Исторический детектив из жизни дореволюционного Севастополя.
В начале 20 века между тогдашним городским головой Севастополя Алексеем Максимовым и генерал-губернатором Р.Н.Виреном завязалась сложная борьба, истинные причины которой история до сих пор не прояснила.
Официальная версия отстранения А.А. Максимова от должности и последующей смерти выглядит примерно так:
«В 1908 году за участие в октябрьских событиях 1905 года и по ряду других причин решением Министра внутренних дел и шефа жандармов П.А. Столыпина отстранён от должности, рассматривался вопрос о его выселении из Севастополя и конфискации имущества. А.А. Максимов тяжело переживал и скончался утром 20.08.1908 года от инсульта».
Читайте подробнее: «Политическая неблагонадежность севастопольского городского головы»
В реальности Столыпин не только не отстранял Максимова от должности, но пытался помочь.
Так, 15 мая 1908 года А.А. Максимов в Петербурге представил на имя министра внутренних дел П.А. Столыпина докладную записку:
«Беру смелость думать, что бескорыстная и продолжительная общественная моя служба дает мне право надеяться, что по присущему в государственной деятельности Вашего Превосходительства чувству справедливости, я найду в лице Вашем законного и строгого судью, если окажусь виновным во взведенных на меня обвинениях, но зато и сильного защитника в несправедливо попранных правах моих как верноподданного моего Государя и общественного деятеля.
Ввиду всего этого я почтительно прошу Ваше Превосходительство не отказать мне в милости, чтобы всё производство дела обо мне было представлено на благовоззрение Вашего Высокопревосходительства для расследования его здесь в Санкт-Петербурге и чтобы мне была предоставлена возможность опровергнуть взведенные на меня обвинения и тем самым реабилитировать своё имя».
И Столыпин отреагировал: «Конечно, это должно быть доложено мне во всех подробностях. Послан ли запрос вице-адмиралу Вирену?»
Борьба за честное имя
Инициатором отстранения А.Максимова был генерал-губернатор Севастополя контр-адмирал Вирен.
Формальным поводом послужили революционные события 1905 года, в которых Максимов пытался найти компромисс, за что был обвинен в «потакании революции».
Но почему только через три года подняли этот вопрос?
У Максимова был произведен обыск, после которого было состряпано обвинение в политической неблагонадёжности…
Вопросы к действиям Вирена возникли и в «центре». В итоге и Департамент полиции, и Столыпин заняли сторону Максимова.
Впрочем, в Петербурге у Максимова были и другие дела.
Через несколько дней он обратился в Департамент полиции с просьбой выдать ему удостоверение для Министерства торговли и промышленности, что распоряжением Вирена «о временном устранении от должности городского головы» он не лишен гражданских прав и может быть учредителем предприятия – «учреждаемого … акционерного общества под фирмою «Алмаз» для постройки близ города Бахчисарай, в Крыму, завода для выработки цемента и других строительных материалов».
Получается, Максимов решал в Петербурге сразу две задачи – открытия нового дела и борьбы с Виреном.
Пока всё понятно.
Но дальше, причем как в Севастополе, так и в Петербурге, история принимает загадочный оборот...
Кому это было нужно
Через месяц, 12 июня 1908 года Р.Н. Вирен получил от начальника жандармерии Зейдлица донесение о крайней политической неблагонадежности Максимова и в этот же день составил депешу в МВД о необходимости «окончательного удаления Максимова от должности».
…Складывается впечатление, что Вирен и его компаньоны ждали определенной даты в середине июня, чтобы двинуть дело об удалении от должности Максимова дальше. И эта дата была связана с выборами в городскую думу.
Похоже, что на место Максимова этой компании нужно было поставить его заместителя - Н.Ф. Ергопуло.
И, как ни странно, на этот раз представление Вирена в Министерство внутренних дел об «окончательном удалении Максимова от должности» нашло стремительную поддержку в Петербурге.
Но… не в Департаменте полиции, а в другом подразделении того же МВД – в Главном управлении по делам местного хозяйства, которым руководил С.Н. Гербель.
Это управление было напрямую связано с органами городского самоуправления.
23 июня ведомство «срочно» запросило у Департамента полиции всю имеющуюся переписку о Максимове, в этот же день получило требуемые документы.
Теперь, вместо обвинения Максимова в его деятельности в октябре 1905 года, С.Н. Гербель предлагал считать недопустимыми ВЗГЛЯДЫ севастопольского городского головы.
