История эта приключилась одним субботним вечером, в конце июля. Рассказал мне Серега ее уже потом, когда отошел от возмущения и желания пойти и немедленно письменно пожаловаться начальнику станции, Министру путей сообщения, Президенту, в ООН, в Галактическую комиссию по транспорту…, ну, в общем, он был готов на все. Да отходчив российский человек и терпелив. Так и ни куда не пожаловался. Собственно эта история из двух историй, и каждая по своему говорит о «радостях жизни» пассажира. Я когда до конца дослушал, от души посмеялся, но затем призадумался. А над чем смеемся, вернее над кем смеемся? Что смешного в том, что он рассказал? После того, как градус его возмущения пошел на спад и когда мы уже пропустили вторую «рюмку чая», рассказал мне Сергей вот что.
Приезжали к нему родственники из Нижнего Новгорода. Приезжали уж не первый раз, и на экскурсии их вводить уже не надо было. Реклама туризма в Татарстане поставлен что надо, по этому, приехать на несколько дней в Казань, отведать национальной кухни, поглазеть на древние и современные памятники, побывать в храмах и мечетях, пройтись по бульвару магазинов и кафе просто интересно. В Казань на всякие праздники и Новый год приезжают туристы, благо отелей после празднования тысячелетия Казани в городе достаточно. Приезжают и родственники из ближайших городов отдохнуть, поплавать в бассейнах Ривьеры, просто посидеть в кафе на озере Кабан. В общем, родственники сами по себе отдыхают, Серега сам по себе на работе. Но вот засобирались они обратно, попросили помочь с отъездом на поезде, телевизор донести, да вещи помочь загрузить. Люди все не молодые давно, всякая лишняя тяжесть в багаже сказывается на здоровье.
Сергей конечно, почему не помочь, привез родственников на вокзал, оставил машину на подземной стоянке привокзальной площади. Дотащили телевизор, а он не маленький, по диагонали метр двадцать, если не больше, да еще в коробке обмотанной скотчем. Его, чемоданы на колесиках и сумки до исторического здания из красного кирпича дотащили. Там, как положено, контроль доступа, металлоискатели, транспортер для вещей с камерой осмотра, лица у охраны серьезные, две женщины и двое мужчин в форме. Пока время коротали, коря себя за привычку приезжать всегда заранее, имея солидный запас времени, а потом не знать, куда девать это время, скучая на вокзале, решили зайти в кафе тут же и кофе попить. Попили тоже по российский. Или по-русски? Наверно только у нас пьют кофе, из картонных стаканчиков, наливая с сахаром, сливками, молоком по триста-четыреста грамм. Время шло, объявили прибытие и посадку. Кто ездил на поезде в Нижний Новгород, тот знает, что еще не так давно конечной станцией его была Казань. И грузиться в вагоны время было достаточно, так как поезд подавали раньше. Теперь 051Э состав проходной из Ижевска и стоит всего десять минут. Время, даром не тратя, благо состав подают на первый путь и не надо подниматься и спускаться через проходящий над путями пешеходный тоннель, вся компания двинулась в поисках двенадцатого вагона.
Представьте себе картину, на перроне первого пути стоят разномастные пассажиры, с цветными сумками, чемоданами на колесиках, пакетами, детьми и ожидают, когда медленно двигающийся вдоль перрона состав остановиться и можно будет попасть в свой вагон. Стоят и Серега с гостями. Вагоны считают, номера высматривают. Нумерация вагонов с головы поезда, как сказала женщина из громкоговорителя, вот и ждут когда подадут их вагон. Вот уже восемь, девять, десять, одиннадцать и… Ресницы дам вздрогнули, сердца мужчин тоже. После одиннадцатого вагона шел вагон без номера, на окне которого была табличка «Железнодорожная лаборатория», а на последующем вагоне табло с номером вагона вообще не горело. «Так…» многозначительно протянул Серега. «Сейчас разберемся. Где у нас одиннадцатый вагон?» Проводница одиннадцатого вагона оказалась женщиной в очках, с очень деловым и участливым выражением лица. На вопрос, а где тут у вас вагон номер двенадцать, у нас на него билеты, недолго думая, спокойно ответила: «В начале состава должно быть. Опять перепутали». Пассажиры вагона №12, помня, что время на посадку ограничено десятью минутами, рванули к началу состава, таща за собой чемоданы, телевизоры, детей, сумки и сдержано выражаясь по поводу российского транспортного сервиса. А время идет! И вот эта "безвагонная" группировка пассажиров бежит вдоль состава, считая номера вагонов, и на третьем вагоне окончательно понимает, что ни какого двенадцатого вагона в начале состава нет! Тепловоз есть, почтовый вагон есть, даже одиннадцатый вагон есть, а двенадцатого нет! Серега, озадаченный отсутствием, спрашивает проводницу третьего вагона: «Женщина, милая, а где двенадцатый вагон та? Нам женщина такая же, как вы, но другая из одиннадцатого вагона сказала, что в начале состава»! У проводницы брови пошли вверх от Сережиного вопроса и, не стесняясь, в темпе Тины Канделаки, та выпалила: «Что вы граждане дорогие! Двенадцатый вагон в конце состава, согласно нумерации с головы поезда! Откуда здеся двенадцатый вагон, я не в курсе»! И вот, вся эта компания пассажиров с местами согласно купленным билетам, но без вагона понеслась по перрону обратно к вагону номер одиннадцать, возмущенно гремя по брусчатке перрона колесиками чемоданов и потея от таскания на себе телевизора и сумок (хоть и вечер, время летнее все же).
