше, если бы я знал, что ты... одна, - Ростислав решил отвлечь внимание Насти от проверки его ребер.
- А я думаю, мы встретились тогда, когда были к этому готовы. То есть, ты всё же знал о том, что я была не одна? - улыбнулась Настя и подняла, наконец, голову.
- Ну как там мои рёбра? - прочистив горло, спросил Ростислав.
- Насколько я могу судить, целы. Ты молодец, Слава! В одного противостоял этим двум забиякам, да ещё и наподдал им как следует.
- Уверен, что у них не было цели закопать меня, просто хотели припугнуть, потому и не ожидали сопротивления. Они же не знали, какой у меня стимул. А потом ты пришла мне на помощь, когда я уже готовился к тому, что меня запинают. Я ведь далеко не супермен, Настя.
- Ты самый лучший, Слава. Неважно, супермен или нет. Для меня - да, супермен. А какой у тебя стимул? - Настя осторожно коснулась кровоподтёка на глазу Ростислава, а потом губы́, с которой уже начала спадать припухлость.
- Ты, - просто ответил Ростислав. - И ты права, Настя, я наверняка знал, что ты была не одна. Даже знал, куда ты уехала.
- Наверно, это очень глупо и неправильно, но я так рада слышать твои слова, Слава!
Ростислав видел, как глаза Насти наполняются слезами, а потом для слёз уже не остаётся места, и они прозрачными каплями скользят по нежным щекам Насти.
Ростислав осторожно обхватил ладонями лицо Насти. Он касался губами её нежных, ставших влажными и солёными щёк.
Всхлипнув, Настя обняла Ростислава за шею и прижалась к нему всем телом.
- Останься, пожалуйста, со мной сегодня, Слава! - быстро зашептала она. - Только сегодня, прошу тебя. Я же вижу и чувствую, что ты этого тоже хочешь. А я хочу снова поверить, что ты мой. А потом, когда эта ночь закончится, решай сам. Я теперь никогда не пытаюсь опережать события. Иначе давно бы уже пришла к тебе сама.
- Конечно, я останусь, Настя! Я и не собирался уходить, - Ростислав прижал её к себе ещё крепче.
После того, как он это сказал, ему стало ещё легче, чем в начале этого длинного и удивительного дня. Легче, чем было тогда, когда он увидел сегодня Настю в ЗАГСе спустя много лет. Увидел, и почувствовал себя живым человеком, а не хорошо отлаженным и эффективным механизмом.
А сейчас ему казалось, что его душа от этой новой лёгкости взлетела ввысь, сбросив, наконец, многолетние тяжеленные оковы.
Продолжение: