Говоря "Приморье", чаще всего мы имеем в виду берег Залива Петра Великого, протянувшийся от Находки до корейской границы. В причудливых круговоротах его течений встречаются субарктические воды Охотского моря с субтропическими водами Жёлтого моря, образуя уникальный и сказочно богатый живой мир. По сути это и не залив, а очень маленькое море, вдающееся в берег пятёркой заливов поменьше: с запада на восток Посьет на благодатном Хасане, Амурский и Уссурийский заливы по разные стороны Владивостока, похожий на солнце с протуберанцами бухт залив Стрелок, тёплый Восток со своей Ливадией и удобнейшая в этих краях гавань Находка.
В прямой видимости берега разбросаны десятки островов, лишь 4 из которых обитаемы - соседние Русский, Попова и Рейнеке в "домашнем архипелаге" Владивостока и одинокий Путятин в середине небольшого (13км шириной) и почти идеально круглого залива Стрелок. Как часто бывает на Дальнем Востоке, залив назван в честь корабля из тех, что в долгом пути вокруг всего Старого Света от Соломбальской верфи в Архангельске до причалов Сибирской флотилии в Николаевске-на-Амуре исследовали новообретённый русский берег.
Направлял их Евфимий Путятин - адмирал и дипломат, в 1852 году на легенадрном фрегата "Паллада" в компании писателя Ивана Гончарова наводивший мосты с Японией. Он же стоял у истоков её индустриализации, познакомив сынов Ямато с паровой машиной, на основе которой год спустя "японский Кюрибину" Хисасигэ Танака сам спроектировал паровоз. В 1855 году преследуемая англичанами "Паллада" проходила мимо этих берегов, чтобы в итоге погибнуть в Императорской Гавани, и вот в 1859 году капитан клипера "Стрелок" Иосиф Федорович в честь своего корабля назвал залив, в честь адмирала Путятина - остров в его середине, а в честь капитана "Паллады" Ивана Унковского - скалы между ним и следующим островом Аскольд.
Вытянутый на 13 километров от горы Старцева в самом центре залива до глядящих в открытое море южных мысов, остров Путятин отличается необычайно сложной формой, кому-то напоминающее хвостатую птицу, кому-то - неправильный крест. Мне не пришло в голову ни то, ни другое, и всё же очертания Путятина казались смутно знакомыми... лишь оказавшись на острове я вдруг вспомнил пожелтевшие страницы с чёрно-белыми картинками да имена - Сайрус Смит, Пенкрофф, Айртон, Герберт... Свой "Таинственный остров" Жюль Верн опубликовал в 1875 году, и хотя скорее всего, конечно, это просто совпадение, хочется думать, что именно Путятин был прототипом вымышленного острова Линкольна.
На островном берегу с первых минут накрывает ощущение разморённой южной глухомани. Вдоль берега тянутся позднесоветские постройки рыбокомбината, среди которых затесался причудливый фронтон из двух видов кирпича - последнее дореволюционное здание на острове:
Что в дорусские времена, что в первые десятилетия под Россией Путятин был необитаем и даже его старого китайского названия история не сохранила (хотя не было ли оно созвучно с нынешним?!). В прямом и переносном смысле Путятин оставался в тени соседнего Аскольда, на котором ещё манзы (китайские креолы) повадились добывать золото. На Путятине же в лучшем случае рыбаки пережидали шторма, пока в 1891 году на тёплый берег не ступил Алексей Дмитриевич Старцев.
Вернее, на самом деле его звали Алексей Николаевич Старцев, только держал он это в секрете - селенгинский купец был незаконнорожденным сыном декабриста Николая Бестужева от случайной бурятки, фамилию и отчество получивший по своему крёстному. Как и большинство преуспевших купцов Селенги, свой бизнес Старцев начал в чайных караванах из Китая. В 1861 году 23-летний Алексей Дмитриевич обосновался в Тяньцзине, где за полтора десятилетия выбился в миллионеры. Какой-то единой специализации, при этом, у Старцева не было - ни в одной отрасли он не становился лидером, но зато одновременно вёл бизнес в десятках отраслей.