Почетный гражданин
«Дело Максимова» проявило раскол внутри государственного аппарата, в том числе – в его самых верхах. Одни считали недопустимым держать на важных должностях деятелей хоть сколько-нибудь левых взглядов, другие полагали, что оппозиционные убеждения управленцев – это их частное дело, в которое государство вмешиваться не должно.
Так или иначе, на время военного положения Алексей Максимов оставался «временно отстраненным от должности городского головы Севастополя».
Как дальше развивались бы события – неизвестно. И, возможно, эта неизвестность кого-то не устраивала.
20 августа 1908 года Алексей Андреевич Максимов скончался.
Переживания Максимова по поводу сложившейся ситуации сильно преувеличены: накануне смерти его видели гуляющим по Приморскому бульвару в прекрасном расположении духа.
Кроме того, как мы видим, он работал над началом нового дела, разрешение на которое выхлопотал в Петербурге тогда же, когда подавал записку Столыпину.
В Петербург о смерти Максимова сообщили по-разному. Полковник Зейдлиц в Департамент полиции написал, что умер «бывший севастопольский городской голова». Севастопольский градоначальник Мореншильдт был более точен в формулировках, сообщая в Главное управление по делам местного хозяйства:
«20 августа в 8 часов утра скончался устраненный от должности распоряжением генерал-губернатора на время военного положения севастопольский городской голова потомственный почетный гражданин А.А. Максимов».
Читайте подробнее: «Неожиданная смерть городского головы Севастополя»
Именно в таком качестве и хоронили Максимова – как «севастопольского городского голову». Так он называется во всех поминальных материалах «Крымского вестника».
И только со дня смерти Максимова городская газета стала называть Ергопуло не «исправляющим должность городского головы», а просто – городским головой.
Однако почему Р.Вирену и его соратникам так нужен был другой городской голова?
«Ты другой, ты другой, не хотим играть с тобой…»
Главное достижение Ергопуло как городского головы – заключение крайне выгодного для городской думы (в виде 30% скидки от общего тарифа) контракта с «Бельгийским анонимным обществом трамваев и освещения» на электрическое освещение всего Севастополя.
Работать над ним он начал ещё весной того самого 1908 года.
И тогда же Максимов внес в городскую думу собственный проект электрического освещения Севастополя – посредством создания прибыльного городского предприятия.
В конце апреля 1908 года Максимов предложил городской думе отказаться от заключения договора с бельгийцами на электрическое освещение города.
Жандармы пожаловали к нему с обыском буквально через пару дней после этого.
7 мая 1908 года в «Крымском вестнике» было опубликовано два документа: проект Максимова по созданию городской электростанции и… распоряжение Вирена об отстранении Максимова от должности городского головы.
«С чего начинается…» - нет, не Родина, а транснациональные корпорации
Бельгийское анонимное общество трамваев в конце 19 века обеспечивало Севастополь и электрическим освещением, и первыми трамвайными линиями. Это была одна из самых крупных компаний на российском рынке электроэнергии начала прошлого века.
При этом бельгийские анонимные общества были, по сути, первыми оффшорами - через них могли проходить капиталы из разных стран, в основном, французские.
Читайте подробнее: «Анонимное общество электрического освещения Севастополя»
Отстранение Максимова от должности городского головы в мае 1908 года под соусом «политической неблагонадежности» вероятнее всего произошло из-за конфликта вокруг интересов Бельгийского общества.
В городах того времени электрическим освещением могли заниматься как органы городского самоуправления (тогда электростанции находились в городской собственности), так и частные компании.
Вообще-то в ведении Главного управления по делам местного хозяйства в Петербурге находились только городские объекты инфраструктуры – например, те же электростанции. Но в какой-то момент стали заниматься и делами частных обществ.
Так, в архиве за 1908 год есть дело «О разрешении Бельгийскому анонимному обществу Курский трамвай увеличить запасный капитал на 2 млн.франков», в котором бельгийцы жалуются Главному управлению на те условия, которые им выставили курский губернатор и городская дума, и просят «продавить» через губернатора свое видение ситуации.
Из переписки в этом деле видно, что главным фигурантом в этих тройных переговорах со стороны центральной власти был начальник Отдела городского хозяйства Главного управления А.Немировский, который неоднократно встречался с представителями Бельгийского общества.
Именно Немировский вел переписку с Департаментом полиции о Максимове в июне 1908 года, его подпись стоит второй (после руководителя Главного управления С.Н. Гербеля) на «Записке об удалении севастопольского городского головы А.А. Максимова от должности» от 4 июля 1908 года.
