Летом 1707 года с мадам де Монтеспан случился конфуз: по дороге её расплескали. Не довезли целиком. Кучер гнал слишком быстро, и карета перевернулась. Драгоценный реликварий раскрылся, и содержимое выпало в придорожную грязь. А все потому, что гордой маркизе, матери шестерых королевских детей, позволили редкостную привилегию: в вечность "по частям".
Ещё древние египтяне завели правило – когда наступает время навсегда прощаться со своими близкими, для начала их нужно как следует подготовить. Знаменитое бальзамирование, сохранившее для нас тысячи мумий, было сложным и долгим процессом, занимавшим не менее сорока дней. Сначала всё извлекалось изнутри, а потом уже начиналось обёртывание тканями, пропитанными специальными растворами. А вот то, что «доставали», аккуратно раскладывали по четырём сосудам. Их называли «канопы», и часто их крышечки делали в виде голов животных: павиана, шакала и сокола. И только четвертый сосуд плотно закрывался крышкой с изображением человека.
Канопы сохранились в изобилии – из нефрита и глины, из алебастра, из золота и мрамора. Каждый уважающий себя фараон непременно заказывал дорогие сосуды, и ещё специальный ящичек для них, инкрустированный золотом. Получалось, что «путь на Запад» - как называли переход в иной мир – государь совершал налегке. Он был совершенно свободен от всего, что делало его похожим на обычного человека. Только сердце интересовало древнеегипетских богов: по убеждениям человека, жившего четыре тысячи лет назад, Анубис (тот, что с головой шакала) всегда взвешивал сердце на специальных весах. Если оно оказывалось тяжёлым, значит человек совершил множество неблаговидных поступков.
Прошли века, и в 787 году на Втором Никейском Соборе утвердили – мощи людей, признанных святыми, нужно чтить и хранить особенно бережно. Говорили об этом и раньше, но у некоторых это положение вызывало сомнения. И вот с восьмого века началась интересная эпоха для людей: после того, как для них всё, казалось бы, должно заканчиваться, на самом деле, могла открыться "новая глава".
И вот почему – частицы мощей старались заполучить в личные дарохранительницы, семейные реликварии, особенные драгоценные шкатулки. Для благополучия дома, для процветания и… для статуса. Никто не удивлялся, если хозяин замка с гордостью показывал гостям домашнюю часовенку и в ней изящный стеклянный сосуд, содержащий кусочек ткани, или коричневый обломок. «Наш покровитель», - сообщал домовладелец. И называл имя. В вечность тогда отправлялись по частям.
В одиннадцатом веке с тем, что осталось от Святого Марка, произошла почти детективная история – венецианские купцы решили с выгодой переправить оставшееся в другой порт. Им пришлось прятать эту ценность среди свиных туш, в трюме корабля. И так случалось не только с Марком.
Почитатели Людовика IX во Франции платили целые состояния за право обладания хотя бы фалангой его левого мизинца. Писатель Морис Дрюон, исследовавший эпоху чуть более позднюю – четырнадцатый век – посмеивался над этой особенностью людей Средневековья. «Если бы соединить все, что хранилось в разных частях света в одно целое, - писал он, - то выяснилось бы, что уважаемый король после своего последнего часа, разросся примерно вдвое». Спрос намного превышал предложение. И, конечно, в частных хранилищах порой оказывались вещи, не имеющие к почитаемым людям ни малейшего отношения.
Короли добились для себя исключительного права покоиться в нескольких местах сразу. Отправляться в вечность по частям. Обычно сердце передавали в какой-нибудь важный собор королевства, а всё остальное – в официальный склеп династии. Владислав IV Ваза, например, решил, что его сердце будет находиться в Капелле Святого Казимира в Вильнюсе. А короли династии Валуа нередко перемещали «главные насосы организма» в парижские обители. Прочее помпезно отвозили в Сен-Дени, усыпальницу французских монархов.
Ричард Львиное Сердце, легендарный английский король, и вовсе оказался в трёх разных обителях. Собственно, сердце отправилось в Руан, в местный собор Нотр-Дам, а «основной» король в аббатство Фонтевро. То, чем обычно наполняли египетские канопы, стало достопримечательностью крепости Шалю.
Сердца правителей из династии Габсбургов тоже совершали небольшое путешествие – в Августинскую церковь. Обретали покой эти государи в особой усыпальнице, в Капуцинской церкви. Среди императоров и императриц там оказалась только одна дама, не соединённая с ними узами родства: графиня Фукс-Моллард. Добрая женщина была воспитательницей императрицы Марии-Терезии, и благодарная правительница решила оказать графине эту особую милость.
Вот и мадам де Монтеспан, многолетней возлюбленной короля Людовика XIV, позволили поступить так, словно она – королева. Хотя Франсуаза-Атенаис и потеряла расположение государя, и провела много лет вдали от Версаля, она удостоилась чести «раздвоиться». Ей позволили выбрать место, куда она могла бы отправиться сама, и место, куда должны были перевезти её гордое сердце.
Всё, что следует сделать, мадам де Монтеспан описала в своем последнем волеизъявлении. Но вышло по-другому. Кучер спешил, экипаж опрокинулся… О дальнейшем историки спорят. Кто-то говорит, что ничего подобрать не удалось, кто-то – обратное. Впрочем, самой мадам де Монтеспан, конечно, это было уже безразлично.
К слову, современные правители предпочитают не "раздваиваться". Старинный обычай ушёл в прошлое.
#наука #история #средневековье #история древнего мира #короли
Подписывайтесь на мой канал Ника Марш!
Лайки помогают развитию канала!
