Операция «Буря» стала одним из ключевых моментов как распада Югославии, так и вообще истории сербов на территории современной Хорватии. Самая крупная военная операция в Европе после 1945 г., а также масштабная этническая чистка — 230 000 сербов были вынуждены бежать, спасая свои жизни. Почти две тысячи погибли в боях и во время артиллерийских ударов по городам и селам. В августе 1995 г. хорватское руководство ликовало, заявляя о «решении сербского вопроса».
О тех событиях мы знаем не так уж много. В трудах российских балканистов об этой операции говорится только в общих чертах. Даже в знаменитой книге «Югославия в XX веке: очерки политической истории» «Буря» описана довольно кратко. Тем более, эти работы представляют собой мнение из России. А сейчас мы предлагаем вам взглянуть на «Бурю» глазами ее очевидцев.
Вашему вниманию буквальный перевод воспоминаний полковника Косты Новаковича, который тогда был заместителем начальника Главного штаба краинской армии по вопросам информирования и сотрудничества с международными организациями. Текст сухой и по-военному четкий. Без лишних эмоций Новакович рассказывает как для него прошло 4 августа 1995 г. — первый день хорватской «Бури».
Это не просто свидетельство сербского офицера. Новакович описывает важнейший момент — решение военного руководства начать частичную эвакуацию населения. А как мы теперь знаем, именно это шаг властей РСК спровоцировал крах обороны сначала в Далмации, затем в Лике, а потом и по всей Краине. Не менее ценен и его рассказ о том, как сербы пытались воздействовать на миротворцев, дабы предотвратить надвигающуюся катастрофу.
Цит. по Новаковић К. Српска Краjина: (успони, падови уздизања). — Београд; Книн: Српско културно друштво Зора, 2009.
После многодневного отступления частей Войска Республики Сербской (ВРС) и потери территорий Купреса, Гламоча и Босанско-Грахова оборона Республики Сербская Краина (РСК) была еще больше поставлена под угрозу. Из-за того, что основное внимание ВРС было сосредоточено на восточной части Боснии и Герцеговины в районах Сребреницы и Жепы, многократно ослабли оборонительные возможности подразделений 2-го Краинского (Дрварского) корпуса ВРС в западной части Республики Сербской. Поэтому, со стороны горы Динара Сербской Краине начала угрожать опасность, фактически, со спины. Там, где должны были быть части ВРС, оказались подразделения Хорватского веча обороны (ХВО) из Хорватского содружества Герцег-Босна.
Главный штаб Сербского войска Краины (СВК) и командование 7-го Северо-Далматинского корпуса были вынуждены принять участие в обороне Динары и Босанско-Грахова. Для усиления 2-го Краинского корпуса были задействованы ряд элитных подразделений и бойцы младших возрастов из 7-го корпуса СВК. Это ослабило оборону Северной Далмации на других направлениях. В то же время считалось, что части ВРС вскоре будут переориентированы на этот регион и возьмут на себя обязанности по его защите, что облегчит положение СВК.
Появление командующего Главного штаба ВРС генерала Ратко Младича в Книне в эти дни подтверждало реальность таких прогнозов.
Главный штаб СВК, штабы корпусов и бригад ежедневно анализировали положение в частях, занимались контролем и оказывали необходимую помощь подразделения, исходя из сложившейся обстановки и имеющихся возможностей.
За день до оккупации Босанско-Грахова, 27 июля 1995 г., в сообщение Информационной службы Главного штаба СВК была подчеркнута опасность хорватского прорыва со стороны Ливна в направлении Босанско-Грахова и были указаны меры, совместно предпринимаемые Главным штабом и Министерством обороны Сербской Краины. Особенно отмечалась важность зоны ответственности 7-го Северо-Далматинского корпуса.
Главный штаб СВК и командование 7-го корпуса путем публикации информационных сообщений и протестов, адресованных штабу УНПРОФОР, открыли намерения объединенных сил агрессора — регулярной хорватской армии, ХВО и 5-го корпуса армии боснийских мусульман из Мусульманско-хорватской федерации. Все карты были раскрыты.
Из-за предшествующей опасности для коммуникаций по линии Книн—Босанско-Грахово—Дрвар—Босански-Петровац, а затем и их блокады, Главный штаб СВК сначала слал протесты штабу УНПРОФОР, а затем начал принимать меры по организации пути из Срба по направлению на Мартинброд, Оштрель и Петровац. После того, как инженерными частями была установлена новая транспортная линия, стало возможным получение топлива, боеприпасов и продовольствия Сербской Краиной, поскольку резервы были на исходе. Именно этим путем в Краину прибыли последние запасы топлива.
