Михалыч был совсем еще не стар, но немощен. Совсем недавно он переболел, долго лечился, почти всю зиму, а сейчас вот потихоньку поднялся на ноги. Но он вернется к жизни, он твердо это знал. Не такой он человек, чтобы поддаваться хвори.
Дочь Наташа ухаживала за ним, терпеливо, с любовью. На всю зиму перебралась к нему, чтобы быть рядом. А муж с детьми был на хозяйстве сам в их большой и светлой квартире. Хороший муж у Наташи, заботливый. И зарабатывает прилично, Наташе ведь пришлось уйти с работы, чтобы за отцом смотреть.
Внучат Михалыч любил, и когда чувствовал себя хорошо, они наведывались к нему вместе с отцом. Наталья накрывала большой стол, и вся семья обедала под неугомонный гвалт веселых десятилетних ребятишек.
Теперь он пошел на поправку. На дворе стоял веселый май, солнышко припекало днем по-летнему. Во дворе зеленела молодая трава, и они с дочерью выходили не прогулку. Шли медленно, с остановками. Вспоминали Наденьку, жену Михалыча и маму Наташи, которая оставила их два года назад, ушла в мир иной, как говорят – скоропостижно, то есть никто не ожидал. И Михалыч слег от горя, чуть паралич его не разбил.
Вспоминали Наденьку всегда тепло и с любовью. Но сегодня Наташа заговорила о другом.
- Папа, тебе ведь 60 в этом году, - сказала дочь, улыбаясь.
- А то я не помню, - отозвался Михалыч. – Зрение -то я изрядно потерял, а память пока на месте, - попробовал пошутить он.
- Ну вот, у нас с Павлушей сюрприз для тебя. Какой, говорить не буду. Но ты давай поправляйся поскорее, до дня рождения три недели осталось. Ты нам бодренький нужен.
- Удумали чего-то, - посетовал мужчина. – Наташа, не до сюрпризов мне. И никуда я не поеду, если что. Сразу тебе говорю.
- Поедешь, папочка, еще как поедешь, - сказала дочь и звонко засмеялась.
В день юбилея с самого утра к подъезду, где жил Михалыч, подъехал зять с внуками. Наташа уже собрала отца в дорогу. Они спустились вниз, сели в машину и помчались куда-то под гомон веселых ребят и заботливый голос Наташи: папочка, ты в порядке?
Да в порядке он, в порядке. Везут куда-то, ничего не говорят, сюрприз видите ли! Но Михалыч набрался терпения, не хочется ребят обижать, хоть и не любитель он сюрпризов с некоторых пор.
Ехали около часа. Куда именно, Михалыч не понял. С его зрением, как у крота, ему не разобрать ни дороги, ни направления. Наконец остановились то ли в деревне какой, то ли в дачном поселке.
Ребята выскочили из машины и помчались вперед, а Наташа с Павлом взяли отца под руки, провели через узкие воротца в зеленый двор и усадили на лавочку под раскидистым деревом.
- Ну вы тут поговорите, - сказал Павел, - а я в дом. Посмотрю, что там и как.
Михалыч все еще недоумевал, где он, почему здесь, что за сюрприз. А Наташа упорно молчала, только гладила его по плечу, да по руке и вдруг сказала:
- Папочка, ты посиди здесь, ладно? Не ходи никуда без меня, тут рытвинки есть, земля неровная. А я сейчас приду.
Сказала и ушла. Михалыч остался один, подслеповато оглядывался, видел очертания деревьев вокруг, сзади высилось строение, дом наверное. Он сидел на лавочке под деревом, и вдруг что-то встревожило его. Сначала и не понял, что, а потом вдруг догадался – запах! Нет, не запах даже, а аромат! Тот свежий весенне-летний аромат, который он тут же узнал – аромат цветущей сирени!
Он повернул голову в сторону, туда, откуда он доносился, этот тонкий, до боли знакомый и любимый запах. И тут же вспомнилось все!
Вот он мальчишка, ему всего восемнадцать. Он живет в доме с садом у реки с мамой и папой. Вот они все вместе сажают маленькие кустики вдоль всего забора – сирень. Она еще совсем молодая, тоненькая. Это потом уж разрослась так, что приходилось обрезать, ухаживать. Старую выкорчёвывать, а новую подсаживать. Этим занимались они с отцом, целый сад сирени рассадили: и белой, и лиловой. Мама очень ее любила. Полюбила и Наденька.
Именно в тех душистых зарослях он сделал ей предложение в день своего двадцатилетия. Боялся так, что сердце колотилось как молот по наковальне: а вдруг Наденька услышит? А вдруг откажет ему? Но она согласилась, красивая, ясноглазая, с косой через плечо. Вскорости поженились, а потом… лучше не вспоминать.
Родители умерли один за одним. А деревня их стала пустеть, работы не было, пришлось родительский дом под дачу продать, а самим в город податься. Жалко было дома до боли в сердце. И сиреневый сад жалко, а вместе с ним его юность, любовь, Надю… Сердце защемило, ничего уже не осталось от той поры.
Но где же Наташа? Михалыч стал оглядываться, высматривать дочь, и тут его сердце кольнуло сладкой болью, а не его ли это дом?! А тут и дочь с зятем подошли.
- Ну как, ты почувствовал что-нибудь, папочка? Сердце подсказало?
И у него из глаз покатились слезы. Почувствовал он, подсказало и сердце, и память навеяла. Да неужели же это его родной дом?
- Мы выкупили его, папочка. Для тебя специально. Теперь это наша семейная дача, будем здесь жить все лето, и зимой, когда захотим. Ты рад?
Он был рад, счастлив и будто даже прозрел! Дом, конечно, уже перестроен, обновлен. Но вот их сирень все так же буйно цветет вдоль забора, ароматная, красивая, как девушка с нежным именем Надежда. Жизнь будто влилась в душу мощной струей свежего воздуха.
Мужчина поднялся на ноги и почувствовал, что он может идти сам, он знает дорогу к родному дому, очертания которого уже были не такими размытыми. Он увидел крыльцо, на нем своих внуков.
Он ликовал в душе! Жизнь вернулась, та счастливая жизнь, которая когда-то была утрачена. Только без Нади, но зато с ароматом юности, который всегда будет напоминать о ней.
Благодарю за прочтение! Отдельное спасибо за ваши лайки, отзывы и комментарии. Подписаться на канал можно ниже.
**************************Ночная собеседница 👈************************