— Так вы расстались?
— Думаю, что да.
— То есть ты не уверен?
Джошуа глубоко вздохнул и подпёр ладонью подбородок. Его свободная рука без аппетита ковыряла пиццу.
— Ну... Я рассказал ему о том, что было между мной и тобой.
— Зачем?! - вспыхнула Алёна и опустила свой кусок пиццы.
— Потому что с той ночи в Майами я стал сам не свой. Бэн это чувствовал. Не мог не замечать. Давил на меня, допрашивал, устраивал истерики. Вот я в сердцах и заявил ему, что нам необходимо сделать тайм-аут. Ну и рассказал про ту ночь.
Н а ч а л о
Он допил последнее виски из бутылки и поморщился. Неужели он рассчитывает, что Алёна закроет глаза на все те месяцы тишины, на 150 долгих дней, которые он посвятил Бэну, ни разу её не навестив?
—Джошуа, прошло почти полгода. Мне казалось, что ты свой выбор сделал. Я, знаешь ли, ждала, надеялась. Мне было больно.
Лицо молодого человека стало удивлённым, словно он не ожидал, что для Алёны та ночь имела значение. Он постучал ногтем по бутылке и задержал взгляд на пухлых, чyвcтвeнныx гyбax девушки.
— У тебя кто-то есть?
Внезапный вопрос прозвучал для Алёны, как оскорбление.
— Нет! Не в этом дело, просто...
— Просто я напортачил. Измазал всё в гaв.но! Господи! - взмолился Джошуа и обратился уже к Алёне, - если бы ты хоть на миг ощутила, что творится в моей душе... Это невозможно вынести.
В бесконечной усталости он уронил голову на стол и потёрся лбом о рукав. Алёна смотрела на его взъерошенные волосы, на тонкие пальцы, не знающие физического труда и понимала, что ей не сильно жаль Джошуа. По этому поводу у Алёны была своя боль. Должно быть, Джошуа всё ещё любит Бэна, раз так убивается разлукой. А её? Что он чувствует к ней? Что будет дальше? Алёне хотелось ясности, честности.
Она потрепала ему волосы в попытке ободрить:
— Как прошла последняя сессия?
— Сессия? - Джошуа поднял голову и с трудом сфокусировал на ней взгляд. - Всё хорошо. Да. А как твоя работа?
— Справляюсь.
Он рассеянно кивнул, не зная, что ещё спросить. Джошуа был слишком пьян и выглядел вконец издёрганным. Он встал и с трудом дошёл до кухонной раковины, чтобы налить себе воды из-под крана. Выпив, он обвёл мутным взглядом квартиру-студию.
— Дядя Стэн был таким зacpaнцем... А ты молодец, навела здесь уют, сразу чувствуется женская рука. - Он с грохотом опустил стакан на стол. - Я прилягу, ладно? Где я могу?..
— Кровать только одна, - указала Алёна на двуспальную постель в центре студии, - есть ещё софа, но она слишком коротка.
Джошуа то ли растерялся, то ли уже не мог ничего соображать. Алёна провела его до кровати и помогла раздеться. Молодой человек тут же уснул.
Деловой центр Луисвилла, подёрнутый туманной дымкой, возвышался над остальными зданиями города. Алёна кypила, выпускала с миниатюрного балкона дым и ждала, когда же ослабнет нервная тетива и само собой созреет хоть какое-то решение. Вторая сигapeта, третья... Ничего. В голове по-прежнему бардак. По тонким перилам соседнего балкона прохаживался чёрный кот. "Кс-кс!" - позвала его Алёна. Кот сел и, как гипнотизёр, уставился на неё зелёными глазами. "Подождать. Нам стоит подождать и не рубить с плеча."
— Привет. Я сделал нам кофе.
Джошуа поставил на тумбочку перед заспанной Алёной чашку кофе. Алёна присела. От кофе вздымалась тонкая струйка пара. Джошуа хлебал свой.
— Ты ведь с молоком любишь?
— Да, спасибо.
Пауза была неловкой. Алёна взяла свою чашку.
— Вкусный.
Серые глаза Джошуа кратко зажглись надеждой.
— Ты не выгонишь меня?
— Джошуа, это ведь твоя квартира.
— Только лишь из-за этого?
Алена молчала.
—Ты дашь мне шанс?
— А ты уверен, что хочешь этого? Ещё вчера ты убuвался за Бэном...
— Нет! - ямочки на щеках Джошуа заходили быстро и взволнованно. - Мне было так легко с тобой, так естественно... А с ним все слишком сложно. Алена! Я правда все решил для себя.
— Каникулы закончатся и ты опять уедешь. И опять будет рядом он.
— Не будет. Он на курс старше и больше никогда не вернётся в Шарлотт.
— Не в этом ли подлинная причина вашего расставания?
— Нет. Причина в... тебе. Так или иначе, наши отношения с Беном исчерпали себя,- заверил её Джошуа, но Алена едва ли ему поверила.
Зазвенел будильник.
— Мне пора на работу.
Алена встала с кровати, подошла к окну, чтобы расшторить его, и увидела солнце, что поднялось за домами над парком. Не поворачиваясь к Джошуа, она сказала:
— Я так не могу. Сейчас не могу.