Позднее было много попыток связать организацию этой дороги только с вопросом эвакуации населения РСК, что, по сути, просто спекуляции, поскольку она не имеет никакой связи с реальными причинами срочного налаживания этого транспортного пути.
В Главном штабе СВК мы ежедневно анализировали хорватские намерения и наши возможности. Мы полагали, что хорваты достигли предела военного напряжения и не смогут длительное время поддерживать на таком уровне ни свою боевую готовность, ни накал среди общественности. Части СВК были в полной готовности, но без возможности дальнейшего усиления. Даже наоборот, каждый день они, по разным причинам (болезни, ранения, усталость и др.) теряли способность к обороне.
Таким образом, обеим сторонам (и хорватам, и СВК) боевые действия были на руку. Из-за постоянного их ожидания напряженность достигла максимума, особенно в Северной Далмации и Книне. Непрерывные хорватские обстрелы со стороны Босанско-Грахова усиливали боязнь и беспокойство. Единственная существовавшая транспортная связь с Республикой Сербской и Союзной Республикой Югославия (шоссе из Книна через Дерале и дальше на Грахово и Дрвар) была потеряна.
Кроме совместного анализа ситуации на уровне Главного штаба СВК каждый отдел штаба в рамках своей компетенции выполнял собственные задачи. Сотрудники Отдела по вопросам информации, морали, религии, права и отношений с международными организациями постоянно были на связи со средствами массовой информации, штабами и подразделениями, представителями церкви и международных организаций, в первую очередь — УНПРОФОР и ЕС. Вечером 3 августа 1995 г. у нас было заседание Государственной информационной группы, на котором присутствовали Драго Ковачевич, министр информирования в Правительстве РСК, Милинко Сандич, директор «Радио и телевидения Книн», Здравко Янкович, редактор агентства «Искра», множество журналистов, а также мы с членами Сектора информирования, морали, религиозных и правовых вопросов. После анализа выполненных за прошедшую неделю задач, мы уточнили новые. Кроме того, мы договорились на следующий день провести ремонт машины, где была размещена передвижная радиостанция. Она находилась поблизости от здания «Радио и телевидения Книн».
Домой я пошел уже после полуночи, поскольку долго разговаривал с членами Комиссии РСК по обмену военнопленными, которые днем встретились с представителями 5-го корпуса армии боснийских мусульман в Изачиче близ Бихача. Все мы думали о нависшей угрозе, но никто не сказал о ней вслух.
Мы постоянно были начеку. Домашний телефон я держал у изголовья кровати. Утром 4 августа 1995 г., около 04.15 мне позвонил Младен Калапач, офицер, ответственный за связь Правительства РСК и Главного штаба с УНПРОФОР, и попросил немедленно прибыть в Главный штаб. Через десять минут я уже был в его канцелярии в бывшем Доме Югославской народной армии в Книне. Калапач передал мне сообщение, полученное 15 минут назад из оперативного центра штаба сектора «Юг» УНПРОФОР, от одного из подчиненных канадского полковника Эндрю Лесли, что хорватская армия начнет атаку ровно в 05.00.
Я сразу позвонил полковнику Тихомиру Алаване, оперативному дежурному в Главном штабе, моему близкому соратнику, чтобы он оповестил штабы всех корпусов и части, бывшие на прямой связи с Главным штабом, о предстоящем хорватском наступлении. Также я попросил срочно вызвать генерала Миле Мркшича, командующего СВК, и офицеров, отдыхавших в здании Штаба или дома. Генерал Мркшич прибыл спустя несколько минут после начала хорватского обстрела. На машине проехал по главной улице со стороны больницы в направлении Штаба во время наиболее интенсивного обстрела.
С Калапачем я договорился о том, как будет идти коммуникация со штабом УНПРОФОР, представителями ЕС, Международного Комитета Красного Креста, Верховного комиссариата ООН по делам беженцев и других структур. Нужно было подумать, где мы будем работать, так как наши кабинеты были на верхних этажах ничем незащищенного здания с шиферной крышей.
