Все события следующего дня после Акармары можно перечислить в одном предложении: мы ездили в Сухум, у меня заболело горло (уже сбилась, какая по счету эта болезнь в нашем командном зачете), а вечером наконец дали воду. Это великое наслаждение, о котором дома не задумываешься - купаться в душе, а не только в море. А через день мы все же решились поехать в приграничный Гал и по пути осмотреть несколько достопримечательностей.
Я как любитель заброшек пролоббировала поездку во дворец Смецкого. Николай Николаевич Смецкой был богатым российским предпринимателем и меценатом. Его жена Ольга заболела туберкулезом, и супруги переехали в Сухум, где Смецкой развернул прямо-таки бурную деятельность. Именно он основал Сухумский дендропарк, а потом увлекся санаториями для легочных больных. Самым знаменитым из построенных им санаториев стал "Гульрипш".
Белый корпус принял первых больных в 1902 году. Половину стоимости лечения покрывал лично Смецкой. В санатории было электричество, телефон, водопровод и даже лифт - все по последнему слову тогдашней техники. Сейчас Белый корпус больше напоминает античные руины: от него практически ничего не осталось.
Зато растения здесь, как и в Акармаре, заполоняют все и как будто хотят проглотить камни. Скоро им это удастся.
Но более впечатляющий - Красный корпус. На момент постройки он был самым большим зданием в Абхазии. К сожалению, Красный корпус нереально целиком сфотографировать без дрона: он находится на холме, заросшем парком, и открывается зрителю по частям.
Про Красный корпус существует знаменитая легенда о любви Смецкого к жене. Якобы один из докторов дал больной туберкулезом Ольге совет каждую ночь спать на новом месте, где воздух чист от бацилл. Именно тогда Смецкой построил дворец на 365 комнат, чтобы каждый день любимая жена спала в новой комнате.
Как бы то ни было, но то, что в субтропическом климате Абхазии Ольга Юрьевна действительно выздоровела и дожила до 90 лет - это факт. После установления Советской власти Смецкой добровольно передал все свое имущество государству, а сам остался жить в своём бывшем имении при дендропарке. Николай Николаевич умер в 1931 году, а жена пережила его на 9 лет. Говорят, в конце жизни некогда богатейшая женщина торговала пирожками на пляже. А "Гульрипш" продолжил свое существование под названием "Санаторий имени Ленина". Сейчас от санатория остались только "парящие" раковины: перекрытия перегнили, и внутри стен теперь один воздух.
Правое крыло Красного корпуса отличается от остального здания и цветом, и стилем, и бетонными перекрытиями. Я сначала подумала, что эта часть была пристроена позже, но на старинной открытке правое крыло тоже присутствует, так что я не знаю, почему так.
Потом Дима повез нас в Дранду смотреть Драндский собор, который был построен предположительно в VI - VII веках. А в 2011 году собор был передан Абхазской православной церкви, и, как замечает Википедия, "результатом этого стала утрата некоторых подлинных элементов древней архитектуры". Действительно, после реставрации храм выглядит так, будто вчера построен.
В конце XIX века при храме был основан мужской монастырь, впоследствии упраздненный. Сейчас в одном из его зданий располагается тюрьма - между прочим, единственная в Абхазии. Как думаете, близость храма оказывает влияние на исправление заключенных?
Молодые деревца здесь тоже за решеткой, как в тюрьме - я полагаю, это сделано, чтобы их не обглодали коровы. Буренок тут целое стадо.
Итак, мы увидели санаторий, церковь и тюрьму и продолжили наш путь в направлении Гала. На трассе в Очамчырском районе мы еще в прошлый раз присмотрели заброшенный танк. Я не разбираюсь в военной технике, но нашла в одном посте, что это, скорее всего, был старый советский танк Т-55, который во время грузино-абхазской войны использовала грузинская сторона.
Рядом находится мемориал, как это водится, сразу двум войнам - ВОВ и Отечественной войне народа Абхазии, как называют здесь конфликт 1992—1993 годов.
Следующим пунктом нашей сумбурной программы того дня был Моквский собор, построенный в третьей четверти X века. Он сохранил свой старинный вид, а еще тут не ходят толпами туристы, поэтому здешняя атмосфера нам понравилась больше, чем в Дранде.
По всему периметру второго этажа храма проходит галерея, по которой можно прогуляться. Это необычное ощущение - идти под самым сводом церкви и смотреть на все сверху вниз.
Уходя мы заглянули в бывшую трапезную и нашли там лошадку, которая пряталась от жары.
И вот наконец мы добрались до Гала, который вроде как населен преимущественно грузинами. В первую очередь мы пообедали и ели, конечно, хинкали в одном из примерно пяти кафе города. Здесь, как и в Ткуарчале, не было меню, и за другими столиками тоже сидели местные.
У нас не было какого-то четкого плана по просмотру Гала, и мы просто сделали кружок, вернее, прямоугольник по его центру. Нашли стильное место, где, возможно, проводят кинопоказы под открытым небом. В отсутствие зрителей между скамейками прохаживаются коровы.
Жизнеутверждающая советская мозаика на доме.
Впрочем, Гал выглядит не сильно радостно - заброшек здесь тоже хватает.
Какая-то более необычная заброшка. Интересно, что это было раньше? Кинотеатр?
Отдельно хочется сказать о частных домах Абхазии. Обычно мы проезжали мимо них, но в Гале была возможность сфотографировать. Так вот, участки в Абхазии просторные и обычно аккуратные - редко можно встретить залежи хлама, обычно только несплошной забор, дом и коротко покошенная трава. Дома, как правило, двухэтажные, с балконами, верандами и лестницами в разных вариациях. Они могут быть каменными или деревянными со штукатуркой. Однозначно могу сказать, что мне частное домостроение Абхазии понравилось: так и хочется побегать по лестницам таких домов или поесть арбуз на балконе. А еще я за прозрачность, не люблю, когда дома прячутся за трехметровыми заборами.
В целом прогулка по Галу показала одно: здесь совершенно нечего смотреть. А может, в интернете просто совсем нет информации и мы не нашли какое-то крутое место, куда еще не ступала нога туриста. В любом случае, Дима разочаровался буквально с первых минут, потому что никакого грузинского колорита мы не почувствовали (в отличие от Ленингора). Здесь даже надписи на русском и абхазском, как везде. Википедия сообщает, что население Гала говорит в основном на мегрельском, но отличить его от абхазского мы все равно не можем, так что никак не комментирую эту информацию. Дети на детской площадке у опен-эйр кинотеатра с коровами говорили по-русски. В общем, нам больше ничего не оставалось, кроме как вернуться восвояси в свой Сухум.