Видя угрожающе надвигающуюся к одиннадцатому вагону толпу пассажиров, проводница этого вагона дала понять, что это было только ее предположение и что сейчас во всем разберемся. Солидного вида полноватый пассажир в очках возмущенно обратился к проводнице одиннадцатого вагона: «Что же Вы, не зная, есть или нет двенадцатый вагон в начале состава, пассажиров туда-сюда гоняете, а? Мы люди не молодые с чемоданами бегать, так и с сердцем может того, сами знаете»! Тут и Серега, и его родственники возмутились: «Что это, в самом деле? Думаете легко с вещами и телевизором бегать по перрону? Давайте, вызывайте сейчас, немедленно командира вашего бронепоезда, начальника состава или как так он у вас называется»! Начальник состава, вернее начальница материализовалась тут же, у одиннадцатого вагона, как положено, в сине-белой форме с рацией, женщина с виду солидная, стройная с добрыми глазами молвила пассажирам отсутствующего двенадцатого вагона, мол, не волнуйтесь граждане, в Казани к составу сейчас прицепляют еще три вагона, места всем будут! Уф-ф! Выдохнули "безвагонные" пассажиры, бесконечно доверяя женщине с рацией и добрыми глазами, начальнице состава.
Действительно, как по волшебству к одиннадцатому вагону тут же подогнал еще три вагона весело посвистывающий маневровый тепловоз. Пассажиры, прижав к себе вещи, начали выстраиваться в очередь у двери вагона, следующего за вагоном одиннадцать, ожидая ее открытия и появления оттуда феи-проводницы, которая тут же начнет проверять билеты и запускать их в вагон. Но… двери вагона, следующего за одиннадцатым, продолжали оставаться закрытыми, окна вагона темными, а табло в окне вагона без указателя номера. Нервная дрожь пробежала по лицам граждан, в раз потерявших надежду уехать сегодня в Нижний Новгород. Да и еще, как будто в шутку, табло на вагоне с закрытыми дверями помигало красными лампочками, и на нем появилась цифра одиннадцать. У стоявших граждан, которых пассажирами уже стало трудно назвать, вырвался стон отчаяния вперемежку с ненормативной лексикой. Получалось, что у состава теперь уже два одиннадцатых вагона! Но двенадцатого, по прежнему, нет! После пережитого шока от такого безобразия, а время посадки в состав уже фактически кончилось, граждане без вагона опять стали громко требовать начальницу поезда. Она, материализуясь из неоткуда, пояснила, что к прицепленным вагонам Казанским отделением Горьковской железной дороги должны были быть выделены проводницы, коих пока нет, и когда будут, она не знает. Грубые и не интеллигентные слова, готовые сорваться из уст граждан без вагона, по поводу этой ситуации, а так же о качестве работы железной дороги и по поводу здоровья начальника станции были остановлены доброй женщиной, начальницей состава словами: «Не волнуйтесь товарищи пассажиры, всех посадим, я вам лично обещаю! У нас еще есть свободные места в других вагонах, а там по пути разберемся»! Это было уже хорошо, только Сережины родственники вопрошали, что, мол, у них места нижние, и на верхние места они, дескать, не согласны! На что начальница состава, добрейшая душа, ответила, не волнуйтесь, мол, у кого нижние места, посадим на нижние! И после этого, пассажиры недостающего двенадцатого вагона начали загружать вещи и сами производить посадку в ближайшие вагоны уже прицепленного к тепловозу состава. Родственники Сереги также успели погрузиться, закинуть почти на ходу вещи и телевизор, запрыгнуть сами, и даже помахать на прощание из окна вагона, удаляющего от перрона состава, где так и не нашлось вагона №12! Казалось бы история со счастливым концом, да? Несмотря на мытарства, родственников все же удалось проводить, и чувство выполненного долга начало переполнять Серегу, да простят меня читатели, ну что естественно, то не безобразно, и его мочевой пузырь. С этого момента начинается совсем другая история, где ханжей и подобных им попрошу не читать далее.
В общем, все эти бегания по перрону с вещами отъезжающих, а главное большой картонный стакан кофе капучино, выпитый до этого и ночное понижение температуры, вызвало у мужской части провожающих этого состава граждан желание посетить известный кабинет, на дверях которого всегда есть понятный символ, для чего он предназначен, и без которого в общественных местах никак не обойтись. Посетить данный кабинет вместе с Серегой направилось человек пять-шесть, совершенно точно зная, что данный кабинет находится в главном здании вокзала, в шагах пяти-шести от выхода на перрон, рядом с постом контроля допуска. Дойдя до дверей, через которые они выходили на перрон не так давно, и на которых красовалась надпись «выход», коллеги по естественному желанию, предвкушая удовольствие, раскрыли настежь двери и сделали шаг внутрь помещения. И вот тут-то они узнали много нового о порядке движения пассажиропотока в зданиях вокзала. Ну, впрочем, по порядку.