Точно в 05.00 начался обстрел. Сначала мы укрылись под лестницей, а затем зашли в одну канцелярию, прикрытую зданием Главного штаба СВК, над которой также была бетонная плита. Перед канцелярией было главное фойе Дома СВК, поэтому защищены мы были слабо. Очень быстро в канцелярии и в фойе перед ней собралось множество моих коллег из Сектора информирования, пресс-центра, военного оркестра, а начали приходить и журналисты с политиками. Всех, кто не был нужен в данный момент, мы отправили в помещение ресторана, над которым была толстая бетонная плита кинозала Дома СВК, поэтому у них была хотя бы какая-то защита.
Почти все время со мной в канцелярии были Младен Калапач, офицер связи, Драгана Безбрадица и Борка Торбица, юристы из Правительства РСК, Слободан Перич, министр социальных вопросов, и несколько журналистов. Иногда заходили Саво Штрбац, секретарь Правительства, Драго Ковачевич, министр информирования, и некоторые сотрудники прочих министерств.
Из канцелярии я постоянно поддерживал связь с командующим СВК генералом Миле Мркшичем, соратниками в штабах корпусов, отчасти с армейскими подразделениями. Несколько раз я связывался с генералом Славко Кривошием, главой Управления информирования Войска Югославии, и полковником Миливое Новковичем, его заместителем. С их помощью в 14.30 4 августа я по телефону дал интервью «Радио Белград». В это время ситуация была еще стабильной. Части СВК удерживали позиции.
Примерно в 10.30 мы ненадолго встретились с генералом Аланом Фордом, начальником штаба сектора «Юг» УНПРОФОР, и его коллегами. Около 13.00 в сопровождении русского полковника Николая Рацука из штаба УНПРОФОР побывал в городской больнице и поговорил с доктором Игорем Торбицой.
За весь день я много раз ходил в соседнее здание, в канцелярию генерал Мркшича. Она была на первом этаже Штаба, но иногда мы спускались в подвал, где был Оперативный центр Главного штаба и Оперативный центр ПВО. Эти 50 метров я преодолевал осторожно, поскольку снаряды уже попали в двор Штаба и Дома СВК, по соседнему зданию бывшей кондитерской «Бобис» и по углу железнодорожной амбулатории, то есть все в радиусе 50 метров. Тогда на Книн хорватские части выпустили несколько сотен снарядов со стороны Динары, упавших, в основном, на гражданские объекты.
Кроме положения в штабах и подразделениях мы отслеживали и реакцию международного сообщества, особенно Республики Сербской, Сербии и Союзной Республики Югославии. Отсутствие помощи со стороны ВРС, слабое осуждение агрессии со стороны югославских Правительства, премьер-министра Радое Контича и Верховного совета обороны начали удручать жителей Краины и солдат ее армии.
Около 16.30 мне позвонил генерал Мркшич и спросил: «Коста, чем ты сейчас занят?». Ответил, что консультируюсь с офицерами Штаба и журналистами о том, как публиковать сообщения о хорватских атаках. Мркшич сказал: «Оставь сейчас журналистов, надо спасать народ. Здесь президент Мартич и генерал Лончар. Едет и министр Драго Ковачевич. Приходи, надо обсудить, что будем делать дальше».
Мркшич нам рассказал, что вначале ситуация складывалась неплохо, но сейчас начала осложняться. Хорваты прорвались к Врлике, что поставило под угрозу Книн со стороны Синя. Ситуация на Динаре неизвестна, а падение перевала Мали-Алан на Велебите поставило под угрозу Грачац и единственную трассу в Лику. Так как президент Мартич уже поговорил с политическими лидерами из Пале и Белграда (Радованом Караджичем и Слободаном Милошевичем), известно, что мы предоставлены сами себе и обещанной и ожидаемой помощи не будет.
Хуже всего было понимание, что заблокированы все возможные действия 11-го корпуса СВК, которому была поставлена задача в случае начала хорватской агрессии на РСК начать боевые действия в направлении Винковцев и Осиека. Только 11-й корпус имел силы и возможности для наступательных операций. Вопрос — почему не был выполнен приказ Главного штаба СВК, особенно когда было известно, что некоторые подразделения Осиекского корпуса хорватов задействовались в атаке на западную часть Сербской Краины?
