Конечно, я не стала говорить тете Кларе про то, что ее любимый был бандитом. Зачем ей это знать? Но все остальное рассказала – и про брата близнеца, и про то, что парни иногда меняли друг друга, и с ней любовь крутил один, а с моей мамой – другой, и он не думал даже, что у брата все серьезно с тетей Кларой, так что во всем виновата моя мама. По сути, это так и было, потому что она ничего не сказала тете Кларе, когда через год ее нашел Георгий Петрович и рассказал ей, что он брат Алексея. Она побоялась огласки, так как уже тогда встречалась с моим отцом, и не хотела, чтобы через тетю Клару все выплыло наружу. А еще все эти годы крутила с Георгием за спиной у папы – кто мог такое подозревать в тихой сельской учительнице? Вот что за курсы повышения квалификации у нее были…
Зачем братья меняли друг друга, даже объяснять не пришлось. Она сразу во все поверила, словно только этого всю жизнь и ждала.
- Получается, он только меня и любил, да Юлюся? – с грустью проговорила она. – А мама твоя, получается, знала об этом? Почему же мне не сказала?
- Тогда она сама не знала, - объяснила я. – А потом, видимо, не подумала, что для вас это важно, ведь Алексей все равно погиб уже.
Мы целый час про все это говорили, вновь смотрели старые фотографии и ели ужасный пирог с чаем. Тетя Клара как-то переменилась в лице, словно бы помолодела. Сколько я ее помню, между бровей у нее всегда была глубокая морщинка, а сейчас она практически пропала.
- Ты как все это узнала, Юлюся?
- Он сам рассказал, - призналась я. – Это долгая история, я тебе потом как-нибудь все объясню.
- Нашла его, значит? Все же ты ангел, Юлюся. Сущий ангел…
Когда я сказала Коле, что поеду на пару дней домой, он принялся меня отговаривать.
- Специально же отпуск взял, чтобы побыть с тобой!
- Я уже полгода не виделась с мамой, - начала оправдываться я.
- Ну летом съездишь. Или на майские.
- Я так решила, – настаивала я. – Поеду прямо завтра.
- А как же работа?
- Отпросилась.
Он стоял, насупившись, засунув руки глубоко в карманы.
- С ним хочешь встретиться, да? – глухо спросил он.
Я кивнула.
- Ты же сам говорил, что мне нужно с ним все решить, иначе не смогу двигаться дальше.
- Ну, говорил. Но это когда было!
Расстались мы все на той же ноте – я видела, что он обижается и не хочет меня отпускать, да я и сама понимала, что затея эта опасная. У меня не выходили из головы слова Руслана о том, что Артем приезжал ко мне, и я хотела понять, почему тогда мы не встретились.
Мама была так рада, что я приехала, что я, несмотря на все эти мысли о том, что она и папу обманула, и тетю Клару, сразу обо всем забыла и три часа кряду проговорила с ней и Олесей. А следующим утром я выскочила из дома пораньше и пошла к ферме, караулить Артема. Но вместо него я наткнулась на Лину. Заметив меня, она ничуть не смешалась, заулыбалась, подошла и сказала:
- А я знала, что ты приедешь.
Я ужасно злилась на нее, но не знала, что ей сказать – она же глупая как пробка, все равно ничего не поймет.
- Тоже мне, Ванга, - вымолвила я.
- А ты Артема, наверное, ждешь? – спросила она. – Он здесь больше не работает. Осенью уволился. В соседнюю деревню ездит – неделю там, неделю у матери, к экзаменам готовится, - пропела она своим тонким голоском.
Я ничего не ответила, развернулась и ушла. Зря я сюда приехала – и о чем только думала!
В городе я сразу же позвонила Георгию Петровичу и сказала, что согласна работать у него. Коля был в восторге от этого. Про Артема он ничего не спрашивал, и я была благодарна ему за это.
У меня началась совсем другая жизнь. Я два раза в неделю приезжала в мастерскую Георгия Петровича и заполняла карточки, помогала с документами. Платил он меньше, чем в пиццерии, но мне хватало – Коля часто мне покупал подарки, платил за меня, когда мы куда-то ходили. Пару раз я получала переводы от папы – я позвонила ему и сказала, что я его дочь, а он сказал, что так и знал. Я обещала, что на летних каникулах приеду к нему в гости, и хотя не была уверена, что готова к знакомству с его новой семьей, Коля считал, что это будет правильно.
С Олесей мы так и не смогли стать также близки, как когда-то в детстве, но, по крайней мере, иногда мы встречались и делились своими бедами и радостями. Только вот с Колей я ее не знакомила – мне было страшно, вдруг кто-то из них догадается. Эту тайну, по всей видимости, мне придется хранить всю жизнь. Если кто-то из них и узнает правду, то точно не от меня.
С учебой стало лучше без ночных дежурств, но мне все равно казалось, что геология – это не мое. За два года я ничему толком не научилась, оценки посредственные. Я даже подумывала сменить вуз, но не знала, какой выбрать. А летом я сдала все экзамены на пятерки, и преподаватель по минералогии сказал, что у меня не только блестящие знания, но и несомненный талант. Я воспрянула духом, а после летней практики и вовсе поверила в свое призвание.
Накануне третьего курса я поехала в центр по магазинам – нужно было купить тетради и новую сумку. С утра было жарко, и я решила напоследок пройтись в летнем платье, которое так мне шло – василькового цвета, с широким поясом, выгодно подчеркивающим талию. Зонт, конечно же, я не взяла, поэтому, когда пошел дождь, я сразу насквозь промокла. Я стояла на светофоре и вспоминала не тот день год назад, когда я также шла без зонта и встретила Николая, а наш детский поход за ягодами, черные тучи над головой и Артема с каплями дождя на лице.
Сначала я подумала, что мне это кажется – прямо из моего воспоминания Артем переместился сюда, в мою реальность. Он стоял на другой стороне дороге у пешеходного перехода и тоже ждал зеленого цвета. Мы впились друг в друга глазами, впитывая каждое самое незначительное изменение. Когда загорелся зеленый, мы пошли навстречу и остановились посередине дороги. Просто стояли, не отводя глаз. Спешившие пешеходы толкались, говорили что-то, но я ничего не замечала. Потом начали сигналить машины – загорелся красный, а мы так и продолжали стоять. Первым пришел в себя Артем – схватил меня за руку и потащил к тротуару. Прикосновение его руки обожгло меня, и я тут же выдернула ее, как только мы покинули дорогу.
- Юля, - только и сказал он.