Гаснет свет, дым застилает зал, играет музыка Малера…
На сцене появляется калека с двумя костылями, его ноги подогнуты, на нем бежевый плащ… и больше ничего. Сначала он как будто не понимает, где находится, потом тянется пальцами за невидимой сигаретой. Курить на сцене? Что может быть банальнее. Есть только воспоминание о том, как он курил раньше.
Ведь у него нет ног. Но, как оказалось, сначала он их просто не видел, а после того, как узнал, так сразу и почувствовал. Обрадовался, как дитя. Впервые.
У меня. Есть. Ноги!
У МЕНЯ. ЕСТЬ. НОГИ!
У МЕНЯЯЯЯЯ. ЕЕЕЕСТЬ. НОООГИ! Посмотрите!
Зал начинает смеяться, как полсотни детей.
И эти ноги… зачем мне нужны эти ноги? ЗАЧЕМ ОНИ ВИСЯТ? А я, я на костылях, почему, зачем?
Он опускается вниз. Пробует стоять на ногах, делает первые шаги.
За первым шагом приходит осознание того, что у него есть и другие части тела. И чтобы рассмотреть их получше, нужно снять пальто.
У меня. Есть. Руки!
У МЕНЯ ЕСТЬ РУКИ!
У МЕНЯЯЯ ЕСТЬ РУКИИИ! Посмотрите.
Герою Карло оказывается недостаточно того, что у него есть руки и ноги, и он неловко спускается в зал. Клоунада не работает без зрителя.
Человеку, у которого есть руки и ноги, он практически гол, нужна клетчатая кепка. Потом брюки. Чужая девушка. Ведь как без нее?
Ведь что может быть привлекательнее, чем чужие ноги, да еще и в брюках? Ему мало своих!
ХОЧУ ТВОИ НОГИ!
ХОЧУ! НОГИ! В БРЮКАХ!
И зритель согласен. Он поднимается на сцену, вместе с Карло, ложится, выполняет все его указания.
Раааз нога, дваа нога, рааз подьъем, два подъем. Раааз… и чужая нога не слушается. Рассинхрон.
И зрители в зале смеются еще громче.
Клоун замечает, что на его помощнике есть еще и ботинки, а у него, босого, таких нет.
ХОЧУ! ОТДАЙ!
ХОЧУ-ХОЧУ-ХОЧУ!
Все равно, что ребенок.
Зритель ботинок не отдает…
Герой отпускает его ноги, ботинки и брюки вместе с телом обратно в зал, а сам возвращается к своему бежевому пальто. Ведь, зачем-то оно раньше было нужно?
Он мнет его, кидает, таскает по сцене, делает из него огромный шар, снова вытаскивает, пытается закинуть на крючок под потолком, но не может.
Играет музыка Малера. Фигура на сцене перестает быть героем. Плащ натянут до предела, и клоун вышагивает в розовой темноте, как будто он неродившееся НЕЧТО, безликое существо, страус на длинных ножках или пальто без головы, но с телом. Жутко?
Жутко.
Ведь и мы не всегда включаем голову. Нам не надо видеть. Тьма, птица или зародыш. Страшилка из сказок…
В финале, Герой, устав от самого себя, вновь обращается к костылям и становится безногим. Он поднимает свое пальто, которое бросил раньше, развешивает его, разглаживает, застегивает… и, находит наконец то, что искал вначале. Сигарету. Окурок. Значит, он и в самом деле калека? Все происходило в его голове?
Но когда Герой расстегивает пуговицы пальто, там уже нет тела.
ПОСЛЕ.
Уже после спектакля, одна из зрительниц, художница, сказала мне, что наслаждалась каждым микродвижением клоуна, но не все из них смогла разгадать. Спросила, есть ли там что-то испанское?
Я не нашлась что ответить, ведь я смотрела не так внимательно, как она.
Я позволяла себе повернуться назад или в сторону, посмотреть на реакцию людей, сидящих рядом со мной или позади меня.
Порой, мне казалось, что я не хочу смеяться, когда смеются остальные и наоборот. Смеяться, когда не смеется никто.
ЭПИЗОД.
Он комкает пальто, делает из него шар и засовывает под майку. Примерно тоже самое, как дети хотят иногда казаться большими и в своих играх добавляют себе объема в груди, на животе и, на… в общем, ВЕЗДЕ!
Если искать в этом что-то испанское, то мне вспомнилась картина «Девочка на шаре» Пикассо.
Девочка на шаре, а тут Карло с шаром. Непосредственный, гибкий, легкий, живой.
Ведь, сидел то он на КУБЕ. Сидел, и ходить не мог.
А вообще, искать там ничего не нужно... ведь тогда мы превратимся в скучных, зажатых, закомплексованных взрослых.
Сюжет не особо важен. Разнообразие и наличие вещей не особо важно. Пока есть вера в то, что у тебя есть руки и ноги.
И дым вначале, становится дымом в конце, только на этот раз, не искусственным, а настоящим.
Как сказал соотечественник Карло, Пабло Пикассо:
«Я могу рисовать как Рафаэль, но мне понадобится вся жизнь, чтобы научиться рисовать так, как рисует ребенок.»
Вот так и Карло Мо, использует наивность, простоту и не задает лишних вопросов.
Вы спрашиваете.
Художественный проект «Импрессивная клоунада»
#импрессивная клоунада #«Impressiveclowns» #клоунада