Начался разговор о необходимости эвакуации населения из Северной Далмации (общины Книн, Бенковац, Обровац и Дрниш) и общины Грачац в Лике, так как эти территории могли попасть в окружение со всеми жителями и армейскими частями. В таком случае СВК не могло бы атаковать агрессора, но само оказалось бы под ударом вместе с гражданскими лицами. Было предложено эвакуировать население в Лику, в районы Доньи-Лапаца и Срба. Дальнейшие действия предполагалось определять, исходя из складывающейся на фронте ситуации, тем более что в тот же район должен был быть перемещен и Главный штаб СВК.
План предполагал, что в ночь с пятницы на субботу (с 4 на 5 августа) с 01.00 до 02.00 Главный штаб будет эвакуирован из Книна в Срб, откуда продолжит руководить действиями войск.
Мне была поставлена задача подготовить Постановление об эвакуации гражданского населения из пяти вышеуказанных общин, которую подпишет Милан Мартич, президент РСК. Я решил, что текст Постановления лично подготовлю на печатной машинке, чтобы до его подписания и оглашения оно не было доступно широкому кругу лиц.
Из-за важности этого Постановления на дальнейший ход боевых действий и общую ситуацию полагаю, что его нужно привести полностью с кратким комментарием.
Республика Сербская Краина
Верховный совет обороны
Книн, 4 августа 1995 г.
16.45
Номер 2-3113/95
Из-за возникшей ситуации, вызванной открытой общей агрессии Республики Хорватии на Республику Сербскую Краину, и после первых начальных успехов в обороне, дошло до угрозы значительной части территории Северной Далмации и части Лике, поэтому
ПОСТАНОВЛЯЕМ
- Приступить к плановой эвакуации всего небоеспособного населения из общин Книн, Бенковац, Обровац, Дрниш и Грачац.
2. Эвакуацию вести по плану, по определенным планами направлениям, которые ведут к Книну и дальше через Отрич к Србу и Лапацу.
3. Для эвакуации запросить помощь у штаба сектора «Юг» УНПРОФОР, размещенного в Книне.
Книн, 04.08.1995 г.
Президент Республики
Милан Мартич
Заверено в Главном штабе СВК в 17.20 04.08.1995 г. и зарегистрировано под вышеуказанным номером.
В момент написания Постановления я не мог оценить его важность для дальнейшей судьбы РСК, поэтому решил «для истории» добавить в текст то, что не свойственно кратким решениям и приказам. В первую очередь, я указал орган, принявший это Постановление (Верховный совет обороны РСК), место, дату и время его утверждения (Книн, 4 августа 1995 г., 16.45). После преамбулы и основного текста Постановления (содержавшегося в трех пунктах), вновь указал место и дату, а после подписи Мартича я поставил своего рода напоминание (заверено в Главном штабе СВК в 17.20 04.08.1995 года и зарегистрировано под вышеуказанным номером).
Таким образом, я хотел подчеркнуть, что Постановление заверено в Главном штабе и зарегистрировано в его реестре. Я не мог позволить, чтобы за Постановлением стоял только Милан Мартич, так как оно было принято после встречи ряда членов Верховного совета обороны и после телефонных консультаций с премьер-министром Миланом Бабичем и членами Правительства.
После принятия Постановления об эвакуации гражданского населения из пяти вышеуказанных общин мы приступили к его реализации. Сразу был достигнут договор о встрече с представителями Министерства обороны, ответственными за защиту гражданских лиц. Постановление об эвакуации было объявлено около 18.00 4 августа в ресторане Дома СВК в присутствии Драго Ковачевича, министра информирования и главы общины Книн, Слободана Перича, министра социальных вопросов, Саво Штрбаца, секретаря Правительства, Милана Трбулина, комиссара РСК по вопросам беженцев, подполковника Душко Бабича, помощника Министра обороны, Милана Кекича из Министерства обороны, Миле Райчевича, главы кабинета Министра обороны и Драго Вуятовича из Гражданской защиты Книна. Присутствовало и множество журналистов. Мы договорились, что представители Министерства обороны дадут оценку необходимого количества транспортных средств и горючего для эвакуации гражданских, чтобы можно было сделать соответствующий запрос штабу сектора «Юг» УНПРОФОР, с которым мы должны были провести встречу.
Как только закончилось заседание, прибыли представители УНПРОФОР и ЕС, во главе с командующим штабом сектора «Юг» канадским генералом Аланом Фордом. С ним были начальник отдела гражданских вопросов Аль-Алфи Хусеин, Алан Робертс и др. Мы просили предоставить большое количество транспортных средств и горючее для нужд эвакуации. Нам пообещали дать горючее, а вопрос транспорта должен был решаться на встрече примерно в 20.00, на который представители УНПРОФОР так и не пришли. Последний служебный контакт с ними был у полковника Милана Трговчевича около 23.30, когда он прибыл на короткую встречу в штаб сектора «Юг». Трговчевив в Главном штабе СВК отвечал как раз за взаимодействие с УНПРОФОР.