В Тяньцзине он выстроил целую русскую колонию из сорока домов, соединённых 3-километровой железной дорогой и внутренним телеграфом. В своём особняке Старцев собрал уникальную коллекцию буддийских реликвий и востоковедческих книг, включая подлинники старинных китайских и тибетских рукописей. Но разбогатев на чужбине и окружив себя русскими людьми, воспитанник купца, сын декабриста и бурятки всё равно скучал по родным берёзкам. Всё чаще он ездил в бурно растущий Владивосток, плотно схваченный немецким и японским капиталом, и вот наконец в 1891 году взял в аренду на 99 лет необитаемый остров в соседнем заливе.
Своё имение он так и назвал - Родное, но эта сентиментальность ничуть не противоречила деловой хватке. На Попова и Рейнеке к тому времени француз Август Менард разводил молочных коров, а на Аскольде вместо оскудевших золотых приисков польский магнат Михаил Янковский преуспел в пантовом оленеводстве. На Путятине сама земля была ценнее того, что на ней растёт - главным богатством острова оказалась чрезвычайно качественная глина. Домик с кадра выше остался от кирпичного завода (1894), из продукции которого построена половина Владивостока, включая дом Старцева на Светланской.
Годом позже рядом появился фарфоровый завод, куда поначалу Старцев приглашал мастеров из Японии. Но прекрасные узорчатые вазы им давались тяжело - глина сильно отличалась от привычной, так что вскоре Алексей Дмитриевич переключился на массовое производство посуды.
Промышленность дополнило сельское хозяйство - Старцев разводил здесь коров, овец, свиней и пятнистых оленей, но в первую очередь - лошадей, пытаясь адаптировать к приморской сырости знакомую с детства монгольскую породу. В 1897 году на Путятин завезли шелкопрядов, в 1899 - пчёл.
Пароход "Чайка" с 1892 года курсировал во Владивосток, а три паровые шхуны ловили морских гадов по окрестным бухтам. Единоличный хозяин острова, Алексей Дмитриевич отличался и особым стилем управления - большинство его приказчиков были из отбывших сроки сахалинских каторжан, среди которых бывалый делец приметил людей, готовых получить "путёвку в жизнь" в обмен на верность.
Но всё оборвалось буквально в одночасье - в 1900 году Тяньцзин не остался в стороне от грандиозного Восстания Боксёров, с применением восточных единоборств задавшихся целью изничтожить всех лаовэев. Ихэтуани разграбили Старцевскую колонию, и хотя разориться Алексею Дмитриевичу уже не грозило, в погромах сгорела его библиотека, и такого известия Старцев не пережил - в 61 год, в возрасте "золотой осени", купец скоропостижно умер от инфаркта.
Сыновья Алексея Дмитриевича создали было фирму "Наследники А. Д. Старцева", но чутьём и хваткой отца уже не обладали и даже не решились на эмиграцию, когда Красная Армия вошла в Приморье. Внуки декабриста Бестужева были лишены всего, высланы куда-то вглубь страны и в 1937 году - расстреляны...
"Маленький остров Путятин возле великой земли", однако, не случайно был увековечен в песне Юрия Визбора - на месте сгоревшего Родного продолжалась жизнь. С 1929 года Путятин стал известен как "остров-рыбокомбинат", и уже к 1939 году его постоянное население достигло 2,5 тыс. жителей. У здешних причалов стояли как шхуны для лова моллюсков и крабов по окрестных бухтам, так и сейнеры открытого моря, ходившие за Шикотан. Кажется, года не проходило, чтобы в цехах и посёлке не строилось или модернизировалось что-нибудь.