Они жили вместе, спали в одной постели, но были, как друзья. Довериться опять всей непостоянной искренности Джошуа, чтобы вновь обжечься? Алена не находила в себе ресурса, чтобы вновь пережить ту боль, но чувства к Джошуа день ото дня видоизменялись в ней и верно перерастали в любовь.
Джошуа нашёл временную подработку в книжном магазине, а у Алёны на работе произошло одно приятное событие: к ним заглянул ресторанный критик и неожиданно расхвалил рукколу с креветками, которую приготовила Алёна.
— Ты не задумывалась над тем, чтобы подтвердить свой диплом повара? - спросил её довольный управляющий, - после этого можно будет окончить и какие-нибудь кулинарные курсы. В тебе есть потенциал!
Так как платить за квартиру Алёне не приходилось, она откладывала большую часть зарплаты. И тут решила - а почему бы и нет? Конечно, это очень хлопотно - подтверждать диплом, но ведь надо двигаться дальше!
Прошёл почти месяц. Стойкая жара июля и не думала сдавать обороты. Они прогуливались по вечернему парку накануне отъезда - на общих выходных якобы семья собиралась навестить родителей Джошуа, где они должны будут изображать любовь. Напряжение между ними копилось, взгляды невзначай цеплялись друг за друга, но оба не решались сделать первый шаг.
Сгущались сумерки, дорожки терялись в наступающем мраке и в момент, когда Джошуа набрался смелости и, робко взяв Алёну за руку, переплёл её пальцы между своими, зажглись парковые фонари.
— Для тебя это будет по-прежнему игрой? - спросил её Джошуа.
— Ты имеешь ввиду поездку к твоим родителям?
Он кивнул.
— Не знаю, - ответила Алёна и ощутила, как ослабла его рука, - не знаю, было ли то притворство для меня игрой.
Они остановились. Золото с фонарей сыпалось на их лица.
— Что ты чувствуешь ко мне? Скажи!
— Не знаю. Правда, не знаю. Всё так непредсказуемо и сложно... запутано и неоднозначно...
— И оттого так мучительно и сладко, правда?
Алёна улыбнулась и не могла оторвать взгляда от его гyб. Она не могла понять, любoвь это или всё-таки нежная дружба, стpacть или желание быть как можно ближе к столь искреннему, ранимому, и до боли настоящему человеку, запутавшемуся и абсолютно не похожему на всех остальных. Она могла бы назвать его братом, только духовным, потому что физический брат не может быть настолько родным. Джошуа взял её за плечи.
— Ты дашь мне шанс?
— А ты не обманешь?
— А ты любишь меня настолько, что готова спасти от ошибок?
— А ты xoчешь меня настолько, что готов забыть все лacки, что были подарены Бэном?
— Готов.
— И я готова.
Их пoцелyй был краток, обрывист. Поцeлyи будут потом. Они обняли друг друга крепко-крепко, соприкоснулись насколько возможно и стояли, слегка раскачиваясь, под жёлтым светом уличного фонаря. Они вырвали друг друга у хаоса, у безумия, у на корню испорченного мира и теперь до дрожи в коленях боялись ослабить объятия, боялись того хаоса и порока, что остались ждать их за дверью и продолжали выискивать хоть малую щель, чтобы проникнуть в их хрупкий мир... И разрушить его. И, по возможности, сжечь.
Их лето дышало сказкой и сладким нектаром впитывалось в гyбы. Но август стремительно улетал с календаря и вот уже сентябрь крался по карнизу, поскрипывал у оконной рамы и вежливо просился в их маленький рай. Алёна задёргивала перед его носом шторы и распухшими от cтpa cтных ночей гyбaми цeлoвaла Джошуа, вновь и вновь отдаваясь власти Купидона. Но сентябрь креп, обретал силу и, наконец, громко зазвонив всеми листьями парковых клёнов, тревожным ветром ворвался в окно. Джошуа уехал в Шарлотт.
Казалось, опасения Алёны были напрасны. Он звонил, скучал и каждые каникулы проводил с ней.
Прошелестела осень, растаяла зима... Алёна поняла, что беременна, весной. Пришлось раскошелиться на УЗИ, чтобы узнать, какой срок. Было 14 недель! Всё это время у Алёны шли месячные, правда, слабые. Девушка была поражена. После теста она размышляла о пpeр ывании, но с таким сроком об этом не может быть и речи.
Джошуа приехал и не заметил её беспокойства. Как ему сказать? Он испугается и наверняка будет в шoке.
— Я всего на 3 дня, котёнок. В универе осталось много дел перед выпуском.
— Так мало. Мне не хватит...
Алёна обняла его. Он деликатно отстранился и пoцeлoвaл её в лоб.
— Мне надо в душ сбегать, хорошо? Запыхался с дороги.
Он оставил телефон на софе. Алёна знала, что это низко и никогда так ранее не поступала, но тут её словно что-то подтолкнуло в спину. Она вошла в сообщения и пролистала имена, с которыми он вёл переписки. Мама. Руфус-ассистент. Миссис Палм. Лукас. Джессика... Лукас! Алёна нажала на него и прочла последнее сообщение, от которого её дыхание сорвалось, а всё тело обмякло: “Хорошо, езжай, встретимся, как приедешь. В таких делах не стоит рубить с плеча. Буду ждать."
Н а ч а л о *** П р е д ы д у щ а я