Было много неразумных требований по вопросу транспорта для эвакуации населения. Мы считали необходимым огромное количество грузовиков, а оказалось, что это не так. Похоже, мы забыли про тракторы, а и даже не знали, сколько личного транспорта есть у жителей РСК. Фактически, грузовики УНПРОФОР и не были нужны, только горючее. Может быть, грузовики бы и потребовались, если бы бойцы по собственной инициативе не начали уходить по домам и спасать семьи, беря на себя управление различным транспортом и тракторами.
Ознакомление представителей УНПРОФОР с Постановлением было продиктовано необходимостью просить о помощи в эвакуации жителей и надеждой, что миротворцы обезопасят дороги и этим предотвратят хорватские обстрелы колонн беженцев.
Дальнейшую заботу об эвакуации взяли на себя представители Гражданской защиты, а мы занялись подготовкой перемещения Главного штаба СВК из Книна в Срб. Мы договорились, что будут подготовлены архив и прочие документы, а сама передислокация пройдет в два этапа с отъездами в 01.00 и 02.00 5 августа 1995 г. Кроме выполнения прочих задач, в фойе Дома СВК я встретился с соратниками из Сектора информирования, вопросов религии, права и сотрудничества с международными организациями, официально им рассказал о Постановлении об эвакуации населения и перемещении Главного штаба СВК из Книна в Срб. Я попросил составить списки лиц, кого будут эвакуировать автобусами и напомнил, что желательно предупредить свои семьи заранее.
Около 20.00 я организовал работу Отдела информирования и пошел на встречу у генерала Миле Мркшича. Там был и Милан Мартич. Несколько минут мы вместе слушали новости, передаваемые «Телевидением Загреб».
Примерно в 20.30 в канцелярии генерала Миле Мркшича состоялась встреча с большой группой командиров из 7-го Северо-Далматинского корпуса. Кроме генерала Слободана Ковачевича, командира корпус, присутствовали подполковник Владимир Давидович, командир 75-й моторизованной бригады из Дрниша, полковник Мирко Узелац, командир 92-й моторизованной бригады из Бенковаца, майор Раде Дрезгич, командир 2-й пехотной бригады из Джервске, майор Янко Джурица, командир 3-й пехотной бригады из Бенковаца, капитан первого класса Радивой Паравиня, командир 4-й легкопехотной бригады из Оброваца, подполковник Танасие Мраович, командир 7-го смешанного артиллерийского полка из Книна, майор Славко Добрич, командир 7-го легкого артиллерийского полка ПВО из Книна. Отсутствовал только капитан первого класса Небойша Попович, командир 1-й легкопехотной бригады из Врлики. Также на встрече были и несколько помощников главнокомандующего. Генерал Мркшич выслушал командира корпуса, дал краткую характеристику сложившейся в СВК ситуации, поставил задачи по коррекции обороны частей 7-го корпуса. Особое внимание он обратил на усиление района Врлики и Динары и на помощи в эвакуации гражданского населения.
Я уже упоминал, что конкретные задачи получили командиры 92-й и 75-й моторизованных бригад: первая должна была послать один батальон в район между Обровацем и Грачацем, для организации обороны и предотвращения окружения Грачаца, а вторая – совершить маневр одним батальоном и занять Булина-Страну ради защиты Книна. Все остальные бригады должны были продолжить удерживать свои позиции, выделив часть сил для укрепления оборонительных линий в тылу. Отдельны приказом Главный штаб СВК требовал от частей прикрывать эвакуацию и защитить колонны беженцев, идущие из зоны ответственности 7-го Северо-Далматинского корпуса и 9-й бригады 15-го Ликского корпуса.
Еще раз подчеркну, что на этой встрече, и во время прочих обсуждений, а тем более в боевых документах, не было ни слова об отступлении или эвакуации частей СВК.
После совещания все мы разошлись выполнять полученные задачи. И до, и во время, и после него мимо здания Главного штаба СВК двигалась необозримая колонна автомобилей, грузовиков и тракторов, а порой и лошадиных повозок, с эвакуируемыми жителями.
Автор - Вадим Соколов
