- А что Артем? – переспросила я.
- Ну, у вас вроде же такая любовь была, - осторожно сказал папа. – Что случилось?
- Тебе-то откуда знать, какая у нас была любовь, - огрызнулась я.
- Ну если я уехал, это вовсе не значит, что я ничего не знаю, - парировал он. - Олеськина крестная регулярно мне все новости докладывала, между прочим, так что я в курсе всего, что происходило.
- А что тогда спрашиваешь? Сам знать должен.
Я встала и собралась уходить.
- Она сказала, что вы поссорились, но понятия не имеет почему.
- Так пусть у своей Олеси и спросит, - бросила я. – Это из-за нее мы расстались.
- Как? – удивился папа.
-А вот так, - выпалила я. – Он мне на день рождения книжку подарил, а ей сережки!
- Что ты имеешь в виду? – не понял отец.
- А что тут непонятного? – чуть ли не выкрикнула я. – Если парень дарит девушке сережки, это о чем говорит? А она еще ходила и хвасталась – смотри какие у меня звездочки красивые, с синим камнем!
- Погоди, стой, - отец опять поймал меня за руку, потому что я, не попрощавшись, собралась бежать прочь. – Это я подарил ей эти сережки, ты что-то путаешь!
- Врешь!
- Да зачем мне тебя обманывать! Это я ей подарил, и тебе такие же, только с красным камнем, разве нет?
Я обессиленно опустилась на стул.
- Ты мне ничего не дарил, - произнесла я.
- Я Олесю попросил передать, - растерялся папа. – Она что, не отдала?
Я вспомнила, что тогда, перед мои отъездом, сестра сунула мне пакет с подарком – там было полотенце с бабочками, а есть ли что под ним, я не смотрела – выбросила в мусор, как только поняла, что Олеся закрутила роман с моим парнем. Неужели там лежали сережки для меня? От папы?
- Погоди, - сказала я. – Ты же сам только что говорил, что Олеся… Ну, что ты не ее отец.
- И что? – не понял он.
- С какой радости ты тогда даришь ей подарки?
- Ну дочь, ты даешь! Она же ничего не знает и вообще не виновата, что ее мать так поступила. Скажешь тоже… Я всегда вам обеим подарки передавал.
Это была правда – мама запрещала нам общаться с отцом, но через общих знакомых он иногда передавал нам книжки, музыкальные кассеты, журналы, заколки и фломастеры. И всегда в двух экземплярах.
- То есть ты хочешь сказать, что сережки Олесе дарил не Артем, а ты?
- Конечно, я! Глупая, так ты из-за этого с Артемом поругалась? Он ни в чем не виноват! Что же ты во всем не разобралась…
Мои мысли бешено метались. Неужели я так ошиблась? Но сережки же были, просто я подумала, что он подарил их Олесе. Значит, не ей? Может, сестре или матери? А я, глупая, навыдумывала себе… От стыда мои щеки залились румянцем. Как я могла так поступить!
Я поднялась и сказала:
- Я пойду, у меня зачет сегодня.
- Ты обещаешь, что порвешь с тем парнем?
- Посмотрим, - неопределенно проговорила я. – Не переживай. Я поняла, что ты хотел мне сказать.
Я вышла из кафе и направилась в женский туалет. Я еле успела добежать до кабинки – меня вырвало, и даже после этого не полегчало – меня всю трясло, тело покрылось холодным потом. Я подошла к зеркалу и стала внимательно рассматривать свое лицо. Чья я дочь? Что я наделала - почему не выслушала Артема? Тут в моей памяти всплыли и его слова о вине, и что-то из нашего последнего разговора с Олесей – что она там говорила? Я не хотела тебя расстраивать… Что она имела в виду? Какое-то смутное воспоминание зудело, но никак не проявлялось, что-то очень важное… Сережки… Кому он подарил сережки?
И тут я все поняла. Правда оказалась такой простой, она постоянно лежала на поверхности. Эти обеды, эта постоянная готовность помочь ему, этот обожающий взгляд… И платок, который она тогда сняла, тряхнув головой. Я еще подумала – что-то в ней изменилось. У Лины не были проколоты уши – она страшно боялась любых иголок. А тогда у нее в ушах были сережки. Маленькие гвоздики, кажется, с красным камнем. Но я никогда бы не подумала, что у Лины и Артема может быть что-то общее. Она же глупая как пробка, даже пары слов связать не может! И трусливая, вечно за нами таскалась как хвостик, а потом из-за нее только проблемы были. Ладно Олеся – она хотя бы умная, бойкая, смешная, а Лина… Я не никак не могла понять – я в очередной раз ошибаюсь, или все это правда? Только один человек в этом городе мог мне помочь. Скорее всего, она злится на меня и ничего не станет говорить, но я готова была пообещать ей что угодно и вымаливать прощение хоть целый день, только бы узнать – Артем все еще любит меня? Или он променял меня на эту скучную доярку Лину?