Валиде узнала, что значит быть бабушкой, задолго до появления в гареме рыжей рабыни из Крыма. История умалчивает о том, прыгала ли Айше Хафса от счастья, когда её до этого состояния довела Гюльфем. Но зато пребывала в перманентном восторге от Мустафы, которого родила Махидевран. Она всячески внушала внуку, что он - исключительный шехзаде, и вся династия только на него и надеется.
Как хозяйка гарема, валиде должна была обеспечить идеальные условия для бесперебойного пополнения султанской семьи новыми шехзадятами. Ведь того требовали традиции, а бабушка Хафса, как мы знаем, за традиции на рельсы готова была лечь ратовала сердцем и совестью.
Но есть основания подозревать ее в пренебрежительном отношении к своим обязанностям. Вернее, султанша специально пресекала саму возможность появления у Сулеймана новых сыновей. Всё - ради ненаглядного внучонка Мустафы, всё для его исключительного блага.
Новые наложницы в спальню султана исправно поставлялись, отношения сына с Махидевран валиде тоже укрепляла, как могла. А также не забывала ежедневно в гаремном эфире вещать о том, что империя нуждается в новых наследниках. Но никто не догадывался о лицемерии хитрой старушки. Потенциальные конкуренты Мустафы, похоже, уничтожались ещё в зародыше. Даже больше: до зародышей и дело-то не доходило.
Прибыв в Топкапы, Хюррем обращает внимание на девушек-фавориток, обитающих в специально отведённых апартаментах на втором этаже. По логике, каждая из них успела похальветиться с Сулейманом хотя бы однократно. Ни одна не забеременела. Не наводит на мысли?
Для дедуктивных умозаключений прекрасный пример - Айше. Хальвет случился, беременность - нет.
Гюльнихаль потом по золотому пути выгуливали. Уже при Хюррем и назло ей. Причём не раз. Ничего не нагуляла девушка, как ни странно.
Даже Махидевран не сохранила вторую беременность - потеряла ребёнка тут же, едва узнала о своём интересном положении. С чего бы вдруг? Черкесская Роза обладала отменным здоровьем, никогда ничем не болела (в отличие от своей основной соперницы), да и в итоге пережила всех.
Мало кто обратил внимания на милый момент, когда валиде приглашает любимую невестку к себе в покои и под нежную воркотню предлагает ей бокал щербету. В комнате самой Махидевран в этот момент орудовала Дайе - допрашивала Гюльшах и возвращала краденое колечко. Валиде просто отвлекала виновницу происшествия, чтобы расследование прошло чисто да гладко. Но одними отвлекающими манёврами Розочкина свекровь не ограничилась. Пользуясь моментом, и щербетом успела напоить. Через несколько часов - хлоп! - и нет беременности!
Мустафе потом объяснили, что это он во всём виноват - не захотел иметь братика, вот братик обиделся и ушёл. О своей выдающейся роли бабушка скромно умолчала.
Простым наложницам перед хальветами, вероятно, тоже чего-нибудь попить предлагали. Например, успокоительного. Девчонки ведь перед визитом к самому падишаху волновались, и это понятно. А успокоительное могло иметь эффект контрацептива, логично? Дворцовые лекарши в травках превосходно разбирались.
Плюс каждый хальвет предполагал тщательную подготовку девушки. Её и в хамаме мыли, и в новое платье облачали, и причёску сооружали, и маслами ароматными натирали. Среди подобных манипуляций вполне могли присутствовать и противозачаточные меры. Наивные молодые девчонки понятия не имели, что с ними делают и зачем. Надо - значит надо. Тем более, что всё происходило под заклинания: "Ты можешь стать избранной, если родишь султану наследника!".
Такие исходные данные вполне объясняют, почему валиде не верила, что Хюррем способна забеременеть. Да что там валиде! Дайе не верила, Сюмбюль - тот и вовсе праведный гнев изображал, даже у Нигяр на лице читалось сомнение. А ведь эти трое и отвечали за непосредственную подготовку девушек к близкому общению с повелителем. Уж они-то отдавали себе отчёт в том, что "профилактика" беременности проводилась на должном уровне.
Хюррем повезло - султан приглашал её часто, много-много раз. Какой-нибудь из хальветов мог оказаться спонтанным, без лишних подготовительных прелюдий. Не успела Хюррем перед ним профилактического щербету хлебнуть - и результат не замедлил проявиться.
Валиде же оставалось только глаза из орбит выкатывать и кричать: "Не верю!". Не могла же она открыто признаться, что занимается пренатальным геноцидом против династии.
Великолепная бабушка великолепного века никому не желала зла - она просто очень любила внука.
