– Как тебе там, Миша?
– Ой, хорошо! Утром, после завтрака, в семь часов, все уже через пять минут разошлись! Так быстро! Все отправились на работу – вот это понимаю дисциплина! А я хожу смотрю по сторонам, как все устроено. Был в вегетарии, в козлятнике... Как же все продумано! И сделано капитально, не тяп-ляп...
... – Йорг, наш Михал Михалыч уже уехал? Как ему экскурсия?
– Наблюдал за всем. Говорит, что очень понравилось. Я ему предложил остаться. Отказался. Сказал, что надо домой. Там дел много. Сейчас, наверное, уже в Серпухове. Вечером будет дома. В Давыдкове.
Эти слова были как подарок. Для человека, прожившего у нас всего-то четыре месяца, дом стал родным. Он торопился сюда не только чтобы поесть, поспать и одеться, но чтобы свой дом сделать лучше.
Йорг Дусс – тот самый "русский швейцарцец", у которого в Калужской области ферма. И куда на последующую реабилитацию, а попросту, на обретение устойчивости в жизни, отправляются те, кто когда-то назывался человеком, оказавшимся в сложной жизненной ситуации. Давно замечено, что падать всегда проще, чем подниматься. И если ты год пробыл на улице, то чтобы вернуться к нормальной жизни, тебе нужно минимум два.
***
Наш Сергей, потерявший связь со своей вологодской деревней ещё семь лет назад, очень хочет нормальной жизни. Но все как-то не получается. Паспорт потерял. Алкоголь. Работа с черной зарплатой. Ночи в подъездах. Друзья. Выпивка. Но при всем этом ухитрялся быть всегда аккуратно одетым и чистым. А самое главное: руки всегда просили работы.
Работу у нас он получил: строить сарай. И все две недели удивлялся, что же здесь за мужики были, что такую архитектуру козлятника выдумали, и что нормально не смогли доски приколотить.
На примере Сергея и некоторых других деревенских из глубинки встреченных нами бедолаг можем сказать, что именно они (увы, не городские, каких все больше) должны быть признаны элитой общества. Если вспомнить Салтыкова-Щедрина с его мужиком, прокормившим генералов, то нормальный деревенский Ваня (в нашем случае, Сергей) может не трёх или семерых генералов прокормить, а значительно больше. Только это ненормально: ехать на горбу таких умельцев. И несправедливо.
Сергей может все. Строить дома. Работать на тракторе и чинить его. Доить козу. Вырастить огород. Знает, в какое время какие веники заготавливать на корм скоту... Проще сказать, чего не умеет. А уехал из деревни, потому что... В общем, так получилось. Около полусотни тысяч деревень в России за последние годы опустели. И не надо думать, что причины сплошь субъективные, связанные с психологией бывших их жителей. Причины как раз чисто объективные. Но это требует осмысления тех самых "генералов". Они пока не задумываются. Но, кажется, время, когда их кормить будет некому, уже наступает. Все меньше остается умелых и работящих...
...С Йоргом и его швейцарским приятелем Якобом разговаривали всю дорогу, пока ехали в Давыдково. Правда, разговор был странный, т.к. Якоб глухонемой. Он работает в швейцарском же интернате для глухонемых. Мастер на все руки. Приехал в гости к Йоргу, с которым вместе когда-то занимались спортом и стали даже чемпионами страны каждый в своем виде. А теперь – погостить и посмотреть, как там в России.
После Красной площади, Храма Христа Спасителя и Мавзолея отправились к нам в деревню. Все обошли. Поцокали языком. Больше всего Якоба удивил наш журнал, в котором определены основные показатели, по которым определяем вклад каждого в жизнь дома. На фото, которое вверху, он как раз изучает эти графы и даже фотографирует.
Потом попили чай. Сделали несколько фоток на память. Сергей в это время переоделся во все новое и чистое. Захватил с собой подходящую для работы обувь и, конечно, ватник, который считает самой удобной и экологической одеждой. Рюкзак за плечо, сумку – в руку. Поехали?
...Сегодня утром мы уже поговорили с Йоргом. Сергей работает на тракторе. Пашет поле. То, где тридцать лет назад колосилась пшеница. А последнее время все оно заросло осинником и березником. Деревья выкорчевали немного раньше. Трактористов за последнее время в хозяйстве, можно сказать, не было. Все больше на землю шли либо городские романтики (ненадолго, потому что трудно), либо те, кого в городе уже никто не брал на работу. Это я не только об этой ферме, понятно, да? Да и трактористов почти не готовим. И своих тракторов почти не выпускаем...
Пока Сергею вроде бы нравится. Говорит, что руки все помнят. Работает. Вообще-то он молчун. Болтать не любит.
Очень хочется, чтобы он и сотни, тысячи других серёг, николаев, славиков и александров почувствовали себя на своей земле. В доме, из которого бы никогда и никуда не хотелось уезжать, потому что это земля и дома их отцов и дедов. Где нужны их и руки, и души. И им самим другой земли не надо.
Tags: ЭссеProject: MolokoAuthor: Федяева Татьяна
Ещё одна история о жизни в коммуне «Ремесло добра» здесь
Книга "Мы всё ещё русские"здесь и здесь
Книга "Мёд жизни" здесь и здесь