Сохраняя очаровывающую образность («Один глаз золотого цвета… А второй… пурпурно-красный!..»; «Чёрные розы… и чёрный конь…») и притягательную поэтичность («И охватила рыцаря печаль! Хотел бы он дождаться соратников из “Пандоры”, но знает он, что жизнь его принцессы угаснет того раньше!»), роман Дзюн Мотидзуки всё сильнее пропитывается кровью. Оз Безалий, конечно, симпатичный и даже лучезарный мальчик, но жить ему довелось совсем не в простое время…
Жизнь не сказка, и нельзя прожить её, не причинив никому боли! Чем быстрее ты это поймёшь, тем лучше для тебя.
Продвигаясь всё дальше по измерению, созданному на основе воспоминаний Алисы, юный Оз уже на первых страницах третьей книги (глава с очевидной отсылкой в названии: «Мир в багровых тонах») оказывается во «дворце, ставшем сердцем трагедии», в зале, полном убитых: «Куда бы я ни пошёл, везде горы трупов… Кровью пахнет так… что аж тошнота накатывает»…
– Ты находишься в Саблие. В городе, известном тебе как бывшая столица, которая была низвергнута в Бездну по вине Баскервилей.
– Не может быть! Это что, та самая саблийская трагедия, которая случилась сто лет назад?!
Но раз то, чему Оз становится свидетелем, есть проекция сознания Алисы, стало быть, она «своими глазами видела весь этот кошмар?!» Конечно же, «нужно скорее найти её!» – только вот странный голос в голове нашёптывает герою нехорошие советы: мол, стоит ли ей терпеть такую страшную боль, стоит ли страдать, стоит ли мучиться?.. Не проще ли, не гуманнее ли оборвать всё это одним ударом?..
– Я боюсь…Того, что я не человек… И что не такая, как другие цепи… Боюсь того, чего не знаю… И того, что могу узнать… Но главное… Больше всего… я боюсь… самой себя.
– Тогда я уничтожу причину твоего страха… Уничтожу тебя саму! Больше тебе не придётся страдать! Я помогу тебе исчезнуть, Алиса!!!
Но есть и другое открытие: а что, если Гил «тоже пришёл в наше время из столетнего прошлого?!» Что, если он «действительно был здесь сто лет назад, и его затянуло в Бездну вместе с городом?..» А потом «он сумел каким-то образом выбраться оттуда?..»
«Что за бред я несу?.. Этого просто не может быть! – размышляет про себя Оз. – Нет, постойте-ка… Почему не может?.. Со мной ведь случилось то же самое!»
«Невероятно, но… вполне возможно, что так и было!» – приходит он к выводу, правда, пока что без явных последствий. Потому что действие ускоряется настолько, что и минутки нет всё спокойно ещё раз обдумать!
Ведь выйдя из затянувшего его сумрака и внезапно оказавшись вместе с Чёрным Кроликом на собрании Великих Герцогов («будто с неба свалился»), Оз вдруг словно бы раздваивается – чтобы обратиться к окружающим с громогласной речью:
Тишина!.. Вы, слуги Великих Домов! Уймите тревогу… ибо этот отрок вам не враг. Я позаимствовал его тело и уста, чтобы здесь и сейчас сказать вам слово. {…}
Меня зовут Джек. Я тот, чей клинок противостоял Баскервилям. Тот, кто своими глазами видел трагедию в Саблие! Я Джек Безалий!
{…}
Как вам всем известно, сто лет назад мы скрестили клинки с Гленом Баскервилем, главой клана, ответственного за ту трагедию. И теперь, стоя перед вами, я заявляю! Глен Баскервиль жив! И он снова принесёт беды и горе этой стране!
Узнав Оза Безалия (не все были в курсе, что он вернулся из Бездны), присутствующие вспоминают, как на церемонии его совершеннолетия «безмолвные куранты возобновили свой ход» (с чего и началась в первом томе эта история) – в полном соответствии с известным пророчеством, согласно которому «настанет час, когда Избранный придёт на эту землю, и бой курантов разорвёт столетнее молчание»!
И по требованию Джека – «Пусть он поведёт вас за собой! Пусть станет опорой, что поможет вам сокрушить Баскервилей! А вы защитите Оза Безалия! Ибо вы благородные рыцари Великих Домов… и это ваш долг!!!» – все преклоняют перед Избранным колени: «Есть!!!»
Но и это – ещё даже не половина весьма плотного и полного на сюрпризы третьего тома «Сердец Пандоры»!
