Любовь, предавшая себя. Глава 91.
Прибравшись на кухне, сестры поднялись в мансарду, взяв с собой Софью. Девочка пошла в свой уголок, где стоял ее маленький диванчик, на игрушечных кроватках лежали ее куклы. Она села на диван, стала укачивать любимую куклу Настеньку, тут же прикорнула и сама. Альбина укрыла ее мохнатым пледом, присела к Эле на тахту.
- Рассказывай, сестренка, что случилось, на тебе лица нет. Самат тоже какой-то дерганый. Поругались что ли?
- Как сказать? Мы, собственно говоря, не ругаемся никогда. Но и миру в доме нет. Мужа не устраивает, что не встречаю его с работы с улыбкой и лобзаниями. Он думал, что я всегда буду порхать около него нарядной веселой бабочкой.
Самат будет приходить с работы, а дома жена, вся красивая такая, цветущая. На столе изысканный ужин, хорошее вино. Он выпьет в меру, поест сытно, ляжет в кроватку. А к нему, прыг, его женушка в прозрачном пеньюаре, в ажурных чулочках на черных подтяжках.
Человеку в голову не приходит, что его жена должна притащить продукты, какие она сможет достать, приготовить ужин на всю семью. До его прихода обязана накормить его родителей, убраться у них, помыть за ними посуду.
Конечно, муж приходит с работы, а усталая Элька вместо того, чтобы кинуться ему на шею, продолжает возиться на кухне. Кому понравится? А ужин, ужин какой? Суп из того, что есть, на второе то рыбные котлеты, то макароны с мясом.
Самат же мужик! Ему мяса надо и побольше! Шницелей ему, шашлыков. На худой случай, просто много тушеного с луком мяса. Ему не интересно, на какие шиши жена должна купить продукты, если родители ни копейки не дают. Когда Самат отдавал отцу зарплату, тот сам ходил за продуктами.
Теперь, получается, я все покупаю, а деньги тратим мы только свои. Пробовала заикнуться, чтобы родители хоть сколько-нибудь на продукты давали. А он: «Объели тебя старики. Много ли им надо? Жалко поварешки супа для них!» Больше ничего не говорю. Тянусь от зарплаты до зарплаты.
Веришь, сестренка, устала до полного «не могу!» Устала мыть, стирать, гладить. Устала от его равнодушия. У меня уже половина беременности, Самат меня ни разу не спросил, не тяжело ли мне, не хочу ли чего-нибудь. Только: «Я устал, я не хочу, мне надо!»
Сегодня высказала все, сказала, что готова на развод. Он унес в половину родителей кое-какую посуду. Сказал им, чтобы сами покупали продукты. Велел вернуть Гульсум-апа, чтобы она у них снова работала.
- Не вернется она, наверное. Говорят, отец Самата очень ее обидел.
- Вернется. Намекала она на днях, мол тяжело поди беременной-то, если попросили бы, я могла бы помочь. Знаешь ведь, дочь ее одна осталась с тремя детьми. Деньги Гульсум-апа нужны.
Вот поэтому Самат дерганый. Высказал родителям, теперь кается. Он всегда так, раздухарится, выскочит из норки, выступит и обратно спрячется. Ай, что о нем говорить! Только расстраиваться.
- Эльмира, сестренка, послушай меня. Ты ведь его не любишь. Прямо видно, что едва сдерживаешь раздражение. Тебе не нравится в нем все, как он сидит, как ест, как дышит. Я тебя отлично понимаю, со мной было то же самое. Чем больше ты будешь жить с ним, тем больше станешь его ненавидеть.
Уходи от него, собирайся и уходи! Ты же сама понимаешь, не тот человек, лучше не будет, не жди. Для чего тянуть эту тягомотину.
- Да, я уверена, что жить с ним не буду. Но, во-первых, я боюсь признаться маме, что зря ее ослушалась. Ты же знаешь ее характер, сама будет жалеть и расстраиваться, а сама клевать в самое больное место.
Ты вернулась с Сонечкой, с ребенком от ее любимого зятя. Ее и то не сразу приняла. Я явлюсь с пузом от ненавистного ей человека, думаешь примет она этого ребенка?
- Какая ты глупенькая! Мама не хотела меня даже в дом впускать. Я пришла и стала жить. Поворчала мать некоторое время, да и привыкла. Сонечку даже отдавать не хотела, когда я за Рахима пошла.
Ты же у нее любимая дочь. Уверена, хоть сегодня вернись к ней, примет с распростертыми объятиями. Какая разница, от кого ты родила. Ты же родишь, это твоя кровиночка, значит и мамина.
- Думаешь, так будет? Ладно бы. Но все равно мне нужно дождаться рождения дочери. Нужно спокойно ее доносить. Даже не могу себе представить, как перенести опять эти разговоры на работе, эти косые взгляды. Как вспомню, как Миша из Армии пришел, да бросил меня. Столько сплетен было, пересудов. Ужас!
Все же считают, что мне повезло, у меня счастливый брак. Я всегда довольная, спокойная, ни на что не жалуюсь. Тут опять, развод! Снова все кости промоют. Нужно бы наплевать на все разговоры, но не могу. Расстраиваться стану, на ребенке отразится.
Пока как-никак живу. Думаю, что меньше буду уставать, меньше раздражаться стану. Да и с деньгами станет легче, если родители станут себе продукты сами покупать.
Однако, если только разговоры останутся разговорами, если они не наймут домработницу завтра, завтра же и уйду.
-Эх, Элька! Не слышишь ты меня. Я ведь тебе не просто так говорю, прошла я через все это. Лучше не будет, пойми. Не твоя это половинка. Смотри, Рахим ведь рядом жил, а я его не видела. Может твой человек по одной улице с тобой ходит, может готов ради тебя на все, а ты не знаешь.
- У меня была половинка, да потеряла я ее. Глупая, нужно было понять его, простить. Он же совсем мальчишкой пришел из Армии. Они, давай, его поить, внушать что попало. Какой сын не поверит родной матери? Тем более Миша так к маме привязан, так ее любит. Что уж теперь об этом говорить? Римма у нас выросла, может у нее срастется с Михаилом.
Продолжение. Начало читайте здесь: Глава 1.
Продолжение читайте здесь: Глава 92.