Чувствовать себя слабой было в новинку и мне нестерпимо захотелось стереть это кошмарное превосходство, сквозившее даже в том, как он смотрел на меня. Как на вещь, которая потерялась, но теперь найдена и пора вернуть её на законное место — поставить в пыльную коробку в чулане или что-то в этом роде. Конечно, я не стану покорно сносить, пока меня будут таскать туда-сюда, как безмозглую куклу, пускай узнает, что я тоже могу за себя постоять!
начало рассказа: "С ней что-то не так"... (назад)
Я резко развернулась, зашипела и с усилием упёрлась в его грудь, оставив в покое потрясённого Тишинского. Профессор усмехнулся и разжал стальные пальцы, поучительно зашептав:
— Тише, тише. Ни к чему устраивать сцены при посторонних. Давай позволим этим двоим развлекать друг друга без твоего вмешательства! Тем более, нам есть, что обсудить.
Караваева уронила голову на стол и издала громкий, раскатистый храп, совершенно неуместный для столь хрупкой девушки, и все трое, включая меня, дружно повернулись на звук — она чудом не повалилась на пол и не разбила нос о мраморную столешницу. Профессор принюхался и с пониманием сузил глаза, а Тишинский весь подобрался, готовый броситься на профессора, вломившегося в дом без приглашения, но вдруг сделал пару шагов за барную стойку, словно как ни в чём не бывало решил сесть рядом с заснувшей бедняжкой.
— Мы уже уходим, — миролюбиво сообщил профессор, ни к кому в особенности не обращаясь.
Тишинский небрежно облокотился о стойку и сделал недовольное лицо:
— Так быстро?
«Как хорошо, что папаша как раз на такой случай припрятал здесь пушку».
Его рука миллиметр за миллиметром перемещалась под стол, и профессор с досадой поморщился:
— Ты не хочешь этого.
Тишинский подавил порыв дёрнуться и вернул руку на место.
«Ещё как хочу!»
Профессор тихо и почти ласково добавил:
— Нет, — и чуть приподнял верхнюю губу, обнажая клыки.
История с чёртовой удачей и домовыми: "Алиса и её Тень"
«Сначала я разберусь с чокнутым профессором, а потом займусь Егоровой. С ней что-то не так и я выясню, что именно, даже если мне понадобится разозлить папу».
Я слегка наклонилась, напружинив все мышцы перед прыжком, но профессор опередил меня, обняв за талию и прижав к себе. Его голос был слишком тих для человеческого восприятия, но ни капли двойного толкования не допускал:
— Ты его не тронешь. Я не позволю.
Я освободилась — на деле он отпустил меня, почувствовав, как я сдаюсь —и шагнула к спящей, рывком подняв её тело, и Караваева безвольно повисла на моём боку.
— Отлично, я готова, — процедила сквозь зубы, не глядя на распоряжающегося тут всем монстра. Профессор бесстрастно кивнул и отступил во двор, не спуская глаз с хозяина, и я молча последовала за ним.
Щелчок открываемой калитки заставил Тишинского отмереть, но он так и не надумал доставать пушку. Умно — хотя ожидать ущерба для нас от такого рода оружия было действительно нелепо. В нём ярко разгоралась холодная решимость докопаться до правды, и я читала это не только в его мыслях, но и в пылающих ненавистью глазах.
За забором атмосфера между нами изменилась — профессор открыл пассажирскую дверь своей огромной машины и любезно улыбнулся:
— Тебя подвести? Только избавься от девочки.
— Но куда я её дену?
— Можешь посадить в такси и отправить домой.
— В таком виде? Она же ничего не соображает.
— Почему тебя, — он сделал ударение на последнем слове, — это так волнует?
— Не знаю. А тебя нет?
— Нет, — он устало пожал плечами.
— Но ты бегаешь за мной, как собачонка. Тебе не плевать?
— Ты вампир, — он выдохнул это, словно очевидное оправдание.
— Какая разница?
— Огромная. Ты одна из нас.
— И это не потому, что мы встречались, когда я была человеком?
— Ты помнишь? — изумление промелькнуло, но сразу исчезло.
— Моя сестрёнка помнит.
— А, — равнодушный кивок.
— Разве не из-за этого ты превратил меня?
— Нет, конечно, — тон возмущённый, даже разгневанный.
— Но тогда почему?
— С чего ты вообще взяла, что это был я?
— Это был ты?
— Нет, — теперь в его ответе ощущалась ярость.