Население посёлка, впрочем, не росло, так и оставаясь всю советскую эпоху на уровне двух с небольшим тысяч человек, ну а что случилось по окончании советской эпохи - думаю, не надо пояснять. Развал рыбокомбината начался ещё в 1989 году, когда случайный пожар уничтожил лучшие цеха. Промысловых судов у причалов нынешнего Путятина не видать, а население сократилось до 750 жителей, большинству из которых уезжать просто некуда. На пустынной пыльной площади за Последним Дореволюционным Домом, в тесных магазинах, где покупатели ведут неспешные беседы с продавцом, чувствуешь себя робинзоном...
Площадь раскинулась на месте кирпичного и фарфорового заводов Старцева. Площадку первого теперь занимает уже бывшая контора рыбзавода, территорию второго - ДК (1960) с воинским мемориалом. Ещё тут есть три магазина (и четвёртый поодаль), администрация в одноэтажном домике, МФЦ и почта, а вот банкомата на всё острове нет ни одного.
В основном же посёлок Путятин примерно такой, а рукотворные достопримечательности стоит искать не на улицах весьма обширного посёлка, а в его ближайших окрестностях.
Сейчас уже точно не известно, где именно стоял главный дом Родного. Впрочем, внешне особняк транснационального миллионера не отличался от советской дачи на 6 сотках - "фасадом" имения служил кирпичный завод у причала, а здесь Алексей Дмитриевич собирался жить, не перед кем не красуясь.
Всё, что осталось от Родного - выродившиеся сады на склоне сопки к востоку от посёлка да венчающий эту сопку памятник Алексею Старцеву:
Поставленный в 1989 году - но над настоящей могилой:
Как я понимаю, похоронили купца на том самом месте, с которого в 1891 году он оглядывал остров да приговаривал в усы "роднооооооое....".
С тем же успехом его могли похоронить и на горе Старцева (352м), одиноко торчащей над сушей и морем в самой середине залива Стрелок:
С вершины её открываются роскошные виды:
Сам остров Путятин причудливо распластался на фоне открытого Японского моря.
Посёлок Путятин стоит между её подножьем, широкой бухтой Назимова и крупнейшим на острове Гусиным озером, где летом обильно цветут лотосы. Оно лежит у начала почти квадратного полуострова с мысами Фелькерзама и Родионова на ближнем и дальнем углах. Дальше (кадр выше) виднеются тёмные Камни Унковского и высокий, скалистый, необитаемый остров Аскольд, где сохранились маяки на головокружительных скалах и орудия 26-й батареи, на дальних подступах прикрывавшие Владивосток. Туда возят частники по 15 000 рублей за 10-местную лодку на весь день...
На фоне кекуров Аскольда красиво смотрится белый храм Сергия Радонежского (2014), поставленного высоко, но для прихожан не то чтобы очень удобно - народ в Приморье не религиозен, и храм тут скорее просто символ русских берегов.
Слева же на панораме виден характерный "хвост", отсюда не кажущийся таким длинным, как на картах. У основания этого хвоста находятся красивейшие на Путятине бухты Слона и Петуха.
С другой стороны посёлка, а южной околицей раскинулось кладбище, к тропе выходящее одинокой могилой с оградой из якорной цепи:
Но владивостокский краевед Андрей Фатьянов, "губернаторЪ" сообщества Far Far East, подсказал нам, что кое-что интересное скрывается и в глубине, среди невзрачных надгробий второй половины ХХ века. Во-первых, тут есть самый настоящий советский склеп из шлакоблока:
А если пройти метров 20 от его боковой стены (относительно кадра выше налево) - можно найти пяток удивительных могил с морскими минами в качестве надгробий. На единственной читаемой табличке - матрос Каменчук Пётр Лазаревич с годами жизни "1931-55", так что можно предположить, что покоятся здесь жертвы одной из многочисленных в заливе Стрелок трагедий на военном флоте.
Дальше посёлок заканчивается, но весь остров пронизывает густая сеть ухабистых грунтовых дорог, по которым ездят в основном вот таким способом:
