-Ну и дура! Я – твоя старость!
-НЕТ! – Вера взвизгнула, стараясь закрыться, отступить от зеркальной поверхности. – Я никогда такой не буду!
-Такой, конечно, нет, куда уж тебе! Я тебе покажу, какой ты будешь! – старуха ухмыльнулась и зеркальное изображение словно подёрнулась рябью, а когда она исчезла, на Веру смотрело её лицо, прорезанное глубокими морщинами, седые, тусклые, жидкие волосы, полностью изменившееся тело. Вера схватилась за лицо и с ужасом, превосходящим всё, что она испытывала в жизни, ощутила, что она и на яву стала именно такой.
-Нет, нет, НЕТ! – даже голос изменился! А ещё… А ещё она учуяла тот самый запах старости, от которого всегда так брезгливо воротила нос, и который практически не ощущался у её бабушки.
-Ну, как тебе? Хороша? Нравишься себе? – зеркальная старуха снова возникла перед Верой, правда, она выглядела как-то совсем по-другому. Да, морщины и седина, конечно, но Вера теперь видела разницу.
-За что? – проскулила Вера, в один миг ставшая собственным кошмаром.
-За что? – старуха иронично приподняла бровь. – Да за то, что не уважаешь! А раз не уважаешь, значит, БОЙСЯ!
-Как? Как можно вот это уважать? – расплакалась седая, вмиг постаревшая Вера перед зеркалом.
-А что? Ты думаешь, только молодость чего-то стоит? Да она проходит быстрее, чем большинство людей успевает её заметить! Это же просто обёртка. Яркая, потом чуть менее яркая, потом поблекшая, но обёртка-то это же только фантик. Главное-то, что внутри. В молодости фантик лучше маскирует это содержимое, а вот потом… Потом ты уже никуда не денешься! Что в тебе есть, что накопила, всё и вылезет, просветит через этот фантик. Ну, смотри, любуйся! Вот что ты сейчас из себя представляешь!
-Я… я думала, что можно не стаааареееееть! – по-детски тёрла глаза седая Вера.
-Нет. Не стареть нельзя. Можно умереть раньше, но сделать это специально, чтобы со мной не встречаться – это дороговатое удовольствие, того не стоит, честно тебе скажу.
Сказала так, что Вера невольно в это поверила. Нет, не стоит…
-А всякие уходы и притирания, операции ваши с натяжкой носа на пупок… Ой, ну, пожалуйста, получи да распишись!
Вера глянула в зеркало и чуть не взвизгнула. Казалось бы… хуже некуда! Однако сейчас она и черт своих не узнавала, тупо уставившись в туго натянутую, блестящую кожу лица, уехавшие куда-то к линии роста волос брови, нелепо надутые губы.
-Не нравится? – cаркастически уточнила её собеседница. – Мне тоже. Ладно, ладно, можно и по-другому.
Вера уже и глаза открывать боялась, но пересилила себя и уставилась на…
-Бабушка? – почему ей казалось, что её бабушка омерзительна? Родное лицо, такое знакомое, до малейшей чёрточки, пышные волосы надо лбом, морщинки у глаз лучиками, и глаза… Они не ярко-голубые, как у Веры… То есть как были у Веры. Нет, они словно осеннее небо.
-Вот так ты могла бы выглядеть, - хмыкнула собеседница.
-Но почему? Почему могла бы? – всё познаётся в сравнении и Вере сейчас казалось, что это самый желанный образ на свете.
-Да потому, что для этого надо жизнь прожить не пустой финтифлюшкой-поскакушкой, а человеком, любить уметь, прощать уметь, отдавать уметь. А ещё… Ещё меня надо уважать!
-Тебя? Старость? – тихо-тихо спросила Вера.
-Ну, да. А ты как думала? Меня или уважают, или боятся… Твоя бабушка уважала, вот и я её уважила.
-А я? Я же тоже могу уважать! Ну, пожалуйста! Я же ещё молодая… Ну, то есть была… Можно я буду тебя уважать? Я буду очень уважать! Прааавдаааа…
В восемнадцать лет детство ещё так близко, что в чудеса верится с собой силой. Вера крепко-крепко зажмурилась, и вытирая кулаком слёзы, бормотала что теперь-то будет очень-очень уважать…
Она не видела, как хмыкнула в зеркале её собеседница, не слышала, как беззвучно фыркнула абсолютно невидимая в её сне кошка.
Вера открыла глаза и обнаружила себя в постели. Подскочила на кровати, уставилась на свои руки.
-Это же я! Точно? Я? Да? Это был просто сон! – она в ликовании кинулась к зеркалу, увидав изящную фигурку, личико, всё то, чем так любовалась. – Это сон, просто страшный сон! Сон-сон-сон! Счастье-то какое! Ну, привиделось же. Приснилась такая-то ерунда! – её передёрнуло.
Она уже была готова забыть о своих обещаниях, как вдруг уставилась в зеркало и дрожащими руками коснулась волос.
Топот, раздавшийся в коридоре, встревожил Верину бабушку, которая спала вполглаза.
-Бабушка! Бабууушка! – вихрь из рыдающей, задыхающейся, икающей от ужаса внучки, которая как в детстве мчалась искать утешения, бабушку попросту перепугал.
-Верочка, милая, родненькая, что? Что-то болит? Что-то случилось?
Вера, уткнувшись в бабушкины колени, скуля и всхлипывая, давясь слезами, путанно рассказала, что видела кошмар. Проснулась, думала, что он закончился, а потом…
Бабушка гладила Верины волосы, такие же каштановые и пышные, какие были у неё в молодости, и тут только увидела у лба внучки тонкую и яркую серебряную прядь.
-Памятка… - тихо-тихо сказала бабушка. – У деда твоего такое как-то возникло. Он и сказал, что это памятка.
Вера уставилась в лицо бабушки и схватилась за её руки.
Почему? Почему ей казалось, что она где-то вне, выше, круче этих людей? Почему рядом с ней сидит «бабка» которую она так обижала, но вытирает её слёзы, целует её, гладит и успокаивает. Даже покачивает за плечи, как маленькую? Куда её чуть было не унесло? Разве стоит пустой фантик, глупая обёртка, людей, которым ты дорог?
Она даже не сразу услышала, что бабушка ей говорит.
-Солнышко, я понимаю, что мешаю тебе. Мы с Мусей вернёмся домой…
-Нет! НЕТ! Это я виновата, это я не понимала. Прости меня! – Вера махом перескочила свои недавние убеждения, которые оказались такой ненужной чушью… Скосила глаза на прядку-памятку, стиснула зубы. Нет, забыть это ей уже не удастся никогда, снова навернулись на глаза слёзы, но ласковые руки отогнали и расстройство, и кошмар, оставив только самое главное – тепло и любовь.
Сколько будет стоить мир, в котором бабушка не смахнёт с ладони все свои обиды, обнимая уснувшую на её кровати внучку? Сколько? Да ничего не будет стоить…
Муся насмешливо прислушивалась к сопению Веры, одобрительно косилась на своего недавнего собеседника, а потом оправилась к зеркалу в Верину комнату.
Покрутилась около него, полизала лапу, сверкнула глазами в зеркальную пустоту.
-Тоже мне глуууупая какая… нашла из-за чего страдать! Да ни одна человеческая красавица всё равно не сравнится с кошкой! – заявила она зеркалу и оправилась к хозяйке. – Эх, эти людские котята, что ни говори, до нас им далеко! Ну, может, эта хоть чуточку поумнеет! А нет… Ну, так всегда можно придумать ещё что-нибудь!
