Мать жила в селе. И старшая, и младшая дочери навещали ее в дни праздников и отпусков. А сейчас, когда она осталась совсем одна и ей стукнуло девяносто три, младшая дочь, которая жила в Москве, приехала с мужем доглядывать ее.
У матери был свой пай земли в степи, который она отдала в аренду совхозу. За этот пай она получала сахар, зерно, подсолнечное масло, хлеб, муку. И всего этого хватало и ей, и еще время от времени передавала дочерям.
Младшая дочь давным –давно жила в этом селе, ходила в садик и в школу. Окончив десять классов уехала в Москву, поступила в институт, вышла замуж. И вспоминала сельскую жизнь только когда приезжала сюда. И несмотря на то, что родилась здесь и выросла, мышей боялась панически.
Ну так вот, доглядывать мать она с мужем приехали еще в марте. До этого мать зимовала у нее в Москве. Но какая это зимовка на шестнадцатом этаже в квартире, да на балконе. Только изредка спустишься лифтом, походишь возле подъезда, вот и все гульки.
То ли дело в родных пенатах, просторный двор с огородом, соседи, да знакомые на улице.
Пришла осень и пора было получать подсолнечное масло за земельный пай. Ну, дочь поехала, муж выгрузил бидоны и сказал, что через полчаса приедет.
Поставила она бидон под краник, мужик открыл кран, масло потекло в бидон, и вдруг она как заорет. А голос звонкий, прямо перепонки раздирает. Оказывается мышка рядом пробегала.
«Да перестань же ты кричать, я чуть не обделался» - пожаловался мужик, который масло наливал.
Вечером она рассказала этот случай соседке, тете Шуре.
«Подумаешь, мышка, я вот когда на курятнике работала так живых крыс за хвосты хватала и в яму бросала. Иду с ведром воды, а крыса бежит сзади и за ведро цепляется, пить хочет».
Каждому свое: одни крыс не боятся, а для других страшнее мышки зверя нет.