Водительские перчатки, куртка со скорпионом, зубочистка и бесконечная дорога – элементы, навсегда оставшиеся в обойме масскультуры. «Драйв» сумел не только выжать из эстетики 80-х, наполненной VHS, неоном, синтезаторами, самый сок, но, что важнее, послужить вдохновенным маячком для тех, кто полагает, что ничего нового уже не придумать. Несомненно, переделку синтвейва на новый лад трудно назвать исключительно свежей культурной средой. Но в кинематографической плоскости именно «Драйв» стал не только первооткрывателем в этом направлении, но и полноценным законодателем мод.
Что и говорить, если работа датского режиссера Николаса Виндинга Рефна послужила причиной создания не менее культовой компьютерной игры Hotline Miami, где в заключительных титрах даже указали фамилию вдохновителя. Причем HM стала не только определенным ответвлением от фильма, но и полноценным переносчиком его традиций - только уже в игровое пространство. Неимоверная жесткость, жирнейшие саундтреки и казуальность выстрелили в 2012 году, как «Драйв» выстрелил годом ранее.
Общие составляющие, объединенные главным образом простотой, показали, как в эпоху перенасыщения сделать стиль из минимализма. И тут отдельную роль играет, конечно, саундтрек. Не зря киноакадемики выдвинули «Драйв» на «Оскар»-2012 в категории «Лучший звуковой монтаж» (хотя изначально картине прочили сразу несколько ключевых номинаций – не сложилось). В свою очередь, многие кинокритики и вовсе отметили, что фильм не получился бы таким, не имей он соответствующего музыкального сопровождения. С этим нельзя не согласиться, учитывая некоторые занимательные сплетения.
Французский диджей Kavinsky, чей трек Nightcall буквально с самого начала захватывает вас в мир неона и ультранасилия, пишет музыку в жанре хаус – композиции в этом стиле незатейливы, но эффектны. Во всех клипах Kavinsky его главный герой (водитель красного Ferrari Testarossa) просто едет, попутно кого-то метеля. По сути, это тот же «Драйв». Поэтому вполне логичное сотрудничество Рефна и французского диджея оказалось настолько гармоничным, насколько это можно представить. Интересно, что Kavinsky – самоучка. Первую аппаратуру ему подарил другой довольно авангардный французский режиссер Квентин Дюпье.
Все вышеперечисленные творческие единицы обладают одним схожим свойством – они просты. Но здесь не работают принципы попсы, паразитирующей на привычных и удобоваримых формах. На обработку взята ушедшая эпоха. Выжимка из антуража 80-х превратилась во фреш из ностальгирующей мякоти. Аудиовизуал кино отошел от помпезности кадров, взяв курс на, скажем так, необычно освещенную камерность. Параллельно с этим «Драйв» внес определенные эстетические коррективы в жанр нуара. Мягкая цветокоррекция сумела вполне естественно вписаться в депрессивную атмосферу происходящего.
Говоря о последней, работа Рефна неимоверна комична. Аутичное выражение лица Гослинга (актера, исполняющего главную роль) служит поводом для улыбки на протяжении всего фильма. И тут не совсем ясно: является ли нарочитая заторможенность героев претензией на артхаус, или же немногословие – жанровый атрибут. Дальнейшие работы режиссера, включая прямое продолжение «Драйва» («Только Бог простит»), приводят к неутешительному выводу. Рефн не повторяется, но пытается изгалиться настолько, что «Неоновый демон» становится уже не фильмом, а набором раскадровок для какого-нибудь Vogue.
Впрочем, сюжет и прочие основополагающие вещи тут играют опосредованную роль. Видимо, «Драйв» так и остался magnum opus режиссера, окончательно ушедшего в претенциозные просторы, где зритель во время драк в кино от волнения разбалтывает латте в стакане Starbucks. Но влияние картины как культурного феномена мы ощущаем и по сей день. Остается только надеяться, что «водитель» все-таки выжил в конце фильма.