Максимова не стало в 1908 году.
И вот в деле, заведенном в феврале 1909 года «Об устройстве электрического освещения в городе Севастополе (Бельгийского анонимного общества)», царит полное единодушие - не только не было разногласий между Бельгийским обществом и местной городской думой, но и обе стороны просили скорейшего утверждения в МВД согласованного между ними текста «Договора на устройство и эксплуатацию электрического освещения и подачу энергии в Севастополе, исправленного согласно протоколам городской финансово-строительной комиссии».
А финансово-строительную комиссию в городской думе Севастополя с 1905 года возглавлял Н.Ф. Ергопуло, до мая 1908 года занимавший также должность «замещающего городского голову» (т.е. его заместителя), а с момента отстранения Виреном Максимова ставший «исполняющим обязанности городского головы».
В деле присутствует доклад Ергопуло городской думе от 17 декабря 1908 года, в котором излагается предыстория составления текста договора с Бельгийским обществом – а в этом заседании городская дума почти единогласно проголосовала «за» составленный договор.
Ергопуло описывал массу деталей: смену собственников, названий, изменения условий договора.
Но реальная суть этой предыстории такова.
Предыстория контракта
Во-первых, Максимова вопрос строительства городской электростанции интересовал аж с 1903 года, при этом он держал на постоянном контроле деятельность финансово-строительной комиссии.
Так, в 1905 году, когда комиссия внесла в думу очередной проект договора с бельгийцами, городской голова посвятил этому договору «особый доклад», в результате которого договор был думой отклонен.
Во-вторых, Максимов выступал против заключения длительного договора с Бельгийским обществом на освещение Севастополя (бельгийцы предлагали либо 12 лет, либо 30 лет – в срок договора на трамвай), и в этом, судя по всему, заключался один из лейтмотивов его разногласий с Ергопуло.
В-третьих, Максимов полагал необходимым Севастополю иметь собственную электростанцию, которая, по его убеждению, приносила бы приличный доход городу, что делало бы его независимым от дотаций из центра.
Договор с бельгийцами, с его точки зрения, имел право на существование только потому, что в нем не было никаких ограничений для строительства городской электростанции или же заключения договора с другими частными предпринимателями.
После ухода Максимова такие ограничения появились.
При Максимове, к марту 1908 года позиции в отношении бельгийцев внутри городской думы окончательно разошлись – пока комиссия Ергопуло составляла новый проект договора с Бельгийским обществом, Максимов выпустил брошюру под названием «Записка по вопросу об электрическом освещении в Севастополе».
Основная мысль этой брошюры, по словам Ергопуло, «доказать полную убыточность для города заключения с бельгийским анонимным обществом долгосрочного договора и чрезвычайную выгодность постройки собственной городской электрической станции по составленной им смете».
Конечно же, Ергопуло заявляет в своём докладе об ошибках Максимова и о крайней убыточности строительства городской электростанции.
Но если этот бизнес так невыгоден, почему тогда Бельгийское общество согласилось ежегодно платить городу 4 тысячи в год со своего дохода от электрического освещения Севастополя и в придачу предоставило скидку 30 процентов для городских учреждений в сравнении с общим тарифом?
Причем, эти договорённости были достигнуты уже в 1908 году, после выхода брошюры А.Максимова.
Как уже говорилось, новость об отстранении городского головы Максимова вышла в одном номере «Крымского вестника» с его брошюрой.
Удивляет оперативность, с какой дельцы уже тогда реагировали на возникновение любых «колючек» на их пути.
В письме Вирену от 6 мая 1908 года Максимов писал:
«Мне искренне жаль расстаться с дорогим мне делом и отказаться от того высоколестного доверия, которое мне оказали мои избиратели, как раз в то время, когда серьезнейшие вопросы городского хозяйства: финансового положения города, вопрос об электрическом освещении, вопрос о порте, наделение города землей – приходят к своему желательному разрешению…
Может быть, впрочем, такое разрешение кому-нибудь и нежелательно».
В эти годы применительно к Севастополю и Черноморскому флоту речь шла о предстоящих больших проектах для большого бизнеса за государственный счет.
Планы Максимова по созданию независимой городской электростанции, позволявшей привести город к самоокупаемости, не вписались в эту «большую игру».
Поделитесь этой новостью с друзьями.
ПОДПИШИТЕСЬ и читайте наш канал!
