Сама биография Зиаддина Камали (1873–1942) отражает состояние татарского общества конца ХIХ – начала ХХ века, поощрявшего приобретение знаний. Из семьи бурлака, он получил первоначальное образование в своей деревне, затем учился в медресе «Усмания» в Уфе. В 1898 г. на средства благотворительного общества отправляется в Турцию и продолжает учебу в Стамбуле по естественным и математическим наукам, затем переезжает в Каир и поступает в университет аль-Азхар на философский факультет. Несмотря на предложение Мухаммада Абдо остаться в престижном университете, он после прохождения практики в Сорбонне возвращается в Уфу. Зия Камали, недовольный существовавшей системой образования, основывает высшее медресе «Галия». Его путь не является экстраординарным. Система образования среди татар благодаря поддержке меценатов еще до революции покончила с неграмотностью, но нуждалась в университетах.
Зия Камали исходил из того, что ислам развивающееся учение. Он утверждал, что ислам даже на протяжении жизни Пророка менялся. Так в Мекке были одни откровения, а в Медине –
иного содержания. Если он менялся в течение 23 лет, то тем более за 1400 лет ислам претерпел изменения. Все течет, все меняется, а потому насх (отмена) оказывается законом жизни. В самом Коране, по его мнению, нет насха, поскольку разные решения одних и тех же вопросов говорят лишь о том, что каждая ситуация уникальна и решение для каждого случая, с учетом всех деталей и обстоятельств дела, не может быть одинаковым. Поэтому, по мнению богослова, любая длительная фиксация представлений о мире является тормозом для развития человеческого сообщества. Сами законы Аллаха вечны, а решения, сделанные на их основе (шариат), постоянно развиваются.
Зия Камали объясняет угнетенное положение современных мусульман утратой сути ислама, ибо его современники, истово исполнявшие обряды и противившиеся всему новому, следовали лишь внешней стороне ислама. Поэтому Зия Камали не обвиняет русских в бедах татар, а винит самих мусульман: «Жизнь государства и царства строится на основе соответствия законам природы и мировому порядку, и лишь живя в согласии с ними, государство и может существовать. Если государство не подчиняется этим законам, то оно неизбежно падет (даже если хозяева этого государства будут исповедовать самую истинную веру). А раз так, то если некий безгрешный народ будет уничтожен другим народом – угнетателем, то это представляет собой чистую справедливость, ибо сие является наказанием уничтоженному народу за его забвение жизни, согласно законам природы и мировому порядку. А победа того народа, который живет в согласии с законами природы (пусть он будет исповедовать любую религию), это совершенная справедливость».
Для Зия Камали справедливость оказывается одной из центральных исламских категорий, через призму которой он анализирует рабство, войны, неравенство мужчины и женщины и т.д., за что ислам подвергался критике со стороны европейской культуры. Для него рабство не является справедливостью, а потому не может соответствовать духу Корана. Зия Камали, обсуждая исторические корни рабства, замечает: «В Великом Коране нет ни одного закона, ни одного установления, в котором бы говорилось о превращении людей в рабов». Ислам пришел, чтобы покончить с рабством, а не узаконить его, и Мухаммед своим примером показал, как это надо делать. Согласно хадисам «побудительного и поощрительного характера, – пишет Зия Камали, – очевидно стремление и нацеленность исламской религии на то, чтобы в мире не осталось даже самого названия – раб, а, в конечном счете, и на освобождение всего человечества [от позора рабства]». И далее он утверждает, что заметное в последнее время в Европе стремление к освобождению рабов возникло в результате повышения образованности и культуры, а ислам изначально создал юридические механизмы для милосердного отношения к рабам, включая завещание наследства, усыновление и т.д., признав необходимость их освобождения. По Корану, преимущество одного человека над другим могло зависеть лишь от меры обладания знанием. А потому из бывших рабов вышли многие знаменитые ученые, судьи, управляющие и выдающиеся военачальники исламского мира...
Зия Камали убежден, что мужчина и женщина находятся в равных условиях в процедуре развода, несмотря на видимую легкость для мужчины, которому достаточно произнести «талак». Последствия для мужчины выражаются в материальных вещах, достаточно весомых, чтобы не спешить с разводом. Женщина в своем праве на развод ограничена рядом житейских условий. Кроме того, существует моральная сторона вопроса, о которой ясно выразился Пророк Мухаммед, сказав, что «если женщина просила у мужа своего развода без серьезной причины, то она не ощутит и запаха рая». Это же относится и к мужчине, ибо: «Самым неприятным для Аллаха, из того, что он сделал дозволенным, является развод». В этом вопросе, считает Зия Камали, исламское право достаточно цивилизованное. «В нашем двадцатом веке ученые подтверждают, что развод – это акт, дозволенный законом, – пишет он. – В Европейских государствах созданы специальные процессуальные кодексы, оговаривающие условия развода и организованы специальные суды для проведения бракоразводных процессов. И, несмотря на то, что данная практика противоречит ясным законам исповедуемых в тех странах религий, они вынуждены признать, что развод дозволен, и принять это положение к действию… Двадцатый век сам начал принимать тот порядок вещей, который исламская религия установила еще в древности, тринадцать веков тому назад. И в последующие века, нет сомнений, этот закон будет принят единодушно, под аплодисменты. Поэтому двадцатый век сам дает ответ о неправомерности обвинений, выдвигаемых на этот счет в адрес ислама».
Сложнее проблема многоженства. Зия Камали довольно подробно и убедительно обсуждает вопрос многоженства Пророка и объясняет его милосердием Мухаммеда. «Таким образом, – заключает Зия Камали, – за исключением досточтимой Айши, все остальные жены Пророка были вдовами. Некоторые из них были обременены многочисленным потомством. А иные уже были в преклонном возрасте. Так что он женился на них не в силу животных инстинктов». Проанализировав исторические обстоятельства и Коран, Зия Камали приходит к выводу, что женитьба на одной женщине более соответствует пользе и благу...
При всей приверженности к необходимости соблюдения справедливости, тем не менее, Зия Камали допускает неравенство мужчин и женщин в силу физиологических причин. «Женское тело, – пишет он, – по своему строению и структуре, а также по имеющимся в нем физическим силам, находится на более низком уровне по сравнению с мужским, что совершенно очевидно с точки зрения таких наук как физиология и анатомия. Несомненной истиной, неизменно подтверждаемой наукой, природой и опытом является также и то, что в отношении духовной мощи женщины так же заметно уступают мужчинам». Довольно опасно делать выводы, исходя из физиологических соображений, ведь можно начать по тем же критериям делить мужчин разных рас и этнической принадлежности и т.д. К тому же данные науки следует проверять на предмет выбранных критериев. В любом случае даже статистика олимпийских достижений не может служить основанием для выводов социального характера. К чести Зия Камали его окончательные выводы правового характера стоят выше физиологических различий: «Исламская религия, вызволив женщин из прежнего бесправного и угнетенного положения, вознесла их на высочайший уровень, даровав самые широкие права. Она сделала женщин обладательницами тех же прав, какими обладают мужчины. Она наделила женщин теми же полномочиями, что и мужчин даже в таких политических и общественных делах как создание правительства для человеческого сообщества. Считая женщин гражданами государства, ислам уравнивает ее голос с голосом мужчины». Тема женщины как матери нации, о ее равноправии с мужчиной была одной из ведущих у татарских джадидов. Они ее непосредственно связывали с прогрессом, развитостью общества, будущностью татар как современной полноценной нации. Такой подход находится в русле общемировых тенденций.
Р.С. Хакимов, доктор исторических наук.