Отдельный сюжет – похищение мадемуазель Шэрон, добавляющее красок к портретам Винсента Найтрея и Зарксиса Блейка: в обмен на жизнь его «драгоценной госпожи» злодей требует у мсье Шляпника уничтожить только что с таким трудом отобранную у Чеширского кота память Алисы, в которой сохранена и спрятана правда о тех самых событиях вековой давности: «Будет лучше, если никто не узнает о том, что случилось сто лет назад». – «Это и не нужно никому знать!»
И целый аттракцион – посещение вместе с дядюшкой Оскаром академии Лютвидж («Очень престижное учебное заведение, входит в тройку лучших в стране!»), где учится сейчас Ада – сестра Оза, ненароком выпавшая из повествования практически сразу после своего появления. Не расспрашивая никого о её судьбе, Оз попросту… опасался, что за десять лет всё в мире так изменилось, что и младшая сестрица давным-давно его позабыла!..
Их параллельные переживания («Я ведь… так выросла с тех пор…» / «А я… совсем не изменился») на некоторое время превращают роман в чистой воды слезливую мелодраму («Я так скучала! Я скучала по тебе, Оз!..»), тогда как умилённое созерцание воссоединения семьи вкупе с самим фактом тайного (отчего-то) проникновения в академию и подозрением, что Ада влюблена не в кого-то там, а в Гила («Ну точно его убьём!!! Всё, Гил, можешь прощаться с жизнью!!! Тебя ждёт долгий, мучительный конец!!!»), добавляют ему комедии. Подобные жанровые перевороты пусть на чуть-чуть, но отвлекают нас от тревог – и развлекая, и давая возможность передохнуть, чтобы потом со свежими силами вновь столкнуться со вражескими приспешниками (в числе которых появится ещё и условная Красная Шапочка).
– Если близкому человеку будет грозить опасность и чтобы защитить его, тебе придётся пожертвовать жизнью… В таком случае решишься ли ты выпустить пулю себе в голову?
– Да. Если иного выбора не будет, рука у меня не дрогнет.
А ещё здесь нашлось место… литературным спорам! Увидев на библиотечной полке любимого им «Святого Рыцаря», Оз поражается, «сколько уже новых томов вышло» («Офиге-е-еть! Я ведь так ждал продолжения! Хочется прям сейчас сесть и читать!»), даёт авторскому стилю краткую, но ёмкую характеристику («Автор пишет о-о-очень интересно, но будто назло читателям о-о-очень медленно! Но всё равно я его обожаю!») и вступает в яростную стычку (пока на словах) с новым знакомым из-за оценки своего любимого персонажа (к тому же, как выясняется, уже погибшего «в середине шестнадцатой книги»: «Ааааа!!! Нельзя же так спойлерить сюжет!!!»).
Обратите внимание, что спор этот продолжится на финальном форзаце, где «Святой Рыцарь» – «Грандиозная история о похождениях Эда и Эда!» – будет представлен чуть более подробно.
Но важно тут то, что второй спорщик оказывается наследником Великого Дома – Элиотом Найтреем, сводным братом плохиша Винсента, и он, надо полагать, ещё повоюет вместе с нами на стороне Добра. Тем более что его разногласия с Озом весьма скоро переходят из области литературы в сферу иных высоких понятий:
Твоя готовность пожертвовать своей жизнью не более чем способ потешить чёртово самолюбие! Мёртвые не страдают! Не чувствуют боли! Говоришь, что ранить кого-то – слишком тяжелая ноша для тебя?! Конечно! Говорить ты можешь что угодно! Потому что всю тяжесть своих поступков ты перекладываешь на других!!! На тех, кому ты дорог… Кто сам пытается защитить тебя… {…}
Запомни! Так ты никого не убережёшь! Человек, которому не нужна собственная жизнь, не имеет права защищать других!!!
Похоже, «Сердца Пандоры» наконец-то разгоняются на полную. «Чудесатость» происходящего пусть и сохраняется, но постепенно отступает на второй план, выводя на первый кровавое противостояние противоборствующих сторон, очертания которого проступают теперь всё яснее.
Теперь уже понятно, что если это и сказка, то очень страшная.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:
«Сердца Пандоры» Дзюн Мотидзуки: 1
«Сердца Пандоры» Дзюн Мотидзуки: 2
«Госпожа Кагуя: В любви как на войне» Аки Акасаки: битва № 1
«Госпожа Кагуя: В любви как на войне» Аки Акасаки: битва № 2
21-й анонс «Бумажных комиксов»: новая манга!
«Подрыв устоев» на черно-белых страницах. Как мангаки учат молодое поколение гражданственности
Продолжение следует! Ставьте лайк, комментируйте и подписывайтесь!
