1 октября выходит первый за 12 лет альбом ансамбля Tequilajazzz, состоящий только из новых песен. «Камни» станут всего седьмой полноформатной работой группы Евгения Фёдорова. За три (с перерывами) десятилетия существования Tezzz выпускали в том числе и проходные записи — но даже самые спорные из них остаются важнейшими документами эпохи.
«Постмузыка» публикует субъективный путеводитель по этим альбомам — от худшего к лучшему.
***
6. «Стреляли?» (1994)
Альбом с неясной датой выпуска (одни говорят про 1993 год, другие про 1995-й — и, кажется, ошибаются) демонстрирует совсем не первые шаги «Текилы»: сперва состав группы разрастался до семи человек, включая духовую секцию — но на запись отправилось уже пауэр-трио: Евгений Фёдоров (бас-гитара, вокал, тексты), Константин Фёдоров (просто однофамилец, гитара) и Александр «Дусер» Воронов (барабанщик, игравший какое-то время с Чистяковым в «Ноле»).
Всем троим под тридцать, музыку играют резкую и альтернативную, таким образом отрываясь — как многие их соседи по сцене питерского клуба TaMtAm — от собственных корней в русском роке. «Текиле» по меркам первой (из двух) жанровой попытки удаётся резво и лихо: стрэт-эджевый по содержанию гимн не обходится без упоминания тамтамовского предводителя Севы Гаккеля, а коллективный — или конкретный? — Александр Розенбаум, деликатно упомянутый в одноимённой песне под именем Розенбом, оказывается живее Кобейна и Сида Вишеса.
5. «Журнал Живого» (2009)
В имени альбома содержится то ли неудачная шутка, то ли горькая ирония: отсылка к названию популярной в те времена блог-площадки и одновременно бюллетень о состоянии здоровья. Через год сосед по Петербургу Сергей Шнуров выдаст легендарное «снова живы для наживы» — а вот «Текила» в 2009 году жива просто потому, что жива.
Спустя семь лет после предыдущего (и лучшего в дискографии) альбома — сплошные комментарии к написанному, закрепление усвоенного и повторение пройденного: до боли знакомая эквилибристика Дусера с бочкой; бесконечные отсылки в текстах на самих себя («Император Африки» — непонятно зачем необходимый то ли сиквел, то ли приквел к песне «Склянка запасного огня»); неоправданная протяжённость во времени - хотя и «Выше осени» можно было за это же пожурить. Впрочем, и не журить тоже можно: в конце концов, мало групп, которые раз за разом способны подтверждать свой профессиональный статус. Очередная переаттестация предсказуемо удалась.
4. «150 миллиардов шагов» (1999)
Ещё один кризисный альбом, выпущенный «Текилой» под конец десятилетия — правда, предыдущего.
Про альбом, половина которого заполнена инструментальными композициями, стихотворениями, альтернативными версиями собственных песен и кавером на Бориса Гребенщикова, сложно сказать что-нибудь комплиментарное — но главное здесь не содержание, а непривычно смурное настроение: другая половина альбома состоит из песен, уместно слушающихся в год, когда мало кому давались бодрые пластинки (коллеги по сцене, напомним, выпустили тогда «Альтависту» и «Пси») и аналогам которых в дискографии группы нет. «Такая же как и я», «Стратосфера» и другие отражают одновременно посттравматический синдром после записи альбома «Бес сахара» с группой «Колибри» и постпраздничный после собственного хитового «Целлулоида». Как там у тех же «Колибри» было-то: отшумел карнавал, улетел в небо змей.
3. «Вирус» (1997)
Евгений Фёдоров много рассказывал о пророческой природе своих песен, в том числе из этого альбома — но вот его название в нынешние времена может только ввести в заблуждение. «Вирус» — это скорее не причина, но следствие: когда довольно большой массив литературы вокруг состоит из фэнтези и антиутопий, а в реальной жизни подворотни — во всех смыслах — таят неведомые опасности, это рано или поздно заденет.
На «Вирусе» Tequilajazzz, вовсю пользуясь своей тёмной стороной, делают скорее вольные вариации — и всё-таки умудряются нагнать жути. При всём изобилии песен громогласных и велеречивых, главная здесь — это шестиминутная «Звери», в которой Фёдоров поёт, что смерть — конец, но не забвение. Через четверть века на эту тему в репертуаре группы появится более конкретное заявление, а пока — так.
2. «Целлулоид» (1998)
Генри Роллинз превращается в Билли Коргана, элегантные шорты для пляжных вылазок внезапно идут в дело — что можно иметь против такой метаморфозы?
Со своей задачей по извлечению «Текилы» из кокона жёсткой напористой альтернативы альбом справился — но до широкой (по-настоящему) публики, к несчастью, не дошёл. Можно долго спорить, виной ли тому финансовый кризис 1998 года, случившийся в разгар промо-кампании пластинки — или же хитовое «Зимнее солнце» всё равно не спасло бы здешний песенный материал от признания слишком меломанским для масс; ясно одно: этот альбом, как послематчевая пресс-конференция, по-прежнему объясняет всё важное о стратегии и тактике группы — и, если уж выбирать из наследия одну пластинку, то именно эту.
1. «Выше осени» (2002)
С момента выхода альбома к его безусловно флагманскому статусу появляется всё больше вопросов — всё-таки эта музыка слишком принадлежит своему времени и контексту; впрочем, положение самого духоподъёмного, что могло случиться на российской сцене в не самый оптимистичный, в общем-то, период начала нулевых, едва ли будет поколеблено.
В сухом остатке, «Выше осени» — это прежде всего история про сонграйтинг через преодоление: кризиса среднего возраста; высоты (название альбома появилось после участия Фёдорова в альпинистской экспедиции) — и стереотипов в описании героя-алкоголика. В текстах песен «Текилы» как всегда много пьют — но не в ущерб себе, а ради обогащения портфолио метафор и приключений знающего себе цену человека под сорок (тем самым возвращаясь во времена «Целлулоида»). Жизнь как спорт и жизнь как песня, наполненная цепкими альт-роковыми мотивами на грани самоповтора и пика формы.