На первом шаге все компанию сразу же остановила женщина в форме, больше похожая на персонаж русской народной сказки. Улыбаясь тонкими, извивающимися как змеи губами, она начала горячо и быстро объяснять, что движение в этом зале только в одном направлении. И если из зала на перрон выйти можно, то с перрона в зал категорически запрещено! Народ, сначала не принял всерьез слова бабушки в форме охранника, думая, что это все шутка. Кабинет то вот он, сделай пять раз по шажку и все! Но когда поняли, что это она серьезно, то страждущие, находясь близко к заветной, цели взмолились: «Как же так, ведь мы проверку то прошли, кода сюда заходили, у нас то и вещей нет, мы же провожающие! Дайте малую нужду справить, жалко вам что ли»? Но толи у нас народ такой, что когда просят, то больше удовольствия получают не от помощи людям, а от отказа. «Погнобить» вот так сначала, а потом отказать. То ли как только человек в форме становится хоть немного начальником, он абстрагируется от реальных потребностей населения до состояния мундира, забывая, что завтра сам может встать в один ряд с такими же людьми и даже с такой же проблемой. В общем охранница преклонного возраста, явно получая удовольствие от своей минутной важности, повела разговор на тему «пущать не велено». Видя, что с ней говорить бесполезно взрослые и серьезные мужчины обратились за помощью (пять шагов то, пять!) к дежурившим у рамки охранникам. Но и тут выяснилось, что для того, чтоб быть счастливым, надо оббежать в обход главное здание и через пункт контроля доступа у забора выйти на привокзальную площадь. А затем, кто сможет осилить эти пятьдесят-шестьдесят метров, и не передумать справлять нужду в туалете здания вокзала, надо опять войти в главное здание, пройти еще раз (!) пост контроля доступа и пожалуйста! Кто смог дотерпеть, донести свою проблему, вот он заветный кабинет. А иначе ни-ни! Со слов блондинки-охранницы, их за это «на две тыщи штрафуют»! Переглянувшись, коллеги по несчастью понеслись в обход здания. Сережа тоже побежал, мучимый нехорошим предчувствием возможного позора на привокзальной площади от уже полной невозможности терпеть. Однако он заметил, что в здание вокзала вернулись не все, предпочитая видимо другие укромные места, где нет охраны, не требующие наличие терпения и соблюдения установленного инструкцией, придуманной каким-то, видимо «очень умным человеком», порядка прохождения пассажиропотоков в здании вокзала. Пункт контроля доступа Серега прошел как во сне, видя понимающе-насмешливые взгляды охранников и наконец, попал в заветный кабинет, который, кстати, был всего один на весь вокзал, и куда тоже стояла очередь из мужской части населения. Со слов Сергея, он никогда так не был счастлив, как после посещения этого кабинета. Последний раз он испытывал такое чувство лишь в молодости, после посещения пивного бара «Раки» в доме, называемым в народе «Бегемот» на улице Чернышевского.
Принеся домой ко мне полный запас «теплых» слов на систему работы охраны здания вокзала и на лиц, кто пишет такие инструкции, Серега поостыл немного, а затем сказал, что, мол, исполнители здесь ни причем, понятное дело! Самого бы того начальника безопасности, что такой порядок придумал, да еще штрафы ввел, напоить бы хорошенько пивком, да и оставить на перроне перекрыв проходы в обход здания. Может тогда, когда клапан сильно жать будет на пузырь, додумается, как можно людям лучше и легче сделать, чтоб могли с перрона в туалет попасть, не бегая через привокзальную площадь, тем более, что в здании вокзала и кафе есть, и кабинет мужской почему-то всего один на весь вокзал работает. А исполнители, они что же, они как у Райкина в сатире про костюм «пуговицы пришиты намертво, к пуговицам претензий нет», а что с перрона живые люди пять шагов по нужде сделать не могут, а должны пятьдесят в обход – это не их вина, понятное дело.… Смотрел я на него, только что взрывного, эмоционального, горящего писать жалобы всем и вся, а теперь остывшего и уставшего и думал, прав Серега. Пока у нас такие люди, такие «профессионалы» пишут инструкции, пока не понимают чаяния пассажиров (читай свой народ) сердцем, пока сами больше думают что лучше «перебдеть, чем недобдеть», так и будем мы для них не пассажиры-покупатели, за счет кого они живут и работают, а вроде как крепостные, кого «непущать» можно по своему пониманию. Иллюзия власти над людьми создает иллюзию жизни в отрыве от этих людей. Как будто если ты начальник, большой начальник, то это люди зависят от тебя, а не ты от людей. Хоть и нельзя так сказать, не правильно так говорить, да только пандемия эта многим глаза поприоткрыла, что без трудящихся нет экономики, что без сотрудников нет директора, как не командуй. Вот так вот! А вы сами то, что думаете? Сами-то пробовали вот так вокруг площади побегать в угоду инструкции?
