Таксист оказался понимающим, скандал о «провозе-кошки-без-переноски» закатывать не стал, резонно рассудив, что там той кошки - так, видимость одна и та микроскопическая.
В ветеринарке Маринку не обрадовали.
-Ринотрахеит. Нет, это лечится, конечно, но она маленькая совсем, плюс крайне истощенная и ослабленная. Сейчас мы подкапаем, уколем, глазки и рот с носом почистим, а дальше уж как справится, ну или не справится. Если честно, шансов у неё немного. Тут оставите?
Ветеринар махнула рукой на помещение с рядами «стационаров» - клеток в которых находились животные.
-Нет, домой заберу! – Маринка чётко поняла, что если детеныш и выкарабкается, то только с каким-то стимулом.
-Уверены? Уколы надо делать, глаза обрабатывать, нос промывать.
-Уверена, всё умею!
-Она заразная. Если у вас дома кошки есть…
-Нет у меня теперь кошки! Прожила девятнадцать лет и ушла, - вздохнула Марина, укладывая за пазуху невесомое и обессиленное дитятко.
Она не видела, как ей в след смотрит ветеринар. – Ну, я бы сказала, что при прочих равных котёнок умрёт. Но иногда, когда есть для кого жить, всякие чудеса случаются… Если животное очень хочет жить, ветеринария бессильна, - усмехнулась она, вспоминая своего институтского преподавателя.
Марина доехала до дома уже поздно вечером. Родители были на даче, её ожидала дома темнота, тишина и брошенные второпях перед уходом туфли, которые она хотела надеть, но не решилась – очень уж экстремальные каблуки.
-Даааа, уходила на свидание, ожидая предложение руки и сердца, вернулась без жениха, парня, зато с больной кошечкой, - сообщила она туфлям за неимением лучших собеседников. – Ну и ладно! Надо дитятко лечить, а потом разберёмся со всем остальным!
Марина только по возвращению домой и смогла толком разглядеть свою находку. – Как же на Басю-то похожа!
Котёнка в клинике оттерли от грязи, смыли гнойные корки с глаз и потёки слизи, склеившие шерсть у носа, и теперь она как совёнок щурилась, силясь разглядеть куда её привезли. Хотя, сил было настолько мало, что даже на традиционное кошачье любопытство их не хватило. Глаза закрывались, она снова открывала их, таращась в полумрак.
Очень страшно было снова ничего не видеть, вот котёнок и пытался хоть что-то рассмотреть.
-Спи, ничего не бойся, я никуда не уйду и не брошу тебя. Ты дома! Теперь ты дома, - голос той самой, которая её забрала из страшного зловонного, шумящего со всех сторон, гудящего и грохочущего места, где метались огромные чудища, этот голос и её руки, словно отодвигали пережитый ужас и отчаяние, дарили надежду на что-то хорошее.
-Бедная ты моя, бедная. Да, не собиралась я после Баси никого заводить так быстро. А с другой стороны, я так сильно ей задолжала, столько не сделала, не успела. Наверное, это правильно, взять и хоть кому-то помочь! – думала Маринка, старательно отодвигая подальше воспоминания о сегодняшнем вечере. О том вечере, который мог бы быть.
Котёнок спал плохо. Постоянно закладывало нос, она начинала задыхаться, похрипывать, давиться, и Марина промывала носишко, закапала лекарством, а потом… потом испугалась. Какой-то совсем слабенькой стала кошечка.
-Нееет, не вздумай умирать! Ты что! Вот ещё! Давай, постарайся. Вот слушай, как мы будем с тобой жить, когда ты поправишься!
Маринка плакала и рассказывала о том, что кошечка непременно должна выздороветь, вырасти…
-Нет, само собой, ты поцарапаешь обои в углу, будешь висеть на занавесках, опрокинешь пару цветочных горшков. А как же! Я тебе даже покажу какие лучше – они мне никогда не нравились, а Бася была слишком взрослой и солидной, чтобы от них избавиться. Потом ты будешь прятать мои вещи, мамины клубки шерсти и папины носки. Бася прятала под комод, я тебе покажу! Потом мы поедем на дачу, и ты разгонишь там всех мышей, просто чтобы с ними поиграть. А мыши такие глупые! Они испугается и убегут. И ты придёшь ко мне жаловаться. Только непременно ночью, чтобы пожалобнее было!
Марина описывала что малышке надо сделать, увидеть, попробовать. Слова кружились вокруг бессильно лежащей кошечки как осенние листья.
-Ну, пожалуйста, ну справляйся! Ты мне нужна! Я так хочу, чтобы ты была с нами, со мной. Мне, мне стало так одиноко без кошки, без моей Баси. Может, ты сможешь постараться и остаться с нами? Остаться со мной? Погоди… Я же тебе всё про Басеньку рассказываю, а тебя-то как зовут? А? Так же нельзя, без имени!
Марина подумала, подумала… - Будешь ты Варькой. Варежкой, Варюшкой. Слышишь? Ну, Варюша, надо нам постараться.
Имя звучало приятно, промытые в который раз глазёнки уставились на ночник и очень старались не закрываться.
-Ты что? Спи, надо отдыхать!
Упорный неподвижный взгляд Варюшки на источник света Марину пугал. Она всё время присматривалась к тому, дышит ли кошечка. В конце концов, она просто взяла и переложила котёнка к себе поближе. Так, чтобы чувствовать её тельце.
-Ты так смотришь на свет, словно темноты боишься. Я когда-то тоже боялась. Я была маленькая и Бася пела мне песни. А мне казалось, что там даже какие-то слова есть. Она мурлыкала, а мне становилось не так страшно. И когда я болела она мне пела и мне было полегче. А хочешь, я тебе тоже спою? Нет, по-кошачьи я не умею, но знаю, что вы нас понимаете гораздо, гораздо лучше, чем мы вас.
Кошки не боятся темноты, не пугайся темноты и ты.
-В мире ты отныне не одна – темнота ночная не страшна.
Тьма страшна в зрачках иных людей,
Там жизнь дешевле денег и идей.
Мы с тобой не смотрим в эту тьму,
Пусть сами разберутся, что к чему.
Ночь надёжно скроет от чужих,
Темнота – убежище от них,
Ускользнём, закроем крепко дверь.
Мы с тобою справимся, поверь!
История из трёх частей
1. Предложение с правом выбора
2. Кошки не боятся темноты
Все картинки, использованные в статье, взяты из сети интернет для иллюстрации.
