ПРедыдущая часть
Он стряхнул с себя воспоминания, как сбрасывают паутину с волос, резко вскинув голову. Вадим решительно встал и забросил футболку обратно в шкаф. До назначенного времени оставалось совсем немного. Он проскочил мимо спорящих соседей и вызвал такси.
Юлия Игоревна ждала его у дверей своего подъезда. Несмотря на тридцать три градуса на улице, на ней был вязаный кардиган поверх полосатого платья. В руке она держала небольшую походную сумку.
- Удивительно, вы ездите налегке, - заметил Вадим, опуская сумку в багажник.
- Привыкла во время командировок, - девушка пожала плечами. – Я вела туристическое шоу. Там просто невозможно таскать с собой огромные чемоданы.
- Да вы просто золото, - Стрельников широко улыбнулся. Они сидели рядом на заднем сидении такси. Впереди было несколько дней вместе. Пусть это будет только иллюзия, самообман, но от самой только мысли о паре дней рядом с этой женщиной, у Вадима в груди что-то подпрыгивало и переворачивалось. Его настроение с каждой секундой повышалось.
На платформе толпились провожающие. Впереди были выходные, потому людей уезжало много. Юлия ловко лавировала в толпе, Стрельников еле успевал за ней с двумя сумками в руках.
- Вот наш вагон, - девушка ткнула пальчиков в цифру три. Проводница проверила их документы и пропустила внутрь. Здесь приятно пахло, состав был новым. Юлия предоставила мужчине идти первым. Вадим открыл дверь купе и обнаружил, что оно двухместное. Ему сразу же стало неловко.
- Я так давно не ездила в поезде, - радостно сказала девушка. – Все время самолеты да автомобили. Романтика путешествия совершенно теряется.
- Не думал, что вы об этом думаете. У вас же должно быть очень мало времени в рабочее время.
- Именно потому и хочется получить удовольствие хотя бы от дороги.
Состав двинулся. Стрельников и Юлия уже давно сидели за столиком и смотрели в окно на проплывающие мимо домики.
- Расскажите, зачем мы все же едем. Я понимаю, что поступила вздорно, но не ожидала, что вы пойдете у меня на поводу. Я вообще не привыкла, чтобы мои желания учитывались особо.
- Вам не слишком хорошо жилось у Князевых?
- Нет, что вы! У них мне было хорошо. Мама всегда заботилась обо мне как о родной. Но она была очень авторитарна что ли. Папа не дал ей продолжить карьеру, потому дома она устроила свое маленькое королевство. А мы с Антоном должны были подчиняться правителю. Сумасбродкой она, конечно, не была. Но в юности хочется свободы. Наделать своих собственных ошибок. А нам говорилось что и как нужно делать. Каждую секунду.
- А отец?
- Он не мешал маме в домашних делах и в процессе воспитания нас с Антошей. Просто знал, что все хорошо. У них было слишком много проблем между собой.
- Имеете в вижу его измены?
- Вы уже узнали? Да, папа не был верен. Один раз даже ушел на месяц к какой-то девочке с работы. Она думала, что теперь станет знаменитой. Но повела себя неправильно. И отец скоро вернулся. Он умел был романтичным. Дорогие подарки, цветы охапками, ужин при свечах. Ну как было его не простить? Мама и простила.
- Но отец все же настоял на вашей карьере на телевидении? Я правильно понимаю.
- Не совсем. Он считал, что мы вольны выбирать свой путь сами. Но мама хотела воплотить свои нереализованные мечты. Одна из них была стать ведущей. Правда она метила в новости. Но для меня это было уже слишком. Озвучивать все те ужасы, что творятся в мире – не по мне.
Вадим медлил. Он понимал, что за те годы, что живет один и взаимодействует только с клиентами да соседями, разучился быть чутким или деликатным. Он очень боялся спросить или сказать что-то не то.
- А чем вы сами хотели бы заниматься?
- Я любила химию, выигрывала олимпиады. Но на биофаке мне сразу родители поставили крест. И вот я прыгаю перед камерой, меня все на улице узнают. Но это пока. Нет ничего более недолговечного, чем такая слава. Я же не стану в тридцать так же вести молодежное шоу. Надо будет искать себя в другом.
- Ведь еще не поздно заняться наукой…
- Не поздно. Но сначала заняться собой и своей историей. Я хочу знать ее. Так скажите, что мы ищем там?
- Я узнал, что ваш отец одной время ухаживал за одной из сотрудниц нашего института. Но она не ответила ему взаимностью и уехала.
- Вы думаете. Это моя мать? – девушка вскинула голову и теперь смотрела ему прямо в глаза. Это был слишком интимный, слишком приятный момент. Вы считаете, что папа знал мою настоящую мать?
- Он не особо хотел, чтобы вас нашли. Ролик про вас крутили дважды в ночное время только в этом городе. Больше нигде, ни листовок, ни заявления в милиции на поиск родных. Если он говорил, что хотел устроить вашу жизнь, то он хотел устроить ее именно рядом с ним. А не потому ли, что вас привезли сюда именно за этим, именно к нему?
- Я не верю, - Юлия покачала головой. Ее аккуратный носик чуть сморщился. – Когда мы говорили о тех людях, что меня оставили, он всегда просил не держать зла. Говорил, что время было такое, тяжелое. Что им нечем было меня кормить, к примеру. То есть на такой отчаянный шаг их вынудили обстоятельства.
- Потому тот мужчина поехал обратно на такси за большие деньги. Не хочу ничего утверждать раньше времени, но мой компаньон думает, что вас могли таким образом спрятать. Хотя ваш отец и ухаживал за той женщиной, он был женат и это не афишировалось. Проследить их связь было бы сложно.
- Кто она, эта женщина? Вы нашли ее адрес?
- Нет, она пропала, кстати, незадолго до того, как нашли вас. И это еще одно странное и любопытное совпадение. Мы едем, чтобы узнать о ней побольше. Разыскивать человека, который пропал больше двадцати лет назад не так сложно, как искать родителей девочки, про которую ничего не известно. Но мы справимся. Я считал занятие бесперспективным, но слишком много всплывает интересного.
Продолжение следует…
